Венок кентавра - Мария Брикер

– Петенька, может, тебе поспать? Ну сам подумай: как кот может зуб выбить? У него же рук нет, – ласково спросила Елена Петровна, потирая кулак. По лицу сантехника прошла новая волна мыслительного процесса.

– Верно… – озадаченно сказал он, с трудом поднялся, почесал покорябанную щеку, напялил шапку, замер у лестницы, ведущей вниз. – Привиделось, значит… Опять привиделось. Ну что за жизнь такая! Как чекушку выпью – то демоны мерещатся, то коты. Пора бухать завязывать, – страдальчески вздохнул Петя и шагнул на ступеньку.

– Стоять! – рявкнула Елена Петровна, метнулась к сантехнику и схватила его за шкирку. – Раз ты в завязке – пойдем, чаем напою. Расскажешь заодно, что за демоны тебе мерещатся.

* * *

– А что рассказывать-то? – прихлебывая чаек из чашки, спросил Петя. – Иду я, значится, вчерась от бабы Зины с верхнего этажа, у нее толчок прорвало.

– Ты же говорил, что у бабы Зины сегодня толчок прорвало?

– Вы меня, теть Лен, не путайте. Сам запутаюсь, без вашей помощи, – обстоятельно сказал Петя, сунув за щеку мятный пряник. – Вчера у бабы Зины первый раз толчок прорвало, – прошамкал он. – А сегодня – второй! Упарился чинить.

– Может, чинить надо лучше? – не удержалась от комментария Елена Петровна. Петя насупился и отвернулся к окну. Продолжать разговор он явно был не намерен, обиделся на Зотову, что она прошлась по его профессиональной гордости. К счастью, Петя быстро отошел, хлебнул чайку, затолкал второй пряник за щеку и прошепелявил:

– Экая странная вы женщина, тетя Лена. Ежели толчки перестанут ломаться, как я на пузырь себе заработаю? Правда, все равно не дают…

– На пузырь дают, Петя, если работа хорошо выполнена, а не наоборот, – вздохнула Елена Петровна.

– Думаете? – искренне удивился Петя.

– Абсолютно. Ты пей чаек, пей. И дальше рассказывай.

– А что рассказывать-то? Иду я от бабы Зины, а у вашей квартиры мужик с крыльями топчется. Крылья скинул и исчез.

– Куда исчез? – не поняла Зотова.

– А шут его знает. Заштормило меня внезапно по лестнице аж до следующего пролета. С пола я, значится, соскребся, поднялся обратно, а его уже и след простыл.

– Как он выглядел?

– Кто?

– Демон. Тьфу, мужик!

– Мужик как мужик, – пожал плечами Петя. – Только с крыльями.

– Нашел! – радостно проорал с порога Трофимов, влетев к Зотовой в кабинет без стука.

– Что нашел? – устало спросила Елена Петровна и широко зевнула: поспать ночью не удалось. После ухода сантехника Елену Петровну одолели думы про мужика с крыльями. Так и маялась до самого утра. На работу Зотова приехала сонная и заторможенная. Как назло, еще не восстановившийся до конца после отравления организм отказывался принимать в качестве допинга кофе. Еду, впрочем, тоже. Пришлось пить отвратный крепкий чай и грызть крекеры.

– Как – что нашел? Труп! – выдал Трофимов.

– И чему ты радуешься, я никак не пойму? – снова зевнула Елена Петровна.

– Участок не наш, – цинично доложил Венечка. – Так что скоро мы ваши крылья пристроим в надежные руки, и будет нам счастье, – пропел он оптимистично и добавил тихо: – А то меня что-то колбасит не по-детски от этого всего мракобесия. Я даже с женой поругался.

– Вова тоже, – меланхолично добавила Зотова.

– Охренеть! – обрадовался Трофимов. – Надо вечерком с ним пивка выпить, пока мы холостые. Я как раз без тачки сегодня. Жена вчера вечером грохнула.

