Алискина мечта - Татьяна Волк

Хотя этот скорее бык, чем козел. Большой. Нахальный. И раздражающий до бешенства. Выдрала свою ладонь из его захвата и вспылила из-за его обращения ко мне:

— И перестань называть меня так! Какая я тебе на хрен кисонька?

— Ну, а как мне тебя ещё называть? — тут же фыркает сосед. — Не вагиной же.

Мне показалось или я зарычала?

— Да бл*дь имя у меня есть! — таки не выдержала и рассвирепела. — Красивое чудесное имя! Можно мать твою даже без издевок! А если не способен, то просто заткнись и молча проходи мимо!

Естественно Глебушку моя гневная тирада не слишком впечатлила. Смотрит на меня изучающе и качает головой.

— Эк тебя раздраконили-то пока меня не было. Да и как просто так мимо такой карамельки пройти? Есть, спать не могу, — с насмешкой поддевает меня. И глаза эти щурит от смеха. — Всё о тебе думаю.

Я уже услышала только что, что он там обо мне думает и каким местом! Слишком красноречиво и доходчиво он это рассказывал!

Так что всё чего Степнов добился своей дурацкой шуткой, так это того, что опять меня выбесил. Вот в этом мужике по какому-то странному стечению обстоятельств вообще в наиболее концентрированной форме сосредоточилось все, что я так ненавижу в мужчинах. Это и хамское поведение. Замашки эти его дурацкие в совокупности с чувством юмора. Вечно скажет какую-нибудь глупость и сам же и ржет как конь. А ещё помню, что женщины у него всегда были, будто на конвейере — одна за одной. Одна за одной. И вот как к такому иначе относиться можно? У меня же стоит только его увидеть, так единственное желание появляется. Обойти. Нет. Даже не обойти. А сбежать от него десятой дорогой. Потому что привык к своим недалёким и вечно руки у него тянутся. То ущипнёт. То хлопнет по одному выдающемуся месту. Ну придурок! Что с него взять?

С его появлением в моей жизни она точно никоим образом к лучшему не переменится. И лично у меня за мои двадцать пять сложилось мнение, что с такими как Глеб ничего хорошего ни одну женщину не ждёт. Хотя и наблюдала-то за ним в основном со стороны. Но мы ведь соседи. И почти вся наша жизнь проходит на глазах у друг друга.

Выдохнула. Зыркнула на него злобно. Но в который раз решила, что нафиг связываться. Объяснять что-то. Махнула на него рукой и выудила наконец ключи из сумки.

— Да что с тобой разговаривать?!

Бросила напоследок. Прежде, чем захлопнуть дверь перед его носом.

Прошло, наверное, два дня. Я все ещё жду момента, когда получу свидетельство о расторжении брака. Хожу на работу. В четверг вечером возвращаясь с неё ещё в лифте нашего дома начала рыться в сумке в поиске ключа. Только вышла на лестничную клетку. Достала его. Вставила в замочную скважину и понимаю, что что-то не так. Нажимаю на кнопку звонка, потому что дверь открыть не получается. Трель раздается на всю квартиру, но мать выходит только через несколько минут. Как раз тогда, когда разъезжаются двери лифта и из него выходит Степнов.

Мама, кутаясь в какой-то шелковый халат в азиатском стиле, прикрывает свое пышное тело. А заодно прикрывает от меня дверь квартиры с гаденьким смешком поворачиваясь от меня к какому-то мужику, который там остался.

— Толясик, подожди минутку.

Поворачивается ко мне уже далеко не с таким «очаровательным» выражением лица порхающей дивы и грубовато требует:

— Дочь! Ты не могла бы ещё два часика где-нибудь погулять?! Ко мне Анатолий Николаевич пришел. И так из-за тебя уже две недели с лишним не виделись!

— Так и больше бы не виделись! Мам, он же женат?! На фиг он тебе нужен?! — полушепотом пытаюсь вдолбить в голову матери, что её пятидесятидвухлетний пузатый плешивый мужик — это такой себе повод для радости. Но она только шикает на меня.

— Цыц! Дура! Будешь ещё мне мать учить! Придёшь через два часа!

Я открыла было рот, чтобы возмутиться. Матери моей сорок восемь, и она пребывает в полной уверенности, что уже не в том возрасте, чтобы как она выражается «харчами перебирать». Я-то считаю, что лучше уж быть одной, чем с таким козлом, которого она выбрала, но мать меня часто затыкает. Дескать яйца курицу не учат как жить. Вот и сейчас она только с громким хлопком закрыла дверь перед моим носом, прежде, чем я сказать что-то успела.

Стою за дверью, пялюсь на нашу потертую обивку. Будто я кот какой-то, выброшенный на улицу и никому не нужный.

И тут слышу за своей спиной тяжелый вздох.

До меня резко доходит, что всю эту некрасивую сцену видел Степнов и от того краска заливает мне лицо, прежде, чем на моё плечо ещё и его ладонь опускается.

— Ну, что соседка? Пойдём в гости?!

Я пробую было протестовать. Даже мои ноги в туфлях на шпильке тормозят и разъезжаются, когда этот бык довольно настойчиво тянет меня к двери своей квартиры.

— Да я прогуляюсь лучше?! — лопочу неуверенно, ошалев от его напора. Только Глеб как-то не сильно спешит интересоваться моим мнением по этому поводу. Подхватил подмышки и внес в свою квартиру.

— Два часа? По моему коридору до кухни лучше прогуляешься. Я тебя вкусным чаем напою, — уже всё решив за меня, ставит перед фактом Степнов. Я опомниться не успеваю, как оказываюсь в его прихожей, а входная дверь его берлоги за мной захлопывается. Да я такое даже в страшном сне увидеть не могла! Чтоб я сюда хоть раз пришла! Стою в панике, не зная что делать. А тут ещё дед Глеба где-то в глубине квартиры вдруг как заорёт.

— Глеб это ты? Небось опять какую-то мандавошку домой приволок?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Стоило мне услышать этот крик, как я сразу ринулась обратно. Но сзади стояла живая преграда в виде младшенького Степнова и естественно просто так удрать мне никто не дал. Зато во время той минуты, когда Глеб разувался, бросив передо мной пушистые тапки, шаркающей походкой в коридор вышел его дед. Сухощавый старик в красной клетчатой байковой рубашке, заправленной в черные треники и сдвинутыми на кончик носа очками. Осознав, что внук действительно заявился не один этот «милый» старичок водрузил их обратно на переносицу и насупив брови осмотрел меня едким взглядом. Глядя на него, я была уверена, что этот хрыч сейчас обязательно ляпнет мне какую-нибудь гадость и старшенький Степнов, увы, не обманул моих ожиданий.