Троя. Повелитель Серебряного лука - Дэвид Геммел

Последний из гостей Геликаона ушел, и женщина поднялась наверх в его комнату. В комнате было темно, лампы не горели. Федра тихо подошла к кровати — она была пуста. Женщина посмотрела в сад с балкона, но никого не увидела. Ветер разогнал облака, и луна ярко светила на небе. Вернувшись в комнату, она заметила грязные следы на полу. Федра испугалась и осмотрела комнату. Здесь кто-то был. Он забрался через окно. Женщина подошла к балкону и снова посмотрела вниз.

Мелькнула какая-то тень, и она увидела одетого в темный плащ с капюшоном человека, бегущего от стены. Затем из-за статуи показался Геликаон с кинжалом в руках. Мужчина увидел его и бросился прочь. Он бежал, высоко поднимая ноги, с трудом поднялся на высокую стену и перелез через нее. Небо снова затянуло облаками, и Федра ничего больше не смогла разглядеть.

Женщина выскочила в коридор, спустилась по лестнице, подбежала к двери, когда Геликаон вошел в дом. Захлопнув дверь, Федра заперла ее на засов.

— Кто это был? — спросила она.

Геликаон бросил бронзовый кинжал на стол.

— Просто вор, — ответил он. — Он уже ушел.

Геликаон пошел на кухню, там он вытер лицо и руки. Федра последовала за ним.

— Скажи мне правду, — попросила она.

Геликаон расстегнул тунику и обтер пот. Обнаженный, он прошел в другой конец комнаты и наполнил два бокала разбавленным вином. Протянув один из них Федре, он сделал глоток из своего бокала.

— Этот человек преследовал меня по дороге к храму. Я заметил его. Он очень опытен и старался держаться в тени. Вол и мои люди не видели его.

— Но ты его видел?

Геликаон вздохнул.

— Моего отца убил наемный убийца, Федра. С тех пор я… скажем так, внимательно слежу за тем, что происходит вокруг меня.

— У тебя много врагов, Геликаон?

— У всех сильных людей есть враги. Это торговцы, которые должны мне деньги. Если я погибну, они освободятся от своих долгов. Я убивал пиратов, у которых остались братья и сыновья, жаждущие мести. Но давай не будем говорить об этом сегодня. Убийца скрылся, а ты так прекрасна.

Если бы она была его женой, то могла бы сказать, что не хочет заниматься сегодня любовью. «Но я не его жена», — подумала Федра. Я — дочь Афродиты, а он — мой покровитель. Я так же, как беззубая ведьма в верхней спальне, всего лишь шлюха. Она расстроилась, но заставила себя улыбнуться и подошла к нему. Его поцелуй показался ей теплым, дыхание сладким. Ее обнимали сильные руки.

— Мы — друзья? — спросила она его, прижавшись к его плечу, когда они лежали вместе на широкой кровати.

— Теперь и всегда, Федра.

— Даже, когда я стану старой и подурнею?»

Он погладил ее по волосам.

— Что ты хочешь от меня услышать?

— Правду. Я хочу услышать правду.

Наклонившись, Геликаон поцеловал ее в лоб.

— Я не так легко дарю людям свою дружбу, — сказал он, — и это не зависит от твоей молодости и красоты. Если мы оба состаримся и подурнеем, я все равно останусь твоим другом.

— Я боюсь, Геликаон, — вздохнула Федра. — Боюсь, что состарюсь, что тебя убьют или я тебе надоем, что я стану похожей на мать Фии. Много лет назад я выбрала эту судьбу, и она принесла мне богатство и уверенность. Теперь я не знаю, сделала ли тогда правильный выбор. Ты думаешь, я была бы счастлива, если бы вышла замуж за крестьянина или рыбака и растила бы детей?

— Я не знаю ответ на этот вопрос. Мы каждый день вынуждены делать выбор, иногда жизнь меняется к лучшему, иногда — нет. И — если нам хватает сил — то мы смиряемся и живем с последствиями этого выбора. Честно говоря, я до конца не знаю, что люди понимают под счастьем. Есть минуты радости и веселья, дружбы, но счастье на долгое время? Если оно существует, мне не удалось испытать его.

— Думаю, человек счастлив только тогда, когда сам любит, — предположила Федра.

— Ты когда-нибудь любила?

— Нет, — солгала она.

— Я тоже, — сказал Геликаон, и эти простые слова, словно кинжал, пронзили ее сердце.

— Какие мы несчастные, — Федра заставила себя улыбнуться, проведя рукой по его плоскому животу. — О, — воскликнула она с притворным удивлением, — тут кое-кто не выглядит таким опечаленным. Наоборот, кажется, он очень счастлив.

Геликаон засмеялся.

— Это ты на него так действуешь.

Он обнял Федру, приподняв, затем прижал к себе и страстно поцеловал.

Буря, бушевавшая последние два дня, ушла на запад. Небо было голубым и ясным, а море спокойным, когда Спирос переправлял своих пассажиров на большой корабль. Доставив утром команду на «Ксантос», Спирос устал. Ему нравилось говорить, что в свои восемьдесят он оставался все таким же сильным, хотя это была ложь. Его руки и плечи ломило от боли, а сердце бешено билось, когда он налегал на весла. «Мужчина не стареет, пока может работать» — эта мысль помогала Спиросу вести активную жизнь, поэтому, просыпаясь поутру, он улыбался. Он отправлялся за водой к колодцу и, глядя на свое отражение, говорил: «Рад тебя видеть, Спирос».

Лодочник посмотрел на тихо сидящего на корме молодого мужчину. Длинные темные волосы незнакомца были убраны с лица и перевязаны кожаной лентой. Из одежды — только зома, кожаная юбка-доспех, и сандалии. Его тело было худым и мускулистым, а глаза цвета яркого летнего неба. Спирос не видел его прежде и решил, что он чужестранец, возможно, хитрый островитянин, житель Крита.

— Ты — новый гребец? — спросил его Спирос.

Пассажир улыбнулся и ничего не ответил.

— … Всю неделю перевожу на корабль таких людей, как ты. Местные не согласились бы плыть на Корабле Смерти. Так мы называем «Ксантос», — добавил он. — На нем отважились плыть только глупцы и чужеземцы. Не обижайся.

— Но этот корабль прекрасен, — воскликнул незнакомец с восхищением. — И его создатель утверждает, что он надежен. — У пассажира оказался глубокий голос, а акцент подтверждал догадку Спироса.

— Да, согласен, выглядит он неплохо, — заметил Спирос. — Очень красив. — Затем захихикал. — Но я не верю словам Безумца из Милета. Знаешь, мой племянник работал на корабле вместе с ним. Он рассказал мне, что Халкей разговаривает сам с собой. Иногда он даже бьет себя по голове.

— Я тоже это видел, — подтвердил незнакомец.

Спирос замолчал, в нем закипело раздражение. Этот парень очевидно не понимал, что морские боги ненавидят большие корабли. Двадцать лет назад он наблюдал за тем, как такой же большой корабль покинул эту бухту. Два раза судно вернулось без происшествий, а на третий исчезло во время шторма. Выжил только один человек. Он оказался на восточном побережье. Моряки рассказывали друг другу его историю несколько лет: затрещал киль, и корабль развалился за несколько секунд. Спирос собирался рассказать это незнакомому гребцу, но передумал. Что это изменит? Ему нужны эти двадцать медных монет, и он не собирается поворачивать назад.