Беременная без прошлого - Настя Ильина

— Я не инвалид, мам. И срок пока маленький. Я справлюсь, правда. Мне было необходимо это, и я ничуть не жалею о принятом решении.

— Жалеть ты начнёшь позже, когда начнутся головные приступы или с угрозой выкидыша, не дай бог, залетишь в больницу.

— Спасибо на добром слове, мам, — цежу я сквозь зубы. Любит она всегда наговорить такого, что аж жить становится страшно. — Мам, скажи, а Костя всегда был таким? — задаю я вопрос, и мама ненадолго замолкает.

Несколько секунд я слышу её равномерное дыхание. Никогда не понимала, как маме удаётся сохранять идеальный баланс? Вроде бы злится, но вида даже не подаёт.

— О чём ты, Булочка?

— Он всегда о каждом моём шаге тебе доносил? Или только сейчас стал таким «заботливым»? — поясняю я свой вопрос.

Увидев Романа Валентиновича, направляющегося ко мне, я говорю маме, что перезвоню вечером и отключаю телефон.

— Зачем ты сюда, пришла, Марина? — спрашивает он так, словно я шпионка какая-то.

Глаза широко распахиваются, а сердце начинает бешено колотиться в груди. Я смотрю на Романа Валентиновича, а он опирается на столешницу обеими руками и ждёт, пытливо вглядываясь в меня.

И какой ответ он хочет получить?

Кажется, что в эту секунду я начинаю бояться его. И уже почти готова отказаться от работы и поехать домой, чтобы укутаться в тёплый плед, потому что меня пробирает холодом от его близости.

— Раб-ботать, — заикаясь, отвечаю ему и выдавливаю улыбку я.

— Правда? — с какой-то дурацкой ухмылкой спрашивает Роман Валентинович.

— А разве ещё для чего-то устраиваются на работу? — задаю ему встречный вопрос.

Игра в гляделки накаляет и без того напряжённую атмосферу. Мне становится тяжело дышать, а взгляд Романа Валентиновича на несколько секунд теплеет, словно он проникается симпатией ко мне, но это дело одного мгновения. Он снова превращается в ледяного истукана и шумно выдыхает.

— Ну раз так, то тогда работать надо, а не по телефону трепаться. Первый раз — предупреждение, второй — штраф.

Он выравнивается, отрывает руки от столешницы и идёт в своей кабинет, бормоча себе под нос:

— Такая же, как и все…

Это вызов?

Босс выходит из кабинета, прижимая к себе папку с документами. Он окидывает меня высокомерным взглядом и возвращается на совещание, а я пытаюсь понять, что сделала не так. Неужели всё из-за этих нескольких пуговиц? Здесь предусмотрен какой-то особенный дресскод или просто мне так повезло? Может, я ему не понравилась?

Разбираясь в документации и отчётах, которые следует подготовить и подписать у Романа Валентиновича, я провожу всё время до обеда за компьютером. Уже к полудню у меня есть чёткое представление, что и как следует делать дальше.

— Ты на обед идёшь? — спрашивает Алина, заставляя меня вздрогнуть.

Я смотрю на неё и уже хочу сказать, что так можно до инфаркта довести, когда слышу негромкое мужское рычание из кабинета босса.

— Марина, зайдите ко мне!

— Вот он сегодня мечет! С ума будто бы сошёл! Я не узнаю нашего босса! — сокрушается Алина. — Ну я тогда пойду, а то у меня всего пятнадцать минут до конца обеда.

Я киваю и встаю на ноги. Могу обойтись без обеда, тем более, что от запахов меня мутит время от времени, не хочу потом остаток дня проходить с тошнотой. А вот завтра возьму с собой что-то безобидное, но, чтобы можно было утолить голод. Войдя в кабинет босса, я смотрю на него, дожидаясь указаний.

— У тебя есть сестра? — спрашивает вдруг Роман Валентинович, абсолютно сбивая меня с толка.

При чём тут, вообще, моя личная жизнь?

Однако я не задаю ему вопросов и лишь отрицательно мотаю головой.

— Тогда вопрос номер два: зачем ты сюда пришла? Точнее, я уже слышал ответ о том, что тебе нужна была работа. Но почему именно сюда?

— Послушайте, если вы считаете меня какой-то шпионкой или кем-то ещё, то вынуждена вас огорчить: я просто искала работу. Вряд ли за вами кому-то нужно следить, тем более таких компаний, как ваша, полно. Вы не выделяетесь чем-то особенным, поэтому видеть подвох в каждом новом сотруднике, как минимум глупо!

Я прикусываю язык. Всегда вылетала с работы из-за своей прямолинейности и ничего так и не смогла поделать. Либо пять лет моей утерянной жизни ничему не научили меня, либо просто накопленный опыт напрочь вылетел из головы.

На лице Романа Валентиновича появляется смятение, а затем он широко улыбается и кивает, словно его позабавили мои слова.

— Прекрасно. Больше вопросов не будет. Приступайте к работе, Марина Алексеевна.

— Спасибо, — бормочу я под нос, разворачиваюсь и уже хочу выйти, но останавливаюсь и снова смотрю на босса. — Я так не могу. Должна признаться вам в том, что жду ребёнка. И если вы хотите уволить меня из-за этого, то можете сделать это прямо сейчас.

— Ребёнка? — переспрашивает он.

— Всё верно. Я беременна. Я боялась сообщить об этом при трудоустройстве, но не могу умалчивать, особенно когда вижу, что вы настроены по отношению ко мне отнюдь не дружелюбно.

Я, конечно, говорила отделу кадров об этом, вот только сейчас не могу подставить человека, который хотел помочь мне, рискуя собственной работой. Принимаю весь удар на себя, глядя на босса.

— Прекрасно… Теперь я понимаю, почему ты так ведёшь себя. Что ж, могла сказать раньше, что беременна и замужем! — он кивает на мою правую руку, на которой надето кольцо.

Костя убедил меня, что я не снимала обручальное кольцо с дня нашей свадьбы, за исключением редких случаев, и я надела его, но весь день пыталась снять, потому что оно казалось мне лишним на пальце, словно мешалось и не давала нормально работать.

— Я беременна и замужем. И если вы посчитали, что расстёгнутые пуговицы что-то значили, то сильно ошиблись. Мне стало дурно, потому я расстегнула их, а потом… Вы… В общем, чтобы впоследствии между нами не возникали сложности, следует прямо сейчас расставить все точки. Я беременна, вы уволите меня?

— Нет, — сухо отвечает мужчина, но мне кажется, что эти слова даются ему с большим трудом.

— Я не имею никакого желания соблазнять вас или ваших партнёров, поэтому если у вас появятся в будущем сомнения, то сразу говорите мне об этом. — Мне кажется, что я собираю какую-то ерунду, и я мотаю головой, пытаясь собраться с мыслями. — Я о том, что, если вам покажется, будто у меня чересчур расстёгнуты пуговицы или что-то ещё, просто скажите напрямую. Хорошо?

— Ладно!

— Тогда я пойду?

— Идите…

Странно он ведёт себя: то обращается ко мне на «ты», то на «вы». Непривычно немного, когда твоего босса начинает бросать из стороны в сторону, но одно хорошо — мы вроде бы обо всём договорились, и теперь он знает о моей беременности.