– Кого? – задумчиво поинтересовалась Зотова.

– Тачку! Не меня же, – ошарашенно сказал Вениамин. – Вы где, Леночка Петровна?

– Извини, Вень. Я еще от твоего «Наполеона» не отошла. Надеюсь, твоя жена не пострадала?!

– Жена не пострадала. Это я пострадал. Потому что сегодня моя очередь машиной пользоваться. Пришлось пердюхать на работу своим ходом. Главное, как грохнула! Прямо на ровном месте.

– Мистика, – ехидно заметила Зотова.

– Да какая мистика! Не верю я в это во все. Просто руки у некоторых только для того придуманы, чтобы ресницы красить, – сказал Трофимов. Елена Петровна про себя улыбнулась: Венечка преувеличивал, точнее, приуменьшал достоинства своей супруги. Эльза по уму и сообразительности могла дать фору любому мужику. Из-за этого в семье Трофимова постоянно случались конфликты. Венечка хотел быть главным, но независимая умница Эльза не позволяла. В их ссоре в самом деле не было никакой мистики, собачились они постоянно. – В морг поедем или как? Ребята говорят, там есть на что посмотреть.

– Заинтриговал, – вздохнула Елена Петровна, подхватила сумку и с трудом соскреблась со стула. От слабости и недосыпа ее покачивало. Трофимов выглядел куда лучше, на щеках его проступал румянец, глаза горели. И не скажешь, как и где провел вчерашний день. «Вот что значит молодость», – с завистью подумала Зотова. – Кто потерпевшая – известно?

– Некая Вероника Колесниченко, шестнадцать лет. Ученица балетной школы Василисы Берн, – заметил Трофимов. Елена Петровна на мгновение замерла и ошарашенно уставилась на Венечку. Трофимов тактично сделал вид, что никаких перемен в ее лице не заметил. – Говорят, девчонка была одной из самых талантливых. Подавала большие надежды. Мадам Берн ее выделяла из всех и активно продвигала. Жалко. Совсем молоденькая.

– С чего ты взял, что труп наш? – спросила Елена Петровна.

– Увидите тело – поймете, – напустил туману Вениамин. – К слову: туда следак по тому участку поехал. Я его попросил, чтобы нас подождал. Наверное, думает, что мы дело у него заберем. Наивный! Мы им сейчас работенки-то подкинем, – радовался Трофимов, но у Зотовой не выходило из головы имя «Василиса Берн». Случайность, или Шутник прекрасно осведомлен по поводу ее личной жизни и сделал первый ход в своей чудовищной игре?

В морге они столкнулись со следователем Андреем Ждановым, которому выпало «счастье» получить в свое производство дело об убийстве юной балерины Вероники Колесниченко. Жданов выглядел, как пришибленный науками ботаник – маленький, худой, очкастый. Про таких говорят: соплей перешибешь. Слова Жданов произносил гнусаво, словно у него был гайморит, имел усы (явно для солидности) и вел себя, как французский император. Ассоциация с «Наполеоном» вызвала у Елены Петровны новый приступ тошноты – воображение тут же нарисовало тортик. Трофимов, судя по выражению лица, презрел Жданова с первого взгляда. Жданов взаимно презрел красавчика Трофимова, ясно дав понять, что он старше Венечки по званию и чтобы тот не выпендривался сильно. Венечка, полыхая гневом, наезд проглотил, но возненавидел следователя всеми фибрами души. Зотовой пришлось, преодолевая тошноту, постараться наладить со следователем контакт. Она, в отличие от Венечки, знала, что работать им придется со Ждановым если не вместе, то в тесном контакте. К удивлению, на пятой минуте беседы Зотова почувствовала к Жданову симпатию. За неказистой внешностью и наглостью скрывался весьма незаурядный и умный человек. Звание свое Андрей Жданов явно заслужил, а не выслужил.