Я разорву эту помолвку! - Хэйли Джейкобс

Я тихонько закрыла за собой дверь спальни и пошла вперед. Кухня находилась на первом этаже. Когда спускалась в столовую к ужину, видела, как служанка выходит оттуда с подносом. Осталось только преодолеть этот длинный проход по мрачному коридору и спуститься по широкой лестнице.

В дальнем конце, противоположном от моей спальни, горел свет. Дверь была открыта. Сначала я на это внимания не обратила, мало ли, вдруг у Флоренс это семейное — склонность к бессоннице — и папаша барон тоже полуночник.

Но знакомый голос мага развеял мои сомнения. Я замерла словно сурикат, всматривающийся вдаль в поисках угрозы.

С кем это он, мой благоверный, там разговаривает, может подойти поближе?

Ах, это женское любопытство. Все потому, что у нас пытливый и острый ум, вот и все. К тому же, любопытство не порок. Готова поспорить, оно не раз спасало жизни.

О том, что оно так же могло быть причиной смерти, давайте умолчим.

— Да, Гидеон, я в баронстве Винтер, — сказал мой пока еще «жених».

Слов его собеседника я не расслышала. Он определенно был в комнате один, других гостей помимо Астера в доме не наблюдалось, с кем тогда разговаривает маг?

Может быть, в этом мире есть телефоны? Ну, или что-то, выполняющее схожие со смартфонами функции? Типа звонка или видеосвязи.

— Видел бы ты ее… О да, да она и в детстве красотой не сияла, а теперь и подавно. Бледная как смерть, вместо волос черти что и даже рта не раскрыла, видать, сказать было совсем нечего.

— Да не говори, я тебе больше скажу, как только я приехал, не успел и шагу в дом вступить, эта корова в обморок завалилась. Думала, я какой-то принц или герой, поспешу спасти даму в беде. Не на того напала, ловить ее, не леви̒с оброненный!

Чем больше я слушала, тем злее становилась.

Ну, хоть выяснила, как несчастная Флоренс оказалась лицом в гравии на дорожке к дому.

Бедняжка!

Хотела привлечь внимание женишка, а он, сволочь! Теперь еще и с друзьями своими собственную невесту обсуждает и выставляет в неприглядном свете. Как бы не была ему противна Флоренс, он мог хотя бы повести себя как мужчина!

Ау! Ты под крышей ее отца, между прочим, который тебя так тепло и радушно встретил! Никакого уважения, даже за человека меня не воспринимает. Словно я порося племенной на сельской выставке.

А, пардон, корова!

— Хвала богине, военный поход подвернулся как нельзя кстати. Иначе свадьбы мне было бы не избежать. Отец бы силком в храм приволок. Он и слышать про отмену помолвки не желает.

— Да, надеюсь, поход затянется хотя бы на год-два, может, на эту кто-нибудь другой и позарится, и я освобожусь от брачных оков. Хотя, сомневаюсь. Кому нужна бесприданница? Баронство разваливается, того гляди, и вовсе несчастному барону придется продавать свой титул. Но с такими долгами он его и продать не сможет…

Собеседника мага мне слышно не было. На пару минут в коридоре воцарилась тишина.

В глазах защипало и в грудь словно осколки воткнулись. Стало так обидно и грустно, словно мне разбили сердце.

Не сразу поняла, что это не мои чувства. Кажется, что сердечко Флоренс, словно подчиняясь мышечной памяти, несмотря на то, что душа переменилась, продолжало хранить теплые и нежные чувства к этому остолопу.

Я коснулась рукой поверх сорочки отчаянно бьющегося в груди органа. Ничего, маленькое, успокойся, не велика потеря. По щеке поползла одинокая слезинка.

Казалось, что что-то оборвалось и рухнуло. Мир не перестал существовать и ничего внешне не претерпело изменений, но печаль была просто невыносимой.

Это правда. Это и есть настоящее чувство.

Было настоящим чувством.

Опомнилась я, когда уже спустилась на едва гнущихся ногах на первый этаж и распахнула двери кухни. А зачем я спустилась? Мысли спутались. В голове все еще крутились словно на повторе подслушанные слова жениха. Пардон, валуна.

Бесчувственный словно камень. Холодный и равнодушный. Бросающийся словами, такими же острыми, как гравий, что впивался в мою щеку, когда я оказалась в этом чужом мире.

Да что говорить, сам Джеймс мне был чужим. Но обидно было ужасно. Разве заслужила я таких слов? Или любая другая девушка? Что позволяет этому мужчине так высказываться о другом человеке?

Мне было сложно смирится с таким отношением, хотелось пойти и напрямую спросить с него за «базар». Но в то же время и видеть его не хотелось. Даже представить не могла, что еще раз окажусь с ним в одной комнате. Еще заражусь этим снобизмом!

Нет, поклялась я в сердцах, чего бы мне это не стоило, я разорву эту помолвку!

Глава 3. «Я разорву эту помолвку!»

Вернулась в комнату со стаканом теплого молока.

Оказалось, что поварихе тоже не спится. Она, конечно, удивилась моему внезапному появлению, но услышав причину, поспешила помочь.

Очень кстати, я вдруг осознала, что пользоваться бытовыми приборами этого мира не умею, и сама молочка бы себе на этой причудливой плите не разогрела бы. Поспешила с добычей обратно наверх.

Свет из комнаты мага в коридор не доносился, дверь спальни его была закрыта, видимо, уже лег спать. Подлый! Камень бесчувственный! Отчихвостил меня почем зря и довольный завалился на боковую.

Нет, камни — не люди.

Я присела на кресло возле окна и поджав под себя ноги, чтобы не мерзли, глотнула теплой жидкости. Только легче мне от этого не стало. Так невозможно грустно было на душе.

Бедняжка Флоренс, она ничем не заслужила такого обращения!

Да, может быть, она и одевалась, и красилась не по моде, но разве это повод так оскорблять девушку?

Я родилась и выросла в современном мире, мне не чужды были феминистические настроения, поэтому парадигму того, что миром управляют и властвуют мужчины, принять отказывалась.

Даже на Земле отказывалась. Претило мне и отсутствие свободы выбора, свободы личности. Никто не вправе решать за девушку ее судьбу и то, как она хочет выглядеть.

Этот мир, однако, более патриархальный, чем привычная мне реальность. Но вот мирится с этим я не собиралась. После еще одного часа размышлений и оплакивания разбитого сердца, я взяла себя в руки.

Теперь я Флоренс Винтер.

Что-то маг говорил по поводу долгов и разорения баронства.

Не бывать этому!

Даже в этом мире я добьюсь такого величия и власти, что смогу сама выбирать свою судьбу. А для этого нужны деньги, много денег. Упорства и любви к труду мне не занимать.

Жить в бедности и нищете не