Хозяин города - Анастасия Шерр

Вздохнув, плюхнулась на скрипучий стульчик, съёжилась от пристального взгляда врача.

— Сейчас я попрошу тебя быть со мной предельно откровенной, Милана. Договорились?

Я пожала плечами. Как будто у меня был выбор.

— Спрашивайте.

— Сколько тебе лет? — он достал блокнот, ручку и уставился на меня в ожидании.

— Двадцать, — хотелось спросить, почему их Иван Андреевич не поделился с ним информацией, но прикусила язык, не желая портить с врачом отношения. Авось пронесёт, и он ничего никому не расскажет…



— У тебя был сексуальный опыт?

Так… Приехали. У старичка склероз? Было бы неплохо.

— Нет, конечно. Вы же сами знаете.

— Я не об этом. Понимаешь, — начал он мягко, будто собирался открыть мне великую тайну. — Интим он ведь разный бывает. Был ли у тебя, скажем, оральный секс? Или анальный?

Чего?! Да ты, дяденька, охренел?

— Нет, — сдержалась.

— «Нет» — не было орального или «нет» — анального?

Вот тут мне захотелось послать врачишку куда подальше.

— Никакого не было, — процедила сквозь зубы, уже готовая сорваться и уйти.

— Что ж… Хорошо, — задумчиво проворчал себе под нос, что-то черкнул в блокнотике. Ох, не нравилось мне всё это.

— А где твои родители, девочка? — сложив руки в замок, уставился на меня немигающим взглядом.

— Погибли, — этот разговор мне нравился всё меньше. Хотелось реветь и орать матом одновременно.

— Какие-нибудь серьёзные болезни у них были?

Медленно выдохнула, мысленно досчитала до десяти.

— Не помню ничего такого. А почему вы спрашиваете?

Выспрашивает так, словно ему мои генетические данные важны. Уж не надумал ли этот потрёпанный светила опыты надо мной проводить?! Так я живой не дамся!

— Просто интересно, — улыбнулся чересчур неискренне и захлопнул свой блокнот. — Ну всё, кровь на необходимые анализы я у тебя взял, осмотр провёл, можешь идти.

Поднялась со стула и пошла, на ходу обдумывая свои действия. Может, ну его, этот город надежд? Может, драпануть мне, пока не поздно? А куда? Кто и где меня ждёт? Здесь хоть Бекет защищает…

В коридоре меня уже ожидала Таисия. Молча проводила до палаты и закрыла за мной дверь. Послышался щелчок замка.

А сбежать-то будет непросто, даже если захочу.

* * *

Иван затянулся сигаретным дымом, выпустил его вверх, полулёжа на кресле и наблюдая за сизыми клубами, поднимающимися к потолку.

— Опять куришь? Дурацкая привычка. Извини, что без стука, заняты руки, — Аркадьич прошёл к столу, поставил на него бутылку коньяка и два пузатых стакана.

— Знаю, что не жалуешь коньяк, но ничего другого у меня не нашлось. А отметить надо.

— Что отметить, Аркадьич? Ты уже бухнул, что ли? — усмехнулся, наблюдая за суетящимся доктором, а тот с хитрой усмешкой наполнил бокалы, подвинул один Бекету.

— Я нашёл тебе идеальную девочку! Твоё здоровье! — и махнул свою порцию до дна.



Я отходила от осмотра у противного докторишки ещё несколько часов. Лежала на койке, укутавшись в одеяло и глядя в одну точку. Накатила какая-то жуткая грусть, и страх перед неизвестностью буквально парализовал каждую мышцу. Не хотелось двигаться.

Кто мы мог подумать, что осмотр на гинекологическом кресле так пошатнет мою нервную систему. Мою! Ту, которая пережила войну и некоторые её жуткие последствия.

Разумеется, не сам процесс меня так испугал, хотя и в нём, чего греха таить, приятного мало. Больше всего меня пугал доктор и его странные вопросы.

Неужели, и правда, на опыты сдадут? Запрут в клетке, как зверушку, и буду шпиговать разными новоизобретёнными препаратами, от которых у меня вырастет хвост или вторая голова?

Вам смешно? А мне вот не очень.

Дверь тихо отворилась, а я сгруппировалась и сильно напряглась. До боли в каждой клеточке. За мной пришли? Ну да… За кем же ещё? Опять тесты да анализы какие-то?

— Как ты себя чувствуешь? — послышался слегка хрипловатый голос Бекета, и я вскочила, как ошпаренная. — Не нужно так вскакивать, я не съем.

Он прошёл к кровати, присел рядом, а я очумело уставилась на него.

— Я… Это… — замямлила, вмиг растеряв весь словарный запас.

— Ты «это»? — улыбнулся, опустил взгляд ниже, и я с ужасом осознала, что проклятый халат распахнулся, являя нахальному взору Бекета мои скромные «активы».

Резко натянула одеяло до подбородка, но было уже поздно, сами понимаете. Он всё увидел, а я сгорала со стыда.

— Тебе вещи нужны новые, — смотрел всё туда же, будто мог видеть сквозь преграды. Так, стоп, Мила. Никаких дурацких фантазий! Он обычный человек, ничего сверхъестественного.

— Мне? Зачем? А… Ну да. Нужны, — взирала на него, как загипнотизированная, не в силах отвести глаз.

— Я куплю тебе новые вещи, — наконец, посмотрел в глаза. — И жильё тебе нашлось.

Вот тут я просияла. Неужели? Нет, я не рассчитывала на царский дворец или гостиницу. Мне и комнатушки в коммуналке хватит. Лишь бы не в клетку на опыты.

— Правда? А работа есть для меня? А где жильё? Я имею в виду, здесь, в вашей резиденции? Или…

— Будешь жить у меня дома.

Да чтоб тебя!

— Ну что ты испугалась? — он вдруг коснулся моей щеки, погладил своей шершавой, сухой ладонью. — Меня бояться не надо. Я не обижу.

Ой-ой-ой… Что же это творится!

Испуганно отодвинулась, натягивая одеяло аж до носа, а Бекет хмыкнул.

— Пугливая.

— Я не хочу к вам домой, — заявила тихо, но уверенно. Пусть даже мысли у него не возникнет, что стану продавать своё тело.

Глаза Бекетова тут же перестали улыбаться, и меня будто холодом обдало.

— Других вариантов нет. Ты просила убежища, я тебе его предоставил. Но ты, маленькая нахалка, капризничаешь. Не хочешь работать у меня, можешь вернуться в свой город.

А вот и шантаж. Либо под Бекета ложиться, либо под какого-нибудь другого мудака. Ох, всё такое привлекательное, даже не знаю, что и выбрать.

— И вы называете это работой? Спать с вами? А вы платить будете или как? Если будет постоянная ставка, то, конечно… — заворчала, плотнее

кутаясь в одеяло. Понятно, что прямо сейчас он не станет меня насиловать, но всё же было неуютно от этого пронизывающего аж до внутренностей взгляда.

— Для начала я бы хотел пригласить тебя в помощницы к няньке моего ребёнка. Но раз уж ты настроена так… — губы Бекета исказила издевательская ухмылочка, а я почувствовала, как начинает полыхать лицо. Дура! Какая же невообразимая идиотка!