Царство Греха - Керри Манискалко

Однако не все ведьмы в нашем сообществе разделяли бабушкины взгляды. Когда ковен[5] распался, кое-кто открыто обратился к черной магии. Например, семья моей подруги Клаудии. Они верят, что магия есть магия, и сила может использоваться так, как пожелает ведьма. У приверженцев темного искусства в ход шло все, включая кровь и кости. Когда нам было по пятнадцать, Виттория попыталась объяснить это бабушке и как результат неделю мыла туалеты.

– Планируешь завтра улизнуть из ресторана, чтобы попасть на праздник?

Антонио закончил с моцареллой и принялся старательно нарезать базилик.

– Возможно. Зависит от того, сколько у нас будет гостей. Честно говоря, скорее всего, я пойду домой и опробую парочку новых рецептов или просто почитаю.

– Такая богобоязненная девушка наверняка будет читать Святое писание.

– Хммм, – я заговорщически улыбнулась своей разделочной доске.

Роман, который я читаю, весьма хорош, хоть и не имеет отношения к религии. Лучше не пересказывать ему последнюю главу, в которой герой выражает свою любовь множеством самых изобретательных способов, в том числе и физически. Предполагаю, что его выносливость можно считать божественным благословением. Во всяком случае, я бы после такого точно уверовала.

– А вы в братстве планируете какие-нибудь развлечения?

– Смотря что считать развлечениями. Думаю, мы займемся чем-нибудь очень серьезным и духовным.

Кто бы сомневался. После скоропостижной кончины матери Антонио в прошлом году, он удивил всех решением покинуть родной дом и погрузиться в религию. Строгие обычаи монастыря помогали ему переносить горе. Я рада, что ему стало лучше, пусть это и означает, что нам никогда не быть вместе.

– Вот, – я протянула ему буханку хлеба, – нарежь его, а я пока займусь сервировкой.

В миску с томатами отправились моцарелла и базилик. Немного оливкового масла, измельченный чеснок, щепотка морской соли. Добавив капельку бальзамического соуса, смешиваем все ингредиенты.

– Как прошла твоя поездка? Слышала, дело касалось слухов об оборотнях.

– Да. Еретики, явившиеся сюда из Фриули[6] после инквизиции, рассказывают забавные сказки о том, что могучие воины, в момент опасности обращающиеся в животных, чтобы защититься от злых сил, вернулись, – фыркнул он. – По крайней мере, такую историю мне рассказали в той деревне. Они убеждены, что Богиня собирает духов вместе и учит их защищаться от нечестивых. Не так-то просто развеять эти древние мифы. Так что не только твоя бабушка верит, что демоны вернулись.

Мы встретились взглядами, и на его лице появилось тревожное выражение.

– Мне… – из коридора послышался голос, слишком тихий, чтобы можно было разобрать слова.

Антонио прижал палец к губам. Некто заговорил снова, теперь чуть громче. Расслышать сказанное все еще было невозможно, но звучало оно весьма недружелюбно. Я схватилась за нож. Фигура в капюшоне выступила из тени и протянула к нам руки.

– Грешники-и-и…

По телу побежали мурашки. Бабушкины сказки о демонах тут же были вытеснены из моей головы реальным страхом перед охотниками на ведьм. Вот они меня и нашли. А использовать магию перед ними и Антонио, не разоблачив себя, невозможно.

Я так быстро отпрыгнула, что споткнулась о юбки и врезалась в корзину с припасами. Серебряная посуда с грохотом упала на землю. Бутылка моего особого бальзамического уксуса разбилась. Антонио выхватил деревянные четки, спрятанные под его мантией, и шагнул вперед, встав между мной и злоумышленником.

– Во имя Иисуса Христа приказываю тебе, демон, изыди!

Внезапно фигура согнулась пополам и… расхохоталась. Охвативший меня ужас мгновенно сменился гневом. Я отошла от стены и в ярости уставилась на нее.

– Виттория!

Сестра перестала смеяться и отбросила капюшон с лица.

– Не обращайте внимания, просто я увидела выражение твоего лица. Это было очень весело.

Антонио медленно отошел в сторону и, хмурясь, принялся разглядывать залитые уксусом стеклянные осколки на полу. Сделав глубокий вдох, я молча сосчитала до десяти.

– Это вовсе не было весело. Из-за тебя я разбила уксус.

Виттория поморщилась, глядя на разбросанные всюду стекла.

– О, Эмилия, мне очень жаль.

Она пересекла маленькую комнату и сжала меня в объятиях.

– Когда вернемся домой, можешь в качестве наказания разбить мои любимые духи с лавандой и белым шалфеем.

Я вздохнула. Сестра предложила это искренне. Она с радостью отдаст мне драгоценный флакон и будет смотреть, как он разобьется вдребезги, но мне месть не нужна.

– Лучше выпью рюмку твоего лимончелло.

– Сделаю тебе целый кувшин.

Виттория громко расцеловала меня в обе щеки и кивнула Антонио.

– А ты выглядишь очень грозно со всеми этими божественными атрибутами, брат Антонио. Будь я демоном, непременно провалилась бы в ад.

– В следующий раз окроплю тебя святой водой, чтобы изгнать бесов.

– Хммм. Боюсь, потребуется целая ванна, чтобы сработало.

Он покачал головой и обернулся ко мне.

– Мне пора. Нужно помочь братству с подготовкой к завтрашнему празднику. Не переживай из-за уксуса, я вернусь позже и все отмою. Спасибо за наш ужин, Эмилия. После праздника мне вновь предстоит отправиться в поездку, развеивать слухи и предрассудки. Но надеюсь увидеться с тобой по возвращении.

Едва он вышел за дверь, моя бестолковая сестрица принялась кружиться по комнате в танце, притворяясь, что страстно целует Антонио.

– О, Эмилия! Надеюсь увидеть тебя, когда вернусь. Лучше сразу голой, в моей постели, выкрикивающей имя Господне всуе.

– Прекрати, – прикрикнула я на нее. – Вдруг он тебя услышит.

– Вот и прекрасно, – она призывно покачала бедрами. – Может, наконец, поймет, что делать. Ему еще не поздно покинуть братство. Нет такого закона, который обязывал бы остаться в монастыре навечно. Для мужчин есть и более захватывающие способы прийти к религии. Пусть лучше посмотрит, как ты купаешься в святой воде.

– Сколько же в тебе кощунства.

– Зато ты покраснела с ног до головы. Почему бы тебе не рассказать ему о своих чувствах? Или, может, стоит просто поцеловать его? Судя по тому, как он на тебя смотрит, сомневаюсь, что брат Антонио станет возражать. В худшем случае, начнет читать проповеди. Тогда просто задуши его четками.

– Ну, хватит уже строить из себя богиню любви. Не надоело работать свахой?

Я схватила ее за руку и потащила прочь из комнаты, с облегчением обнаружив, что коридор пуст.