Аккордеон и Скрипка - Алексей Сергеевич Рудницкий

люди. Они считают, что смирение, жизнь с нелюбом, обеспечат мне место в раю.

В комнату Беназир бесшумно, словно тень, пробирается ее мать. Рагад прислушивается к причитаниям дочери, обнимает ее, не удерживается от напутствий.

РАГАД. Разве вечная жизнь в раю не ценнее недолгой жизни на этом свете? Тут разврат, жестокость, угнетение. Здесь ты пребываешь мгновения, а там будешь находиться нескончаемое количество сладких дней и лет. Неужели не видишь выгоды в том, чтобы не нарушать наших семейных устоев?

БЕНАЗИР (продолжает рыдать). А мне хочется и здесь счастья! Джону тоже хочется счастья! И наше стремление к немедленному счастью так велико, что всякие преграды воспринимаем как насилие. Для нас ничего нет ценнее, как это наше бытие, наша любовь! Мой рай – в сиянии глаз Джона! Моя вечность – в его поцелуях, в наших будущих детях!

РАГАД. Меня тоже отдали замуж за нелюбимого. Обычай велит подчиняться воле родителей. И я живу по его законам. Я раба своего мужа, а он – мой господин. Твой отец часто изменяет мне, избивает меня. Но я покорно терплю все. Саддам, слава Аллаху, не такой мужчина. Тебе будет с ним хорошо. Но ты обязана помнить, что за измену муж имеет право наказывать жену вплоть до лишения жизни. В Коране так и сказано: «Изменила жена – убей ее».

БЕНАЗИР. А ты поверишь? За один поцелуй с Джоном я готова пойти на смерть. И у Джона такое же неостановимое чувство… Сейчас смотрю на звезды – и свет их льется в сердце, наполняя любовью. Этот свет мне дарит Джон. Я чувствую сверхъестественную силу – силу Счастья!

РАГАД (утирает дочери слезы). На смену душевной буре всегда приходит покой. Ложись спать – и к утру утихнет твоя боль.

БЕНАЗИР. Не пытайся уговорить. Чувство любви, в котором хоть и сквозь слезы блаженствует мое сердце, сильнее всяких слов, сильнее всяких законов и всяких религий… Я не буду спать. Я буду читать стихи, петь, играть на скрипке!

Берет в руки инструмент. Звучит трогательная, полная драматизма мелодия… А чуть забрезжил рассвет – из окна льется песня.

БЕНАЗИР.

Милый мой, унеси меня в космос!

На звезду под названием Счастье.

На Земле нет влюбленному света.

На Земле нет влюбленному воли.

На Земле нет влюбленному жизни.

Вместо воли – холодный застенок.

Вместо счастья – беда и слеза,

Вместо света – затмение разума…

Милый мой, унеси меня в космос!

* * *

Лязгают засовы. Открывается дверь. В помещение гауптвахты заходит Рональд с солдатами.

РОНАЛЬД (обращается к Джону). Встать!.. Смирно!

Буонарроти выполняет команду.

РОНАЛЬД. Как ты, Буонарроти, назовешь человека, который питается червями?

ДЖОН (нерешительно). Идиотом и дикарем.

Солдаты, словно по команде, прыскают от смеха.

ДЖОН. Я сказал что-то несуразное?

РОНАЛЬД. Сам определяй, исходя из того, что все эти дни повара по моему приказу кормили тебя перемолотыми на мясорубке и приготовленными в виде котлет червями. И супы заправляли червями – излюбленным деликатесом одного из африканских племен.

Теперь вместе с солдатами хохочет и Райс. Это его излюбленный прием – неугодного человека поднимать на смех.

РОНАЛЬД. Пока не откажешься, Буонарроти, от этой мусульманки – мы не оставим в покое ни твои нервы, ни твой живот. Не только червями – говном будем кормить!

ДЖОН. Вы идете на нарушение моих гражданских прав? На преступление? Это ж не по–христиански!..

РОНАЛЬД. Вспомнил о Христе? Так во имя Иисуса отрекись от Беназир!

ДЖОН. Я полюбил ее всем сердцем. Иисус прославляет любовь!

РОНАЛЬД. Но вместе с тем он напутствует нас проповедовать по всей Земле его веру, обращать в христианство все племена и народы. Так записано в Библии. Поэтому хотим того или нет, но вынуждены вступать в религиозное противостояние с другими верованиями. Мой прапрадед создал христианскую общину в Индии, прадед – в Индонезии. Или ты знаешь простое решение этой вселенской проблемы – проблемы борьбы цивилизаций?

ДЖОН. Надо позволить людям делать свободный выбор. А для начала Организация Объединенных Наций должна рекомендовать всем странам упразднить местные религиозные иерархии. Запретить им жить за счет паствы. Пусть священники, патриархи, пастыри, раввины, имамы, муллы, проповедники всех верований проповедуют на общественных началах, не получая за это никаких доходов.

РОНАЛЬД. Ты – еретик? Атеист?

ДЖОН. Пока нет. Но ваше со мной обращение может привести к этому. Насилием ничего не добьетесь.

РОНАЛЬД (командирским голосом). Приказываю забыть эти крамольные мысли! А чтобы окончательно выбить их из твоей башки, начальство велит устроить тебе морской экзамен. На сборы пять минут!

Под конвоем Джона доставляют на катер. Судно отшвартовывает от армейской пристани, выходит в открытое море. Когда берег исчезает за горизонтом, катер бросает якорь.

РОНАЛЬД (обращаясь к Джону). По поступившей в посольство конфиденциальной информации в этом месте на скалистом дне замаскированы три подводные радиоуправляемые мины. Местные моряки не имеют точных приборов по их выявлению. Поэтому обратились к нам. Согласно контракту в твои обязанности входят такие работы. Ты у нас опытнейший водолаз и подводный сапер. Да и пловец отменный. Говорят, спас эту Беназир в безнадежной ситуации. Покажи класс и сегодня. На обезвреживании мин!

ДЖОН (с недоверием). В одиночку?

РОНАЛЬД (с издевкой). Для такого, как ты, отчайдуха – это плевое дело… Приказ не обсуждается!

Джон одевает водолазный костюм, вооружается приборами подводного видения – и с помощью специальных лебедок его погружают в воду.

В течение часа обследовав дно, Джон с возмущением говорит в микрофон, которым оборудован его водолазный костюм.

ДЖОН. Не вижу здесь ничего похожего на мины!

РОНАЛЬД (в свой микрофон). Ищи! Командир части приказал не поднимать тебя на поверхность, пока не обнаружишь все три мины. Или пока не отречешься от Беназир! Вчера целый взвод водолазов тут работал, но не нашел эти штуки.

ДЖОН. Значит, вы заготовили мне ловушку?

РОНАЛЬД (смеется в микрофон). Если действительно так сильна твоя любовь – ты выловишь мины!

ДЖОН (с вызовом). Я отыщу мины!

На палубе команда моряков в восторге от затеи Рональда. Один из острословов прилипает к микрофону.

МОРЯК. Шлюх на свете тьма, а жизнь одна. Неужели, Джон, ты такой пижон, что из-за суки – примешь муки?..

Джон не отвечает на издевки. Он с упорством сизифа продолжает шарить приборами по скалистым выступам дна. Устал. Изможден. Но полон решимости превозмочь все, что стоит на пути к любимой… Более часа – уже пальцами – ощупывает камни. Наконец рука натыкается