Удар молнии - Даниэла Стил

Они договорились с врачами из главной городской больницы.Алекс ратовала за то, чтобы все произошло естественным путем, собираясьсмаковать каждое мгновение родов. Ей было тридцать девять, и она понимала, чтовряд ли решится на второго ребенка, поэтому ей не хотелось ничего пропускать.

Несмотря на то отвращение, которое Сэм испытывал кбольницам, он посещал школу Ламаза[1] вместе с ней и собиралсяприсутствовать при родах.

Через три дня после назначенного срока, когда они с Сэмомобедали в «Элейн», у Алекс отошли воды, и они быстро поехали в больницу, откудаих отправили домой, потому что сами роды еще не начались. Они делали все так,как им советовали инструкторы. Алекс попробовала немного поспать, потом сталаходить по квартире, Сэм тер ей спину, и все казалось им приятным и легким.Ничего трудного — такого, с чем она не могла бы справиться, — в этом небыло. Потом они лежали в постели и говорили о том, как странно прийти к этомучуду спустя тринадцать лет после свадьбы. Сэм посмотрел на часы и попыталсявычислить, когда же наконец появится ребенок.

Вскоре они уснули, и когда Алекс разбудили схватки, онаотправилась в ванную и приняла теплый душ, как ей было ведено, чтобы понять,остановятся схватки или усилятся. Она стояла под душем около получаса, засекаяинтервалы между схватками, а потом — внезапно, без всякого предупреждения —началась тяжелая стадия родов. Алекс с огромным трудом вышла из ванной и еледобралась до постели, чтобы разбудить спавшего мертвецким сном Сэма. Она сталатрясти его за плечо, заливаясь слезами от ужаса, пока он наконец не проснулся ине воззрился на нее округлившимися глазами.

— Началось? — спросил он, вскакивая с кровати.Некоторое время он мотался по комнате в поисках брюк, чувствуя, как равномерноухает его сердце, пока наконец не нашел их на стуле. Алекс согнулась от болипополам, ухватив его за руку и сотрясаясь от стонов.

— Слишком поздно… Ребенок сейчас родится, — вужасе повторяла она, сразу забыв все полученные уроки. Она была слишком старадля этого, и это было слишком больно, и ей уже не хотелось никаких естественныхродов.

— Здесь? Он родится здесь? — растерянно спрашивалСэм, не в состоянии поверить.

— Не знаю… Я… это… о Господи, Сэм… это ужасно… я с этимне справлюсь…

— Справишься, не волнуйся… В больнице тебе дадутлекарства… Не беспокойся… лучше надень что-нибудь.

В конце концов Сэм помог ей одеться и нашел ее туфли.

Он никогда не видел свою жену в таком тяжелом состоянии.

Было четыре часа утра. Швейцар вызвал им такси, и Алекс струдом вошла в приемный покой, где ее уже ждал врач. Он остался вполне доволентечением родов, чего нельзя было сказать об Алекс. Сэм и не подозревал, что егожена способна кричать таким диким голосом, требуя наркоза, и впадать вистерическое состояние после каждой схватки. Однако понемногу она успокоилась,и через два часа после ее прибытия в больницу уже началась стадия потуг. Сэмобнимал ее за плечи, и все, кто находился в комнате, пытались поддержать ее.Казалось, это будет продолжаться вечно, но уже через полчаса новоиспеченныеродители увидели крохотное личико рыжеволосой Аннабел. Девочка немедленноиздала оглушительный крик, а затем, словно удивившись самой себе, посмотрела наСэма. По щекам супругов текли слезы. Новорожденная смотрела на отца так, какбудто она искала его долгое время и наконец нашла. Затем Аннабел передалиматери, и Алекс, переполненная чувствами, о которых ей раньше и не приходилосьмечтать, бережно взяла свою дочь на руки Она испытывала именно то, о чем ейприходилось слышать от других людей, и поражалась тому, насколько бедна была быее жизнь, если бы она не приобрела этот опыт. Через час Алекс уже кормилаАннабел и нянчилась с ней так, как будто занималась этим всю жизнь. Сэмбеспрестанно щелкал фотоаппаратом, утирая слезы радости, — ни он, ни онабыли не в состоянии поверить, что на них свалилось такое счастье. Произошлочудо, которого могло бы и не быть. Словно мудрое Провидение излечило их отсобственной глупости, показав им настоящий смысл жизни.

Первую ночь жизни своей дочери Сэм провел в больнице.

В основном они с Алекс смотрели на Аннабел, по очереди держаее на руках и перепеленывая. Сэм восхищенно наблюдал за процессом кормления,думая про себя, что это самое красивое, что он когда-либо видел. Глядя надочку, они оба решили, что теперь хотят второго ребенка. Трудно было поверить,что они чуть было не лишили себя этого несказанного благословения. Сэм не могпонять, как Алекс, только что прошедшая через все муки родов, могла хотетьповторения, но она была тверда в своем намерении. Перегнувшись к нему черезспящую Аннабел, чтобы поцеловать, Алекс сказала:

— Я хочу еще одного.

— Ты шутишь, — ответил Сэм, удивленный, нодовольный. Он, впрочем, признавался себе в том, что думает о том же самом.Конечно, он предпочел бы, чтобы второй ребенок оказался мальчиком, но еще однадевочка — это тоже неплохо.

Эта девочка была просто красавица. Сэм постоянно брал в рукуее тоненькие пальчики, а Алекс их все время целовала. В первый же деньсуществования Аннабел родители были совершенно очарованы ею.

Когда они вернулись домой из больницы, это состояниеочарованности так и не прошло, и Аннабел росла, окруженная постояннымвосхищением мамы и папы. Сэм старался приходить домой пораньше. Когда Аннабелисполнилось три месяца, Алекс не без сожаления вернулась к работе. Она пыталасьпродолжать кормить девочку, но нерегулярность ее рабочего расписания непозволяла ей делать это.

Однако она забегала домой во время перерыва на ленч и даласебе слово в те дни, когда не было процессов, покидать офис ровно в пять иработать дома, после того как Аннабел уснет. А по пятницам она уходила в час, атам хоть трава не расти. Эти непривычно ранние для нее приходы домойпревратились для Алекс в своего рода культ. Аннабел платила своим родителямнастоящим обожанием. Она была солнцем, осветившим их жизнь, а для нее они былисмыслом существования. Они наняли няню по имени Кармен, однако тот из них, ктопервый приходил с работы, немедленно брал бразды правления в свои руки.Казалось, Аннабел ждала этого момента как манны небесной, издавая радостныекрики всякий раз, когда видела кого-то из родителей.

Кармен нравилось работать у Паркеров. Они были прекраснымилюдьми, да и в Аннабел она была просто влюблена.

Она гордилась тем, у каких значительных людей она работает,рассказывала всем, как много и как успешно они трудятся.

Имя Сэма постоянно упоминалось в финансовой хронике газет.Проводимые им сделки были самыми выгодными. А Алекс несколько раз показывали потелевидению в репортажах о тех или иных громких делах. Кармен это откровеннонравилось.