Разбитые острова - Марк Чаран Ньютон

– Описания Врат Миров совсем другие, – не унимался Бринд. – Там, я слышал, есть сетка из пурпурного света, а здесь ничего подобного нет.

– Существуют разные методы строительства – к тому же пурпурный свет может оказаться на той стороне. Вполне возможно, что он однонаправлен. И тогда мне придется его развернуть.

– То есть войти туда? Как мы можем быть уверены, что ты не тратишь попусту свое и наше время? Что ты вообще вернешься в наш мир?

– Измерение, – поправила она его. – Мир у нас один. А зачем я вообще потратила время на то, чтобы прийти сюда, как ты думаешь? Если все сработает, я вернусь немедленно. Время в моем и вашем измерениях течет неодинаково, можешь мне поверить.

– Тогда иди, – скомандовал Бринд. – Придется подождать – все равно если наше дело так плохо, как ты говоришь, то выбора у нас нет.

– Хорошо, я сейчас вернусь. – Артемизия тут же подошла к проему и исчезла в нем.

Тут наконец ахнули даже лучники, да и сам Бринд был немало поражен небрежной простотой ее поступка. Хотя если ей уже случалось пересекать границу миров раньше, то для нее это дело привычное.

Люди начали переговариваться за его спиной, и Бринд чувствовал, что у всех назревает один и тот же вопрос: как долго им еще стоять тут, на морозе? Горечь разочарования проступила на многих лицах; минуты шли, надежда угасала.

Но солдаты не успели начать роптать – ворота засияли. Лучи света стали складываться в решетку вроде той, о которой Бринд слышал от гаруд, наблюдавших аналогичное явление во льдах, где, как считалось, чуждые расы проникли в этот мир и копили силы для атаки на Виллирен. Пурпурная сеть начала гипнотически пульсировать, словно кто-то пытался протиснуться сквозь нее изнутри. Наконец наружу прорвались лучи.

Бринд подавил в зародыше назревавшую панику, велев лучникам сохранять строй и во что бы то ни стало держать под прицелом пространство внутри арки, ибо нечто определенно пыталось выйти оттуда на просеку.

Еще мгновение, и сквозь пульсирующую сеть высунулась синяя голова, за ней показалось тело.

Это была Артемизия.

Она переоделась – теперь на ней был незнакомый им черный доспех со знаком красного солнца на груди.

– Готовьтесь, – шепнула она и шагнула вперед.

За ее спиной фиолетовая сеть вспучилась вновь, теперь в нескольких местах. Что-то давило на нее изнутри, и вот показались человеческие руки, а за ними… да, человеческие тела – воины. Бринд, насмотревшись на недавних агрессоров, удивился – он ожидал чего-то более странного. Знакомый облик пришельцев заставил его расслабиться.

Вдруг его осенило: «Значит, в другом измерении и люди есть?»

В панцирях, с круглыми щитами и короткими широкими мечами наперевес, эти люди сыпались из Врат, как горох из мешка, заполняя собой просеку. На груди и на лобной части шлема у каждого была все та же эмблема – пустой внутри красный солнечный диск.

Бринд оглянулся на своих солдат и приказал:

– Десять шагов назад, луки на изготовку, огонь не открывать!

Его люди отступили, шаркая подошвами, а пришельцы продолжали заполнять собор, сохраняя при этом ряды. Их было около двух сотен. Цвет их кожи варьировался от почти черного до очень светлого, мало отличавшегося от его собственного, и все они были мускулистые, крепкого сложения.

Артемизия подошла ближе:

– Это наши элитные воины. – В ее голосе звучала явная гордость.

– Прекрасные солдаты, – одобрил Бринд. – Правда, я ожидал, что их будет больше.

– Там, откуда они пришли, есть еще. Десятки тысяч солдат, правда, не столь отборных, как эти. Я выбрала тех, кого можно было отпустить немедленно. Но скоро подойдут и другие. Ты должен знать, что за то время, пока я отсутствовала здесь, в моем измерении прошло пять дней. А еще я принесла новости.

Бринд кивнул, делая ей знак продолжать.

– Фра Меркури, наш создатель, кажется, уже самостоятельно проник в ваш мир.

– Как это? Он ваш правитель, да?

– Нет. Создатель, но не правитель. У нас ведь демократическое общество – мы подчиняемся не одному вождю, а совету старейшин, которые действуют ограниченное время, периодически сменяясь. Фра Меркури лишь обеспечил нам возможность существования и самостоятельного размножения; с тех пор как этот труд был завершен, он ограничивался ролью советчика в наших делах.

– А что он делает в нашем мире?

Впервые за все время, что он знал Артемизию, ее лицо выразило подобие тревоги:

– Я точно не знаю. Он не… известил старейшин о своих намерениях. Мы все удивились, узнав, что он исчез. И сообщений от него почти не поступало.

– Полагаю, вам придется выяснять, где именно он здесь находится, – предположил Бринд.

– Да, не исключено.

– Нам всем придется учиться соединять нашу технику с вашей, если мы хотим не только воевать вместе, но и мирно сосуществовать потом бок о бок. Поэтому, если ты опять собираешься туда, – Бринд кивнул на Врата, – передай своим старейшинам, что я хотел бы встретиться с ними. Им надо поговорить с Джамур Рикой. Дипломатические отношения должны быть установлены немедленно.

Артемизия кивнула:

– Чтобы собрать их, потребуется время, но я это сделаю.

Обсидиановый зал, расположенный на верхнем этаже цитадели, давно уже стал домом для Бринда. Солдат с многолетним стажем службы, он привык к тому, что условия жизни меняются стремительно и зачастую бесповоротно, не оставляя времени на то, чтобы обзавестись привычками и прирасти к повседневности. Ночные гвардейцы были теперь его семьей и его друзьями, а что до дома… Полжизни империя посылала его то на один край света, то на другой, и он так свыкся с этим, что разучился привязываться к одному месту. В этом смысле у него было больше общего с кочевниками архипелага, чем с жителями его городов.

Во время боев за Виллирен Обсидиановый зал служил штабом защитников города. Пламя постоянно зажженных кенкетов отражалось в отшлифованных до зеркальной гладкости кроваво-красных стенах, а в центре стоял огромный дубовый стол. За каминной решеткой потрескивал огонь. Из узких сводчатых окон, расположенных вдоль одной стены, открывался вид на гавань Виллирена – точнее, на то, что осталось от нее после осады, – и на море за ней. День выдался на редкость погожий: редкие облачка плыли на горизонте по ярко-голубому небу, под которым белело барашками синее море.

Бринд провел здесь немало часов. Конечно, он был прежде всего солдат и повидал на своем веку немало боев, может быть, даже больше, чем хотелось бы, однако значительная часть его деятельности как главнокомандующего была связана с логистикой. Снабжение продовольствием, эвакуация гражданского населения, тактика обороны города, набор в армию – все эти занятия требовали постоянного контакта с гражданскими властями, конечно, когда те были расположены к конструктивному общению. Так, например, городского бейлифа Бринд не видел уже много недель; не исключено, что тот просто сделал ноги из Виллирена. Город оказался полностью во власти военных, что вполне устраивало Бринда – тем легче было аннексировать его у империи.