Новая Зона. Коллективное сознательное - Сергей Слюсаренко

— Почему вы меня позвали, что случилось? — вклинился он в возникшую в монологе старухи паузу.

— Так потом такое началось, такое! Мне ведь все равно, если пьют, то пусть культурно, нынешние все пьют, но вот так чтобы… я не слыхала.

— Что случилось? — терпеливо повторил участковый.

— Так сначала все задрожало, словно у них стиралка к стене прислоненная, а потом такой вой, как будто кто-то… ну, как волк на луну. — В голосе старухи капитан услышал искренние нотки. Она и вправду была безумно напугана.

— А почему остальные соседи ничего не слышали? Ну, по крайней мере ми… эээ… полицию не позвали?

— Я им что, сторож? — искренне удивилась старуха.

— Ладно, я проверю. — Дмитриев понял, что больше никакой конкретики добиться не удастся.

Уже не колеблясь он подошел к квартире сталкера и позвонил. В глубине раздался резкий шорох и стих. Словно кто-то быстро спрятал газеты. Участковый позвонил еще несколько раз и не дождался ответа. Он на всякий случай ткнул входную дверь ладонью. Просто так, вдруг открыта. И филенчатое дверное полотно, внешне похожее на дубовое, осыпалось на цемент лестничной площадки кучкой серого праха. Война, хоть и давняя, выработала у капитана рефлексы, которые никакая гражданская или почти гражданская жизнь не могла заглушить. Рывок в свет прихожей за стенку, и пистолет уже привычно в руке. У Дмитриева мелькнула мысль, что старые навыки еще работают.

В прихожую пробивался свет из комнаты от убогой люстры на три рожка. Простенькая мебель носила следы разрушения. Капитан резко переместился по коридору, стараясь уйти в тень. С новой позиции он увидел, что стена в кухне проломлена. Вернее, даже не проломлена, а обращена в прах, как и входная дверь. И в этом проломе виднелась гостиная соседней квартиры, до потолка забрызганная кровью и белыми комками мозговой ткани. В разрушенной квартире стоял запах свежего мяса. Гостиная в этой квартире, видимо, служила также спальней. Посреди комнаты стоял развернутый диван-трансформер. На смятых простынях лежала гора перемолотой человеческой плоти. Капитан прошел Кавказскую и знал, как это выглядит. Осторожно, крадучись вдоль стены, капитан прошел гостиную. Похоже, что некто двигался по квартирам на лестничной площадке, уничтожая стены и тех, кто пытался за ними укрыться. И в самой дальней комнате самой дальней квартиры он увидел его. Безобразное туловище, словно слепленное из папье-маше безумным скульптором, пародия на человека, с громадными руками и несуразными ладонями, с головой, которая больше подходила для сказочного пугала, сидело в углу и хлестало по тощим бокам бессмысленно-тонким хвостом.

Капитан знал, что страх перед боем исчезал для него тогда, когда он видел врага. И сейчас, уже не скрываясь, он стоял перед чудовищем с пистолетом наизготовку. Иван Андреевич был спокоен. Он видел людей, которые были гораздо страшнее этого создания. А монстр все больше бесновался, не смея напасть на человека. Его движения становились неуверенными и хаотичными. И в какой-то момент, двинув хвостом в последний раз, зверь упал и превратился в желеобразную мертвую кучу. Дмитриев сел на пол, достал пачку сигарет. Первые две сломались, но третью удалось прикурить.

Первый день работы в Центре, первый день после возвращения, для Малахова сложился буднично. Никто его не встречал на служебной машине у подъезда, на проходной просто махнули рукой, мол, проходи. То ли его помнили, то ли строгости проходной канули в Лету. Знакомая череда длинных коридоров, вход в отдел аналитики. И там, за дверью, никто даже не поднял головы, чтобы хоть как-то отметить появление нового человека. Руководитель отдела, сидящий на возвышении напротив, был излишне учтивым, даже назойливым. Прочувственно пожал руку и указал Вадиму на его рабочее место. Это была первая неожиданность: Малахов должен делить письменный стол с блондином. У соседа по столу были вялый подбородок и блеклые глаза. И сидеть с ним нужно было лицом к лицу. Вадим проводил взглядом своего нового шефа, дождался, когда тот выйдет из помещения, и только после этого сел за стол. Визави скромно кивнул в знак приветствия и сразу же переключил внимание на свой компьютер, изображая крайнюю занятость. А Малахов стал изучать содержимое письменного стола, где от его предшественника осталась куча папок с документами. Вадиму содержимое этих папок было совершенно неинтересно, он даже не пытался вникнуть в суть того, что там было написано. Он вынужденно играл в навязанную ему игру.

— Меня зовут Валентин Верховцев, — блондин не выдержал и заговорил первым. — Я аналитик по связям с общественностью. Заместитель Туманова.

— Туманова? — переспросил Вадим.

Он не знал, кто Туманов, и это ему было совершенно безразлично.

— Ну как? Это же наш непосредственный супервайзер! Он вас привел. — Изумлению Верховцева не было предела.

— А… — протянул Вадим и кивнул, мол, понятно. — А что за связи с общественностью?

— Ну как? — Валентин опять изумился, словно Малахов спросил что-то неприличное. — Ведь всякая аналитическая работа кому-то нужна. Вот моя задача — найти клиента! Считайте, что от меня зависит вся коммерческая часть нашего отдела.

— Коммерческая? Какая коммерция может быть в аномальных явлениях? — Вадим с грохотом задвинул ящик стола.

Этот вопрос прорвал в мозгу Верховцева плотину. Аналитик встрепенулся, его бледные, как у вареной рыбы, глаза даже сверкнули дьявольским блеском.

— Вот видно, что вы давно не работали у нас! — с энтузиазмом начал речь Валентин. — А ведь аномальные явления в мире на настоящий момент это отнюдь не надуманные летающие тарелки или, там, что вы себе раньше придумывали. Аномалии в мире финансовых потоков — вот это да!

Тема так захватила аналитика, что он в ораторском запале раскраснелся и поднял указательный палец вверх.

— М-м, — промычал Малахов и мотнул головой, словно отгоняя от себя экономические аномалии.

— Вот представьте, Вадим Петрович, — Верховцев, оказывается, знал имя-отчество своего нового сотрудника, — всего год назад известный финансист Мусерсон на однодневном падении биржи заработал триллион. А ведь это я вычислил, что вброс инсайдерской информации о нападении на лайнер «Титаник-2» сам Мусерсон и сделал. Это позволило некоторым нашим солидным банкам не пострадать в кризисе. В общем, благодаря именно этой работе наш Центр и процветает. Ведь мы уже практически стоим на позиции, когда наш Центр сделает Ай-Пи-О и мы все станем совладельцами.

Вадим слушал своего соседа по столу и тихо грустил. Весь этот разговор напоминал ему бред в чумном бараке. Мощь и длинные руки Центра, совсем недавно, если не считать четырех исчезнувших лет, казались сказочной фантазией. Вадим даже подумал, что в свое время на такую мелочь, как биржевые спекуляции, никто из сотрудников и не обратил бы внимания. Вопросы решались с большим опережением, если, конечно, решались. Совершенно бессознательно, на уровне тренированных рефлексов, Вадим стал слегка раскачиваться в такт разговору. Старые навыки не забывались. Постепенно речь блондина превратилась в невнятное бормотание, а потом Верховцев безвольно упал лицом на клавиатуру.