(Не)счастливый вагон 13 - Татьяна Бэк

коньяка. Давление опять упало и виски давит, — она словно оправдывалась за желание выпить, — только, пожалуйста, не говорите ничего Владу.

— Может, лучше померять давление сначала?

— Может, вы не будете давать мне советов? — высокомерный взгляд, голос такой, что хочется надеть шубу, чтобы не умереть от холода.

Она запустила руку в яркую сумочку, вытащила пачку смятых банкнот и протянула мне.

— Бутылку коньяка. Пол-литровую. Самого лучшего. — каждое слово как приказ.

Из купе я выскочила как ошпаренная. Ещё секунда и всё бы высказала этой кукле. Всё, вдох — выдох, красная пелена перед глазами спала, но раздражение было так сильно, что, не сдержавшись, пнула ногой по стене вагона.

Этот удар привёл меня в чувства, злость пропала, смытая волной жалости и вины. У меня было ощущение, словно я обидела близкого человека, доверявшего мне полностью и безраздельно. «Прости, прости, прости!» — шептала я, а из глаз сами собой брызнули непрошенные слёзы. Многим бы это показалось глупо, но мой вагон был для меня и домом, и другом, и ребёнком. Рыдания захлёстывали, в носу и глазах щипало, дышать было тяжело и больно. Никогда не понимала, как можно красиво киношно плакать, когда тебе по-настоящему плохо. А сейчас мне было не просто плохо, мне было хреново, отвратительно, грустно и гадко. Наверное, слёзы даны человеку, чтобы выплеснуть эти эмоции, не дать их яду выжечь душу.

— Люба, что с вами? — бархатный баритон с неподдельным волнением над самым ухом. И тёплая тяжёлая ладонь на плече. — Вас кто-то обидел?

Всхлипнула ещё сильнее и горше. Что я кажу этому снобу? Что реву из-за чувства вины перед поездом? Он всё равно не поймёт, поэтому лишь отрицательно качаю головой.

— Натка на вас наехала? В этом дело? Я ей устрою!

Волк с силой развернул меня к себе и взял пальцами за подбородок, аккуратно подняв его вверх. Ему бы гипнотизёром работать — под взглядом льдисто-голубых глаз я замерла и потеряла способность соображать. «На кого хоть я похожа, тушь, наверное, по всему лицу размазалась, из носа течёт!»

— Значит она?

— Всё нормально! — губы тряслись, зубы отплясывали чечётку, к горлу подступала икота.

— Я же вижу, что нет! — он аккуратно провёл тыльной стороной кисти по моей мокрой щеке.

От этого ласкового прикосновения земля буквально ушла из-под ног, и я слегка пошатнулась. Волк притянул меня к себе и крепко обнял. Только сейчас почувствовала насколько он большой и сильный: сквозь тонкую ткань футболки ощущалась каждая рельефная мышца. Я была голову ниже его, что позволило спрятать лицо на его широкой груди — не хочу, чтобы он видел меня такой.

— В последний раз спрашиваю, что с тобой случилось?

Этот внезапный переход на «ты» меня выдернул из сладкой расслабленности.

— Извините, но мы на брудершафт с ВАМИ не пили! — осторожно, но решительно выбралась из опасной паутины его объятий и предусмотрительно отступила на шаг: когда он близко, меня тянет как магнитом. Владлен Арнольдович насмешливо посмотрел на меня. Его наглая ухмылка говорила: «К чему такие церемонии после того, что между нами было в душе?»

— Простите, но мне нужно помочь проводнице в соседнем вагоне. У ВАС будут какие-нибудь пожелания? — «Молодец, Самсонова, смогла собраться, горжусь!»

— Да, будут! Я хочу поцеловать ТВОИ губы, — его пальцы нежно скользнули по моей шее, скулам, приоткрытому рту, заставляя тело покрыться мурашками, вторую руку Волк проворно запустил под юбку, — и нижние тоже!

— Перестаньте! — я отскочила в сторону. Да что этот гад себе позволяет? Так и хочется влепить ему пощёчину. Я даже почувствовала, как начала гореть ладонь, словно я уже ударила по этому красивому лицу, стирая грязную улыбочку. Вместо этого я резко развернулась и грозно поцокивая каблуками вышла из вагона.

Я точно с ним что-то сделаю: или придушу ночью подушкой, или… отдамся. Я всё ещё ощущала его запах на своём теле и это сводило с ума, заставляло представлять, как он исполняет озвученную угрозу.

* * *

Надеюсь, что Люба получит желаемое! А пока наша проводница томится, представляю (Не)случайный пассажир от Аллы Султановой

Глава 6

Влад

Эпизод с милой проводницей неожиданно поднял моё невесёлое настроение. Мы с Натой бежим и Москвы слишком медленно, несмотря на быстроходность и современность состава.

— Привет ещё раз. Ну как ты?

Вид у попутчицы был капризный и насупленный — понятно, принцессе стало скучно. И плевать ей на аргументы, что поезд, самый безопасный способ выбраться из ловушки. Девушка картинно зевнула и потянулась, не удостаивая меня ответом. На широком экране её современного планшета также неестественно кривлялись герои очередного сериала.

— Мелкая, хватит делать мне мозги! Свой характер показывай кому-нибудь ещё, со мной эти выкрутасы не пройдут! — вспоминаю про зарёванную Любовь и свирепею. — Что ты наговорила нашей проводнице? Ведь это из-за тебя она плакала?

— А при чём тут я? Мало ли, что в голове у твоей Памелы Андерсон! Может, это ты к ней слишком активно яйца подкатывал и испугал!

А я даже не подумал об этом. Ведь мне показалось, что Любе понравилось. Хотя, когда женщина так течёт, можно и не сомневаться, что ей хорошо. Всё слишком сложно, сейчас надо было думать, как унести ноги, а не о тонкой душевной организации привлекательной проводницы с высокими моральными принципами и шикарным задом. И всё же эта девчонка не давала мне покоя: в ней была открытость и искренность, которую редко встретишь в наше время. Рядом с ней я вновь почувствовал себя живым и способным на эмоции, хотя давно считал себя моральным импотентом, которому чужды настоящие чувства.

— Ната, наша задача сидеть тихо, не отсвечивать и слиться со стенами, поэтому придержи свой язычок. Обещаю, что, если выберемся, сможешь хоть репера на баттл вызвать, хоть матерные частушки петь. А теперь не забудь выпить таблетку и прикинься ветошью.

Она показала длинный розовый язычок и снова завтыкала в сериал с невинным видом. Может, она и впрямь не доводила Любу. Как же много проблем с женщинами!

Бессонная ночь не прошла для меня бесследно: в какой-то момент поймал себя на том, что задремал сидя. Я заслужил несколько часов отдыха, тем более мне была нужна свежая голова. Я уснул ещё до того, как коснулся подушки, погрузившись в тихое и безграничное небытие — организм был слишком измучен, чтобы тратить силы на сны. Пробуждение было резким и болезненным: мой член пульсировал так, что низ живота свело судорогой. Вот она цена перевозбуждения, которое не было возможности снять. Может взять у Наты планшет и подрочить, словно я