Старый магнитофон - Клара Рутт

опустил. Я отряхнулся:

— Я работаю в компании “ПИВ-КО”, и наш босс крайне заинтересован в тебе. Я приходил к вашему дому на протяжении полугода, но ни разу не встретил тебя. А вы, значит, перебрались подальше?

— Так надо, — буркнул Григорий. — Зачем я нужен вашей компании?

— Начальству виднее, конечно, но, полагаю, чтобы помочь переписать прошлое. Где-то на окраине этого леса должна быть лаборатория. Ты что-то знаешь об этом?

Он не ответил, но палку вдруг убрал. Ну, точно, чувак в курсе. И это пугало и успокаивало одновременно.

— Как ты добрался сюда? — вместо ответа Григорий сам задал вопрос, и мне оставалось только честно ответить:

— На машине. Оказалось, что трассы почти не тронуты.

Григорий кивнул, глянул на девочку, и та спросила:

— Пойдем к нам гости?

Оказалось, Григорий с дочерью живут в лесу уже более, чем полгода — с тех пор, когда мужчину сократили на ГРЭС. Его жена осталась в городе из-за работы. И сейчас я находился в их маленькой хижине чуть в стороне от лесной тропы.

— Значит, слухи о лаборатории “ПИВ-КО” — это правда? — Григорий протянул, слегка понизив голос. Алиса — его дочь — скрылась в своей комнате и не показывалась, и я решил, что могу говорить начистоту. В конце концов, он не прогнал меня и не признал сумасшедшим, услышав про лабораторию.

— Полагаю, что да. Меня отправило начальство, но до сих пор не уверен, что правильно иду. И что вообще приду куда-то.

— Местные говорят про эту лабораторию уже лет сто. Мол, совсем рядом, надо бы добраться, посмотреть, но никто не решается.

— Местные? Здесь есть люди? И воздух? Как они уживаются без скафандров?

Григорий усмехнулся:

— Пиво будешь? Жарко сегодня.

— Буду, — вдруг я почувствовал, что в горле все пересохло. Я будто бы уже вернулся в прошлое. — Не пил его лет сто…

— А сейчас который год, по-твоему? — он улыбнулся, легко снимая крышки. Раздалось приятное “пш-ш”. Я понял, что не знаю, который год, хотя на мониторе Сереги точно видел дату. Текущую дату. Отшутился:

— Год 2019-й, не позднее.

— Пусть будет 2019-й, — он протянул мне бутылку. — Ну, за знакомство?

— За знакомство…

Я нерешительно отпил. Все-таки это очень странно. Классно, конечно, но странно. Этакий островок жизни среди хаоса. Мятежники, небось? А вдруг война какая идет, а я и не в курсе? Я же из офиса ни шагу…

— Ну, я пойду, пожалуй, — я поднялся. — Спасибо за гостеприимство, Григорий, но мне пора. Работа ждет, да и вернуться бы поскорей хотелось. Ты как? Не надумал к нам?

— Я тебя провожу. Алиса! Идем гулять!

— Ура-ура! Мое любимое! — девочка показалась в проходе. — Можно взять фотоаппарат? Можно? Можно? — она прильнула к мужчине и принялась ластиться, как кошка, а, получив разрешение, умчалась вприпрыжку, оставив нараспашку двери.

— Вот что для счастья ребенку надо? — Григорий развел руками и усмехнулся. Я натянул улыбку. Чем дальше, тем становилось страннее. Фотоаппарат? Серьезно?

— Увлекаетесь фотографией? — когда мы снова оказались в лесу, я все-таки решил спросить.

— Что?

— Ну, ваша дочь попросила фотоаппарат, я и подумал, что возможно…

— Ах, это? Не берите в голову. Обычный пленочный.

— Пленочный? — я не скрыл удивления. — Ребенок радуется пленочному фотоаппарату и прогулке на природе?

— Превосходно, не правда ли? — Григорий прибавил шаг, и я поспешил следом.

— Так почему вы переехали, ты говоришь? — я крикнул ему в спину, поняв, что тот отдаляется намеренно. Все-таки он оказался крепким спортсменом и шагал гораздо быстрее. Я запыхался.

— А есть разница? — все же Зорин остановился и уставился на меня. — Тебе какое дело?

— Просто любопытно. Почему-то мой босс настойчиво искал тебя, типа ты такой спец. А ты спокойненько слинял за город и живешь припеваючи. Без телефона, вездехода и скафандра, но зато с пленочным фотоаппаратом! А? Как это?

— Есть вещи поважнее вашей работы, Иван. Будь то 2020-й год, 2000-й или 2200-й. Мне, как ведущему инженеру ГРЭС, было крайне сложно это признавать, но пандемия сама определила ценности.

Я поравнялся с ним и теперь безо всякого стеснения заглядывал ему в лицо. Но тот и не прятался. Изредка поглядывал в редколесье, где, заливаясь звонким смехом, резвилась его дочь.

— Алиса родилась в 2020-ом, — он понизил голос. — Но у ее матери была… непростая беременность. У девочки врожденный порок сердца, и… в общем, — он вновь глянул на девочку, и она помахала ему, — ей дышать больше надо. И жить. А в городе нет ни воздуха, ни жизни. Вот так как-то.

— Это очень благородно, — я только и смог сказать. Понятно же, что это решение далось их семье не на “раз-два”. — А где твоя жена?

— Ей нельзя покидать город. Она работает в больнице, и там нужен постоянный контроль. Даже в выходной день ее могут вызвать, и нужно появиться по максимуму оперативно. Ну, ты знаешь…

— Знаю, да, — я замолчал. Интересно, когда Оле нужна была помощь, у медиков была такая же установка? Ах, да, в те времена были пробки…

— Ладно, идем, — он похлопал меня по плечу. — Все лучше, чем дома сидеть.

Под вечер мы развели костер и устроились на ночлег. Для Алисы это было настоящим приключением: она так и светилась. Гриша улыбался тоже.

— А сейчас бы пошел к нам в компанию на постоянку? — разговор как-то не клеился, и я решил спросить без лишних прелюдий. — Босс расширяться хочет, ему нужны толковые люди.

— При других обстоятельствах бы пошел, — он кивнул, — если бы ты застал меня дома. А так… у меня дочь, Вань. Пусть хоть она увидит нормальную жизнь. Подышит свежим воздухом, пообщается с местными ребятами. Нам хорошо здесь, и она чувствует себя лучше. Болезнь, как будто бы уходит, когда мы за городом.

— А когда вы рядом со стеной? Ты не думал вернуться?

— Вернуться? — он хохотнул. — И что бы это изменило? Я учу дочь наслаждаться жизнью здесь и сейчас, ценить то, что имеем, и стараться улучшить. А что было — то прошло. И что бы ты не менял, по итогу получишь то же…

— Почему же? — я выпрямился. — А для чего тогда вся эта затея с возвратом в прошлое? С “перезаписью”, как говорят у нас в конторе. Жизнь циклична, и мы можем внести коррективу в старый цикл, чтобы изменить следующий.

— А как же твоя личная судьба? Твой исход определен, твоя роль написана, ты можешь следовать ей, а можешь писать свою, но за исход только твоя ответственность.

— Нет, не только моя, Гриша! Не только! — я воскликнул. — Мне нужно вернуться в 2020-й, понимаешь? Мне нужно исправить лишь