Тайны большого леса - Василий Головачев

Максим заколебался, собираясь прикорнуть, посмотрел на хмурого Савельева.

– Сходите, осмотритесь, – кивнул командир ССН. – Пока есть время. Только осторожнее там, не провалитесь в какую-нибудь яму или ловушку. Этому зданию не меньше двух сотен лет.

Стукнула дверца, вошёл Редошкин, набрал в грудь воздуха, выдохнул.

– Ух, до чего приятно, когда воздух чистый! Не то что снаружи – как в нужнике сидишь.

– Возьми лейтенанта с собой, – добавил Сергей Макарович.

– А вы?

– Я посижу тут, отдышусь, что-то сердце разволновалось.

– Дать аптечку? У меня осталось что-то сердечное.

– Своими таблетками пользуюсь, идите. – Савельев окинул Веронику критическим взглядом. – Только одеты вы не по местному дресскоду.

– Позаимствовали у инопланетян, – рассмеялась Вероника. – Больше у нас ничего нет.

Савельев вопросительно посмотрел на Максима, и майор ответил кивком.

– Мы нашли в Большом Лесу разбившуюся ракету каких-то космических торговцев, которые везли целый инопланетный гардероб и арсенал.

– Торговцев?

– Отсеки ракеты были набиты одеждой и обувью, из которой можно было что-то выбрать, а также оружием, вот мы и решили, что это были торговцы. К сожалению, они погибли, труп одного из них мы с Жорой обнаружили в чёрном лесу. А оружием и аэробайком пользовались.

– Хорошие штучки, – подтвердил Редошкин. – Что «теннисные мячики», что «фаустпатроны». А байк вообще отличная машина, я бы себе домой забрал.

– Он остался в лесу, – сказала Вероника с сожалением.

– Вот то ж. Была бы возможность – вернулся бы за ним.

– Типун тебе на язык! – погрозил ему пальцем Максим. – Не надоело воевать с чёрным лесом?

– Не подумал, – смущённо почесал затылок Редошкин.

– А про меня забыли? – с обидой проговорил Костя.

– Ты же спал, – обернулся Редошкин.

– Ну и что? Я тоже хочу прогуляться, ноги затекли.

– В следующий раз, – сказал Максим. – Береги силы.

Вылезли из кабины, посмотрели на возню лётчиков и спутников Сергея Макаровича у хвостовой балки вертолёта. Потом Максим, перестав обращать внимание на «мусорные» запахи, направился к центральному выступу на крыше в форме пирамиды, не ответив на жест Мерадзе, слонявшегося вокруг с карабином наготове.

Ещё раз осмотрели невысокую конструкцию.

Редошкин постучал по ней носком ботинка: пирамида отозвалась гулом.

– Она пустая.

– Ищи стыки или крепёж.

– Да нет тут ничего, а если и есть, всё под слоем пыли. Давай взорвём этот пузырь, не то провозимся час и улетим несолоно хлебавши.

Максим тоже постучал по грани пирамиды костяшкой согнутого пальца.

Судя по звуку, выступ и в самом деле был полым, но имел ли он дверь или хотя бы какое-то окошко, определить на глаз было невозможно.

Смерив взглядом расстояние до вертолёта (метров сорок, не больше), он покачал головой.

– Гранатой нельзя, осколки могут долететь и до «вертушки» и продырявить корпус. Придётся потратить «мячик».

– Не жалей, командир, – махнул рукой лейтенант. – Он нам уже не пригодится, домой летим. К тому же у нас останется ещё один.

– Отойдите.

Редошкин и Вероника сдвинулись к вертолёту, предупредив команду ремонтников об эксперименте.

Максим достал из заплечного кармана тяжёлый «теннисный мяч», по очереди нажал на пупырышки – красный и чёрный – и метнул шар, метя в основание пирамиды. На всякий случай прилёг, хотя «теннисные мячи» не взрывались, как гранаты, и не фыркали осколками.

Раздался громкий металлический звук, будто кто-то щёлкнул гигантским кнутом, и пирамида исчезла! А вместе с ней растаяла и часть крыши вокруг выступа, обнажив уходящую в недра здания дыру.

Наблюдавшие за действиями майора лётчики и помощники Савельева обменялись красноречивыми взглядами.

– Ничего себе! – проворчал пилот. – Что это за хреновина?

– Инопланетные гранаты, – сказала Вероника. – В ракете их было много.

Максим подошёл к воронке в крыше, присел на корточки, рассматривая уходящий в темноту тоннель в паутине каких-то стержней, труб и металлических полос.

Подошёл Редошкин.

– Это не лифт и не лестница.

– Вижу.

– Но спуститься можно, если цепляться за стяжки на стенках.

– Попробуем. – Максим посмотрел на Веронику. – Тебе придётся остаться, девочка.

– Нет уж! – сердито отрезала Вероника. – Я сильная, спущусь с вами без проблем!

Редошкин с сомнением покачал головой, и девушка гневно добавила, ткнув в него пальцем:

– А ты молчи!

Лейтенант засмеялся, чихнул, поднял руки.

– Молчу, молчу.

– Я иду первым, – сказал Максим. – Следом Вероника, ты последним.

– Понял.

– Мир, подойди.

Подбежал Мерадзе, с любопытством глянул на дыру в крыше, возникшую на месте пирамидального выступа.

– Займи пост.

– Есть.

Полезли вниз, цепляясь за детали конструкции, опутавшей весь колодец на всю видимую длину.

Вероника действительно спускалась без особого напряжения, ловко, как циркачка, хватаясь за рёбра колодца, и Максим перестал за неё бояться, хотя продолжал подстраховывать каждый шаг девушки.

Спускаться долго не пришлось. Верхний этаж здания они пропустили, так как не смогли протиснуться в щели между густо сплетёнными стержнями и швеллерами, зато на втором обнаружили нечто вроде заслонки, Максим с Редошкиным выбили её ногами, и разведчики проникли в заполненный темнотой коридор.

– Ёлки-палки, – сказал Редошкин, – фонарей-то у нас нет!

Нашлемные фонари «ратников» действительно давно перестали работать, выработав энергоресурс, да и шлемов они с собой не взяли, поэтому возникла проблема, которую решил Максим. Высунув голову в проём колодца, он крикнул голове Мерадзе, наблюдавшего за ними с крыши:

– Мир, спроси у полковника, не взяли ли они с собой фонари.

– Иду, – исчез лейтенант.

Вернулся через пару минут, показал фонарь с тремя объективами и ручкой.

– Взяли «Кватро ТМ-37», мощный, аж на километр светит!

– Спускай на верёвке.

Мерадзе снова исчез и принёс моток прочного белого шнура. Привязал к рукояти фонаря, опустил прямо в руку Максима.

Двинулись по коридору, разглядывая в ярком столбе света стены, украшенные паутиной пересекающихся выпуклых узоров, и ниши, в которых прятались многогранные кристаллические конструкции.