Холмы Фэйри: Дэстини - Светлана Суббота

Я не стала обращать внимание на словесный укол. В наряде гадалки я чувствовала себя прекрасно и сдаваться не собиралась.

— Тысяча долларов, — выпалила я долг по салону, — объяснение кто вы такой, а также почему послание выглядит именно так.

— Выглядит именно так, — задумчиво повторил крупный вариант Йовиля, расстегивая пуговицу пиджака. — К сожалению, я не могу выполнить некоторые ваши условия. Например, вы хотите три пункта, а сами предлагаете всего один — о послании.

— О, поверьте, — проникновенно сказала я, — пунктов будет ровно три. О том, кто принес послание. Что произошло с посланием. И кто его забрал. Много, много интересных и, чувствую, очень важных для вас сведений.

Губы посетителя раздвинулись, обнажив белоснежные ровные зубы. Сверкнули неожиданной пронзительной зеленью глаза.

— Это будет мое первое соглашение такого рода, но вы мне нравитесь. Добавьте ночь секса с вами, и сумма вырастет до пяти тысяч долларов.

— Нет, — замотала я головой, не в силах, промолвить больше ни слова от возмущения и стыда.

— Как хотите, — равнодушно произнес мужчина, — мне просто было интересно. Может быть, конечно, и пакость редкостная. Мы же разные.

Он перекинул ногу на ногу, играя носком идеально чистого ботинка, и рассматривая меня глубокой зеленью глаз. Того яркого изумрудного, который блеснул на долю секунды, я больше не видела.

Мужчины вообще странные создания, хотя мне не много приходилось с ними общаться, чтобы составить окончательное мнение. В основном мои знакомые состояли в обществе «Люди против Фэйри» и твердо можно было сказать — даже самые нормальные из них — с прибабахом. Мама говорит, что парень и должен быть чуточку эксцентричен, иначе через пару лет с ним станет редкостно скучно, а поменять уже не просто. Сама она выбирала моего отца, скорее всего, именно по этому признаку, причем серьезно промахнулась с «чуточку», потому что более чудаковатого человека найти непросто.

Но фэйри, а внутренне я уже твердо называла всех трех несуразных гостей — фэйри, вполне могли конкурировать с моим папой на конкурсе «Здравствуйте, я — престранный».

Посетитель откинулся на спинку дивана и по-королевски кивнул мне:

— Начинайте.

А я подтягивала к себе стул, чтобы не упасть. Даже эмоциональная бодрость от нового статуса не помогла справиться с предложением… эээ… неожиданной близости. Мне никогда такого не говорили, даже не намекали. Интересно, часто ли такое предлагают другим девушкам. Более красивым. И можно ли к такому привыкнуть. Идешь по улице, а продавец из суконной лавки улыбается и говорит…

— Что с вами? Забыли начало истории? — поинтересовался Йовиль. После того как я отказала, его настроение поменялось на деловое, будто и не было никаких дополнительных бонусных предложений.

— Я все помню.

И рассказала о приходе мистера Рокселя. Мне кивали, иногда переспрашивали, время от времени задумчиво смотрели в стенку, что-то анализируя.

— А вы заметили много деталей, — он благосклонно кивнул и начал «обмен». В итоге на мою информацию о Рокселе, его голове и приходе первого Йовиля мне поведали такое! Хорошо, что я сидела на стуле.

Оказалось, что мистер Роксель — бухгалтер, в смысле один из главных бухгалтеров одного из Дворов фэйри, прибывший в Мир Людей по делам. Йовиль изящно ушел от моего вопроса что за Двор, да я и не настаивала. И так было много ошеломляющей информации.

Перед нападением мистер Роксель что-то заподозревал и сделал себе двойника, который должен был его спасти, но в итоге вытащил только голову. Фантом так спешил в салоне, потому что был всего лишь заклинанием, сгустком мысли хозяина. Он практически убежал, оставив голову, чтобы не рассеяться у нас прямо на глазах.

Йовиль оказался полицейским-фэйри, расследующим исчезновение бухгалтера. Но он опоздал, его опередил некто ушлый и прекрасно умеющий изображать чужие личины.

— А зачем вам голова? — осторожно спросила я. И почему она разговаривает?

— А почему бы ей не говорить? — удивился гость. — Вы же уже догадались, что мы фэйри? О, не беспокойтесь, все исключительно официально. Ваши власти дали свое разрешение на наше кратковременное присутствие по делам. И мне. И мистеру Рокселю, как вы его называете. Так вот, в нашем мире существует заклинание разговора с мертвым телом. Роксельтуф знал все о наших финансовых договоренностях, счетах в Мире Людей. Врагам его голова ничего не расскажет, но, если примет чужого за меня… К моему глубочайшему прискорбию, наш бухгалтер погиб, но сумел спасти свою голову, полную знаний. И, как ни грустно это звучит, люди здесь не при чем, вы не смогли бы копировать мой образ.

Йовиль равнодушно подал плечами в ответ на мой укоризненный взгляд, немного пораспрашивал о вчерашнем дне, но ничего существенно я больше не вспомнила. Видела-то я обоих недолго. Да и в глубине души уже не уверена была кто стоит передо мной, вдруг он закроет дверь, а через час постучит еще один, уже настоящий полийцейский.

Уже при выходе, когда он надевал свои перчатки, я неуверенно поделилась:

— Возможно мне показалось, но вы отличаетесь не только характером и ростом.

И тут Йовиль замер. Я впервые видела столь мгновенную остановку всех движений. Взгляда, дыхания, занесенной руки.

— Что? — еле слышно спросил мужчина. — Комплекцией отличаемся?

— Не только, — я покусала губу, сосредотачиваясь, — у вас что-то с рукой, с левой. А у него с ногой. Точно сказать не могу, но как сбой в движении.

Йовиль неуловимым движением снял перчатку с левой руки и сунул мне ее под нос. Медленно прокрутил, то в одну сторону, то в другую. На вид — обычная рука, с сильными изящными пальцами, крепким запястьем со знакомыми часами- скелетонами. Но что-то двоилось в области мизинца.

— Ой, — сказала я, — а что у вас с мизинцем? Я не вижу, будто соринка смотреть мешает.

Мне подняли мягким движением руки подбородок, заставляя посмотреть полицейскому в глаза. Он склонил голову на бок, впервые тонкая морщинка на переносице прорезала идеально гладкий лоб.

— Ты мне можешь еще пригодиться, — задумчиво произнес мужчина и зашипел от боли, когда я ухватилась за его кисть, отводя от себя и невольно касаясь железным браслетом.

— Посмотрим, — осторожно сказала я, — только, если мне будет нужна от вас услуга или информация. Я защищена программой «Дружбы миров», и вы, без моего желания, не можете настаивать на общении.

Мы усмехнулись, глядя друг на друга.

Фэйри, ушел, оставив после себя тысячу пятидесяти-долларовыми купюрами.

Под столом было подозрительно тихо. А что с попугаем? Надеюсь, он не погиб от внезапной слабости. Или не успел убежать в неизвестность, пока я отвлекалась на разговор со странным гостем.