Закопанные - Александр Варго

Ходжа печально покачал головой:

– Я знаю Доктора. Если он хочет, чтобы мы шли вместе… то так и будет.

Он потер шею, на которой краснела ссадина от наручников Носа.

– Иначе он с тебя живого кожу снимет, – тихо добавил он.

Зажим выругался, и удары, доносившиеся из «стакана», внезапно стихли.

Сава продолжал плакать.

* * *

– Ты слышал? – Митрич озабоченно мотнул головой в сторону кузова, туда, где находились заключенные. – Вроде упало что-то.

– Может, и упало, – не стал спорить конвоир. – Да и хрен бы на это. А может, они попрыгать решили, размяться. Там все-таки скучновато, хе-хе.

Лицо немолодого водителя посерьезнело.

– Зря шутишь, – произнес он. – И вообще, напрасно ты с ними не поехал. Как бы беды не случилось.

Старлей закряхтел.

– Умеешь ты настроение испорить, Митрич, – проворчал он. – Ладно, притормози. Выйду, посмо…

Фразу закончить конвоир не успел, так как его перебил удивленный возглас водителя. Старлей перевел взгляд на дорогу, и глаза его расширились.

Прямо перед ними на дороге стоял человек, мужчина. Он стоял полубоком, в полной неподвижности, повернувшись левым плечом к несущемуся прямо на него грузовику.

Митрич с силой нажал на клаксон.

– Что за дебил?! – воскликнул старлей. – Твою мать!

Резко развернувшись, незнакомец молниеносным движением вскинул руки. Перед глазами изумленных конвоиров что-то мелькнуло, и в следущее мгновение раздался едва слышный хлопок. На лобовом стекле проклюнулась бесформенная вмятина, от которой во все стороны тут же расползлись трещины.

– Митрич! – в панике заорал старлей. – Дави его!

Он что-то еще крикнул, но тут же последовал второй хлопок, и стекло лопнуло, осыпав ошалевших мужчин стеклянным дождем. В Митрича что-то с силой ударило, вжав его в сиденье, и ему стоило громадных усилий удержать в руках рулевое колесо. Он хрипло выматерился, правое плечо онемело от боли. Автомобиль на полной скорости занесло влево, натужно заскрипели покрышки, с хрустом выбрасывая нагретый солнцем щебень. Вячеслав что-то кричал, пытаясь перехватить у водителя руль, но было поздно. Сила инерции задрала левые колеса машины, и пару секунд «ГАЗ» стоял ребром, словно раздумывая, не вернуться ли ему в исходное положение, затем восьмитонная махина с грохотом рухнула на бок.

– Слава!

Митрич с трудом разлепил веки, почему-то ставшие странно-липкими и тяжелыми. Провел левой рукой по лицу, посмотрел. Вся ладонь была красной от крови. Он потрогал лоб и стиснул зубы, когда его пальцы коснулись влажного обрывка кожи, который висел, словно тряпка.

Водитель попробовал пошевелить правой рукой и застонал. Конечность отчаянно стреляла болью, как воспаленный зубной нерв, в плече торчало что-то темно-продолговатое. Митрич скосил глаза, стараясь рассмотреть инородный предмет.

«Стрела. Твою мать, в нас стреляли».

Пахло пылью и бензином.

– Вот гадюка, – сквозь зубы произнес Митрич, вспомнив человека на дороге. Что это было?! Сумасшедший или… попытка отбить заключенных?

При мысли о зэках, находящихся внутри автозака, водитель почувствовал, как кожу обожгло колючим холодом.

Нужно обязательно проверить камеры. К тому же там в «стакане» – женщина…

Митрич повернул голову, и его взгляд наткнулся на напарника. Старлей был без сознания, из уголка рта струился извилистый ручеек крови.

– Слава! – снова позвал мужчина. Протянул руку, толкнув конвоира в плечо.

Безрезультатно, тот не приходил в себя.

«Нужно выбраться из кабины, – пронеслась у водителя мысль. – Так будет проще вытащить Славу».

– Нет, – прошептал он вслух. – Сначала объявить тревогу. Так… – Он вздохнул, словно оправдываясь перед самим собой. – Так положено… По инструкции.

Митрич вытер глаза и потянулся к приборной панели, где была вмонтирована «Незабудка»[10]. Красная кнопка, казалось, снисходительно подмигивала своим рубиновым глазом, намекая, что у Митрича кишка тонка воспользоваться ею.

Однако, прежде чем указательный палец пожилого водителя лег на тревожную кнопку, дверь над его головой внезапно распахнулась, и чьи-то жилистые крепкие руки обхватили его за подмышки, поднимая наверх, как мешок.

Все было настолько стремительно, что Митрич даже не успел испугаться. Через секунду его выволокли наружу и швырнули на гравий, ударив ногой в живот. Кашляя и задыхаясь, водитель встал на колени и задрал голову. Глаза слепил яркий солнечный свет, и он, щурясь, смотрел на высившегося над ним коренастого мужчину. На нем был выцветший, покрытый пылью камуфляж, руки в черных перчатках, на голове капюшон. На правом бедре висел массивный арбалет, притороченный к кожаному ремню.

«Пистолет».

Эта мысль забилась в мозгу водителя пойманной в силки птицей.

Достать «ПМ» и пристрелить чертового психа.

– Ключи, – проговорил незнакомец. Его голос был низким и глухим, как если бы он разговаривал через толстый слой ваты.

– Что? Ключи? – машинально переспросил Митрич. Он потянулся к кобуре, поморщившись от боли в сломанной руке. Это не ускользнуло от мужчины в камуфляже, и он, вытянув руку, зажал в кулак лоскут кожи, свисающей с окровавленной головы водителя. Резко рванул на себя, обнажая рваную рану до самого носа. Митрич взвыл от боли, ему казалось, что его окунули лицом в кипящее масло.

Незнакомец швырнул кусок кожи на дорогу и отряхнул перчатки, всем своим видом показывая, что именно так следует сбрасывать соплю, прилипшую к пальцам после высмаркивания.

Митрич завороженно глядел на этот беспомощно-розовый клочок собственной плоти, на котором кое-где даже виднелись волосы. Совершенно некстати он подумал, что теперь у него на всю жизнь останется шрам.

– Ключи, – ровным голосом повторил мужчина.

Митрич непонимающе посмотрел на него и, тихо застонав, выпрямился. Его мутило и покачивало, как пьяного.

Незнакомец обхватил рукой стрелу, торчавшую из его плеча, и принялся вращать ее из стороны в сторону, расширяя рану. От новой вспышки невыносимой боли у Митрича потемнело в глазах, и он закричал.

– Ключи.

– У меня… нет, – выдохнул он, находясь в полуобморочном состоянии.

«Пистолет».

Митрич попробовал пошевелить пальцами простреленной руки, но едва ли ощущал свои движения – конечность болталась безжизненной плетью. Его правой руке явно не везло сегодня – похоже, кроме стрелы во время падения автозака он получил перелом.

С нарастающим ужасом водитель осознал, что вряд ли сможет расстегнуть кобуру. Во всяком случае, пальцами этой руки.