Побег из Шоушенка - Стивен Кинг

– Договорились.

Я взглянул на него с интересом, слегка улыбнувшись.

– И у Вас они имеются?

– Да, – пожал плечами Энди.

Спустя довольно долгое время я узнал, что он имел гораздобольше. Порядка пяти сотен долларов. Он пронес их с собой. Конечно, припоступлении в тюрьму вы подвергаетесь тщательной проверке, и эти ребята, будьтеспокойны, отберут у вас все, что им удастся обнаружить. Но человек опытный,или, как в случае с Энди, просто сообразительный может обвести всех этихславных малых вокруг пальца, есть тысяча способов это сделать.

– Вот и прекрасно, – сказал я, – и еще, надеюсь. Вы знаете,что нужно делать в случае, если Вас поймают.

– Надеюсь, знаю, – отвечал Энди, и по легкому изменениювыражения его серых глаз я понял, что он знает, о чем я намерен толковать. Этобыло едва заметное изменение, просто взгляд чуть засветился тонкой иронией.

– Если Вас поймают, нужно говорить, что Вы нашли Вашмолоток. Окажетесь в одиночке на две, три недели… и, конечно, потеряете своюигрушку и получите отметку в карточку. Мое имя называть ни в коем случаенельзя. Нашли и все, ни больше ни меньше. Если же вы меня выдадите, мы никогдабольше не будем иметь дел. Никаких: я не стану доставать для Вас ни бутылкувиски, ни шоколадку к празднику. Кроме того, я попрошу своих ребят объяснитьВам вкратце правила поведения. Я не сторонник жестких мер, поймите правильно,мне приходиться как-то защищаться, иначе мой бизнес ни чем хорошем незакончится. По-моему, это вполне естественное желание.

– Да, согласен. Можете не беспокоиться.

– Не в моих правилах беспокоиться о чем-либо. Это было быглупо и смешно в таком месте, как здесь. .

Он кивнул на прощанье и пошел своей дорогой. Тремя днямипозже, когда в прачечной был перерыв на обед, он прошел мимо меня, не говоря нислова, даже не поворачивая головы. И сунул мне в руку купюру с ловкостьюкарточного фокусника. Быстро же этот парень научился ориентироваться вситуации! А молоток я уже достал. Он лежал у меня камере целые сутки, и я могвидеть, что это в точности та штуковина, которую описал Энди. Конечно, самамысль о том, чтобы с помощью этого орудия устроить побег была нелепой. Этозаняло бы шесть сотен лет, не меньше. Однако я все еще оставался при своихсомнениях. Если острый конец молотка когда-либо опустится на чью-нибудь голову,то тот бедняга, с кем это случится никогда уже не выйдет прогуляться на нашславный дворик… Я слышал, Энди уже имел неприятности с сестрами, и оченьнадеялся, что молоток припасен не для них.

Мои ожидания подтвердились. Рано утром следующего дня, задвадцать минут до подъема, я сунул эту штуковину Эрни, славному малому, которыйподметал коридор пятого блока, пока не ушел отсюда в 1956. Не говоря ни слова,он взял молоток, и на протяжении девятнадцати лет я так и не увидел его, и неуслышал ничего о каких-либо учиненных Энди с его помощью неприятностей.

В следующее воскресенье Энди подошел ко мне во дворе. Выгляделон, смею вам заметить, преотвратно. Разбитая нижняя губа опухла, правый глаз,окруженный огромным синяком, был полуприкрыт, на щеке виднелась ссадина. У негопродолжались неприятности с сестрами, но Энди ни словом не упомянул об этом.

– Спасибо за инструмент, – произнес он и пошел дальше.

Я с любопытством наблюдал за ним. Он прошел несколько шагов,остановился, нагнулся и поднял с земли небольшой камешек. Затем отряхнул его ивнимательно осмотрел его. Карманы в тюремной одежде не предусмотрены. Но изэтого положения всегда можно найти выход. Камешек исчез в рукаве, и Эндипродолжал свой путь… Я восхищался им. Вместо того, чтобы ныть по поводу своихпроблем, он продолжал спокойно жить, и старался сделать свою жизнь максимальноприятной и интересной. Тысячи людей вокруг на такое отношение к вещам неспособны, и не только здесь, но и за пределами тюремных стен. Еще я отметил,что хотя лицо Энди было обезображено последствиями вчерашнего конфликта, ногтибыли идеально ухожены и чисты.

Я редко видел его на протяжении последующих шести месяцев –большую часть этого времени Энди провел в одиночном карцере.

Теперь несколько слов о сестрах. В других тюрьмах существуюткакие-то другие термины для обозначения этих людей. Позже в моду вошло название«королевы убийц». Но в Шоушенке они всегда назывались сестрами. А впрочем, невижу особой разницы. Не все ли равно, как именовать это явление, суть от этогоне изменится.

В наше время уже не для кого не секрет, что за тюремнымистенами процветает содомия. Это и не удивительно. Большое количество мужчин надолгое время оказываются в изоляции и не могут получать удовлетворенияпривычным путем. Поэтому часто те из них, кто на воде общался только сженщинами, в тюрьме вынуждены заниматься сексом с мужчинами, чтобы не сойти сума от переполняющего их желания. Впрочем, если хотите знать мое мнение, тогомосексуальная склонность была заложена в них с самого начала. Потому что еслибы они были настолько гетеросексуальны, насколько привыкли себя считать, то онистали бы терпеливо дожидаться, пока их выпустят на свободу к женам и подругам.

Также есть достаточное количество мужчин, которые имелинесчастье быть молодыми, симпатичными и неосмотрительными – их совратили уже втюрьме. В большинстве случаев им отводится женская роль, и партнеры этих беднягсоревнуются друг с другом за обладание ими.

А есть еще сестры. Для тюремного общества это то же, чтонасильники для общества за этими стенами. Обычно сестры – заключенные,отбывающие длительный срок за тяжкие преступления: насилие, убийство, грабеж итак далее. Как правило, их жертва молода, слаба и неопытна… Или, как в случае сЭнди, только выглядит слабой. Их охотничьи угодья – души, задний двор запомещениями прачечной, иногда лазарет. Неоднократно изнасилование происходило вмаленькой, тесной, как шкаф, комнате, выполняющей функции кладовки илиподсобного помещения в прачечной. Чаще всего сестры берут силой то, что могутполучить и по хорошему: их жертвы, будучи уже совращены, довольно забавноиспытывают увлечение своими партнерами, как шестнадцатилетние девчонкиувлекаются своими Пресли Редфордами. Но для сестер, судя по всему основноеудовольствие состоит именно в том, чтобы брать силой… И я полагаю, так будетвсегда.

Энди оказался в центре внимания сестер с первого своего дняв Шоушенке. Наверное, их привлек ухоженный вид этого человека, его приятнаявнешность и абсолютное спокойствие. И если бы я рассказывал вам сказку, я судовольствием бы продолжил ее в том духе, что Энди долго боролся с сестрами, иим так и не удалось достичь желаемого. Я хотел бы сказать так, но не могу.Тюрьма – не то место, где сбываются сказки.

Первый раз к нему подошли в душе спустя три дня после егоприбытия в Шоушенк. Это была всего лишь проба сил. Шакалы долго кружат околосвоей добычи, и прежде, чем схватить ее, они должны убедиться в беззащитностижертвы.