Разрушитель божественных замыслов - Владимир Сухинин

— Покиньте площадку и зарегистрируйтесь, — обратилась к ним, абсолютно бесстрастно девушка регистратор. Ее не волновал вид путешественников и их состояние, такое случалось часто, когда на них перед отправкой с другого конца совершали нападение разбойничьи банды.

С трудом стащив товарища с портальной площадки, тот, кто был на ногах, достал фиал с эликсиром и влил в рот товарищу. После этого они подошли к столу регистратора.

— Кто вы и откуда, рены? — равнодушно оглядывая прибывших задала вопрос девушка.

— Я рен Шторнис алхимик из Лигирии, а это мой компаньон рен Брондарик. Мы оба из Лигирийской империи.

— Впервые у нас? — тон девушки не изменился и оставался такой же вежливо — равнодушный. Она делала свою работу и ей нужно было продать путеводитель.

— Да, рена, мы хотели обосноваться здесь, но случилась беда…

— Мне не интересны ваши истории, рены. — Приобретите путеводитель, он вам поможет и отойдите от стойки. За вами уже очередь.

Тот, кто представился Шторнисом, выложил медяк и забрал буклет, простой, напечатанный на дешевой бумаге. Подхватив напарника под руку, они заковыляли на выход из площади. Видно было, что ему тяжело, он, отдуваясь и морщась, не бросая товарища, тащил его, поддерживая под руку. Так, шатаясь, выписывая петли, они прошли ворота и вышли в город, заступили дорогу двум оркам и те легко, словно это были пушинки, а не пара упитанных людей, оттолкнули их со своего пути.

Оба упали на мостовую рядом с нищим, болезненно застонали и подползли к стене, огородившую портальную площадь. Они с негромкими жалобными всхлипами примостились рядом с нищим.

— Что, в беду попали? — спросил он, тон его был участливый, а взгляд, которым нищий смотрел на бедняг, выражал понимание проблем, таких же несчастных, как и он.

— На нас напали у портала. Стража графа Ро Шлага, мы раньше работали на него, но потом нам надоело, что всю прибыль забирал он. Мы решили в тайне его покинуть и обосноваться здесь, в Брисвиле. Скопили денег. Бросили мастерскую Но он каким-то образом узнал, и его воины поджидали нас у городского портала. Забрали все. Избили, а моему другу сломали руку. Теперь вот у нас нет ни денег, ни будущего. Закончив свой краткий рассказ, говоривший заплакал. Его товарищ, баюкая сломанную руку, успокаивал того, — не надо так убиваться, Шторнис. Мы живы, а это главное. Работу найдем, пойдем помощниками к алхимикам, хотя бы за еду. Проходящий демон поглядел на бедолаг и кинул им пять дил. Шторнис удивленно посмотрел на деньги, — это что? — спросил он.

— Это милостыня, — засмеялся нищий и забрал монету. Посидите тут со мной, а вечером я отведу вас к Хозяйке. Думаю, она сможет вам помочь.

Ставка

За рекой расположилось два лагеря. Один был из сторонников Худжгарха, которые стекались сюда со всей степи и из всех племен. В основном это были опытные воины и ветераны со своими старшими сыновьями. Там постоянно шли проповеди свидетелей и в глазах этих проповедников пылал огонь фанатизма.

Они готовы были умереть за своего кумира и пойти за ним хоть в огонь, хоть в воду. Но Худжгарх исчез и никуда их не вел. Зато от его имени говорили пророки и часто то, что говорил один, не согласовывалось с тем, что говорили другие свидетели.

Одни призывали в священный поход на отступников, на тех кто не принял посланника отца и приводили в качестве доводов. «Что в сказаниях сказано «пойдет брат на брата, и будет пролито много крови»». Значит, надо идти и пустить кровь тем, кто не верит в Пришествие Духа мщения. Другие убеждали проливать не кровь всех своих соплеменников, которые не верят, а наказать племена, которые приветили врагов народа орков. Между ними постоянно происходили стычки и потасовки. Пока не появилась группа из десяти орков, которые жестоко и быстро навели порядок среди паствы и сказали, что надо ждать знамения и тогда, уже точно поняв волю Отца, идти в священный поход.

В другом лагере собрались вожди и шаманы, напуганные появлением нового центра силы и их сторонники.

— Тяжелые времена пришли в степь, братья, — перед собравшимися выступал старый шаман.

— Умы соплеменников захвачены обманом и верой в ложного бога.

Я не оспариваю появление «Нового явления», но кто мне скажет или приведет доказательства, что это посланник отца. То что, он орет «Худжгарх!», не говорит о том, что он им является. Может, это демон или химера, созданная лукавыми человеками. У люда нет совести и правды, — продолжал он, — все их уста хранят лож, а сердца полны предательства. Поэтому мы ходим походом на забывших своего творца и отринувших память о Отце. Как наказание им.

Мы всегда знали, кто виновен больше и шли набегом на них. Поэтому, я спрашиваю Вас, — он оглядел молчаливо сидящих орков, — на кого идти походом? Кто более виновен в забвении создателя?

Сидящие молчали, обдумывая его слова.

— А я вам скажу, — продолжил шаман, — Вангорцы. Они принесли зло на нашу землю, они посадили хумана по левую руку от Великого хана. Это позор. Позор всем нам. Он замолчал и уселся на свое место. В шатре раздались выкрики, — правильно говоришь, уважаемый Ра Курдун! Все верно мыслишь! Позор для нас!

— Подождите кричать, — остановил разгоряченных орков мураза племени Трох. Мы должны определиться не только с походом, но и выбрать нового Верховного хана. — Все тут же замолчали.

— Кого ты предлагаешь, мураза Дуст Кыр? — спросил его тот же шаман, что выступал перед ним.

— Я предлагаю себя, — гордо распрямился вождь.

— Не надо нам выскочек, — подхватился мураза племени Муйага, его поддержали шаман и вождь Техколо. В шатре снова начался гвалт и ругань, переведшийся в кулачную потасовку.

Наконец, старому шаману удалось навести порядок, разозленные муразы уселись на свое место, волками посматривая друг на друга.

— Предлагаю не спорить, а выбрать того, кто устроит всех. Это может быть тот, кто будет слушать совет вождей и исполнять его волю, — он вкрадчиво подошел к главному и внимательно оглядел притихших орков. Все понимали, что такая фигура могла бы устроить всех. Но кто им может быть?

Выдержав нужную паузу, шаман произнес имя. — Им может стать Барама Обака.

* * *

Я занимался бесполезным для себя делом, планировал свои ближайшие действия на сегодняшний вечер и, может быть, на завтра. При этом хорошо понимал, как зыбки мои надежды осуществить их.

Как обычно, все мои планы накрывались медным тазом, приходилось действовать экспромтом, и уповать на многослойное сознание, подсказывающее мне, как действовать в ту или иную минуту. У такого метода решения проблем, был один существенный недостаток, и заключался он в том, что при этом возникали новые проблемы, вот как сейчас. И я сидел, напрягая мозги, пытаясь решить то, от чего вообще-то надо было бежать. Например, от напористой Ленеи. Добавлять еще одну розочку в тот цветник, что стихийно разросся вокруг меня, мне не просто не хотелось, мне было страшно. Как сказали бы у нас на Земле: «среди роз один барбос».