Хранители истории. Буря начинается - Дэмиан Диббен

— Мистер Коул, — обратился он затем к Джупитусу. — Если у вас есть время, нам нужно уточнить координаты.

Макинтайр выложил на стол старинную карту, изображающую побережье Британии, Северное море и Ла-Манш.

— Меня беспокоит, сэр, что если мы воспользуемся нашей обычной, восточной точкой горизонта, — пояснил капитан, указав на похожий на звезду значок в Северном море, — то что угодно, направляющееся в эту сторону, сможет нас задержать. Поэтому я предлагаю воспользоваться этой точкой, юго-юго-восточной.

В косяк открытой двери снова постучали. Один из людей в форме стоял навытяжку с пустым ящиком в руках.

— Простите, что беспокою, мистер Коул, сэр. Что мне паковать из вашего кабинета? — вежливо спросил он.

Джупитус подошел к застекленному шкафу, набитому огромными старыми книгами, открыл его и начал указывать на отдельные тома.

— Галилея, разумеется, Ньютона… Шекспира.

Он прервался и взял с полки древний манускрипт. Джейк вытянул шею, пытаясь увидеть, что это. На первой странице он не без труда разглядел рукописную строчку, начертанную выцветшими фиолетовыми чернилами: «Макбет, новая пьеса для „Глобуса“». По спине мальчика побежали мурашки, когда он заметил, что автор тем же почерком написал ниже и свое имя: «Уильям Шекспир».

Джупитус протянул книгу человеку в форме.

— Просто соберите, их все. Одному Богу известно, когда мы вернемся.

Он снял картину со стены и отпер дверцу, скрывавшуюся за ней. Из открывшегося сейфа Джупитус достал пачку старинных банкнот и швырнул их в чемодан. Затем он извлек раздутый кожаный кошелек и высыпал себе на ладонь его содержимое: сверкающие алмазы, изумруды и турмалины. Убрал камни обратно в кошелек и бросил его в тот же чемодан.

Наконец Джупитус вынул из сейфа последнюю вещицу — маленькую, отделанную деревом шкатулку. Вот с ней он обращался крайне бережно. Внутри, на бархатной обивке, уютно устроились три предмета. Посередине лежало блестящее серебряное устройство размером примерно с подставку для яйца, с множеством замысловатых шкал и рычажков. По обе стороны от него покоились два миниатюрных флакона. В одном, попроще, содержалась какая-то серая жидкость; в другом, изящно выполненном из хрусталя, плескалась золотистая. С предельной осторожностью Джупитус взял второй флакон и поднял его к свету. Он был наполнен на четверть и мерцал бледным призрачным свечением.

Тут мужчина осознал, что Джейк все еще находится в комнате.

— На этом все, мистер Джонес.

— Я… А где мне следует?.. — заколебался мальчик.

— Ждите дальнейших указаний снаружи.

Волей-неволей Джейк послушно кивнул. Выходя из кабинета, он услышал рокочущий голос Джупитуса.

— Итак, Макинтайр, на чем мы остановились? — осведомился он. — Координаты: юго-юго-запад…

Ошеломленный Джейк вернулся в библиотеку. Его мысли пребывали в смятении. Какая-то его часть, более рассудительная, хотела убраться подальше из этого безумного места: позвонить тете, найти родителей, сообщить о происшествии, попытаться восстановить обычное положение вещей. Другая же побуждала его остаться: выяснить, кто же такие эти люди, откуда они так много знают про его родителей и, в особенности, про его брата Филиппа.

Примерно три года назад Филипп отправился в школьный альпинистский поход в Пиренеи. Ему было пятнадцать. Больше всего на свете он любил туризм — скалолазание, хождение под парусом, греблю на каноэ — и жаждал приключений. Он мечтал пересекать пустыни, леса и джунгли и открывать неизведанные места.

В походе он в одиночку отбился от группы, чтобы без разрешения взобраться на печально известную вершину. Наступила ночь. Филипп не вернулся. Поисковые партии обшарили множество глубоких ущелий, но тела так и не обнаружили. Смех, неизменно звучавший в доме Джонесов, смолк; ему на смену явилась унылая тишина.

И только звук телефонных звонков снимал хоть ненадолго невыносимое напряжение. На миг бессонные глаза оживлялись надеждой… Лишь для того, чтобы разочароваться, когда к телефону кто-нибудь подходил. Джейку тогда было одиннадцать, и утрата нанесла его душе глубокую, неизлечимую рану.

Родители были сильными людьми. Как только улеглось первое потрясение, они начали бороться с унынием. Они то и дело что-нибудь изобретали: оригинальные идеи, необычные экскурсии и семейные соревнования, чтобы никто не падал духом. Но, хотя Джейк и ценил их попытки поддержать оптимистичный настрой, он никак не мог перестать обижаться на то, что вместе с тем они с головой ушли в работу и стали часто пропадать на этих треклятых выставках-продажах.

Выходящая на лестницу дверь распахнулась, и в зал вошли три человека. Первым был краснолицый шофер Норланд. Он сражался с целой горой элегантных чемоданов и шляпных коробок. Второе лицо оказалось новым для Джейка: высокая, надменная, изящная дама в длинной шубе со свисающими с подола шелковистыми хвостами. Мальчик предположил, что именно ее Джупитус назвал «Ее Величеством». Норланд проводил ее через зал в дальний коридор.

Третьей оказалась девочка, от одного вида которой у Джейка пересохло горло и приоткрылся рот, а он этого даже не заметил. На ее губах играла лукавая улыбка, длинные золотистые локоны ниспадали ей на плечи, а большие глаза, темно-синие с легким фиолетовым оттенком, живо искрились. Ее стройное тело прямо-таки лучилось неугомонной энергией.

Окинув зал несколькими быстрыми взглядами, девочка, похоже, оценила, что здесь творится. Заметив Джейка, она развернулась к нему.

— Что происходит? Мы знаем? Nous partons tout de suite?[1]Это задание?

Сердце Джейка дрогнуло чуть сильнее: она говорила с заразительно-напевным французским акцентом и задавала эти вопросы так, словно была знакома с мальчиком всю свою жизнь. Он попытался натянуть на лицо уверенную улыбку, но добился лишь робкого подрагивания в уголках губ.

— Поначалу, когда мистер Норланд появился в Британском музее, я даже расстроилась. У меня еще оставалось так много работы, — продолжила она, ослепив Джейка блеском своих глаз. — Мои исследования по Тутанхамону достигли критической стадии. Il était assassin[2]— он был убит — это несомненно: данные судебной экспертизы неопровержимы…

Мальчику нравилось бесстрашие, с которым она сражалась с длинными английскими словами.

— …и я уверена, что это дело рук этого хваленого чиновника Хоремхеба. Но потом мистер Норланд сказал мне, что мы отбываем незамедлительно. Мистер Коул ничего тебе не говорил, совсем ничего?

— Э… не особо, — с запинкой ответил Джейк, беспокойно ероша рукой свои густые вихры. — Все это для меня несколько ново.

Но девочка уже не слушала. Она сосредоточила внимание на двери в кабинет Джупитуса, которая подергивалась, как будто кто-то собирался вот-вот ее открыть. Затем она окликнула мальчика с попугаем, все еще продолжающего яростно печатать.