📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСказкиБойся мяу - Матвей Юджиновский

Бойся мяу - Матвей Юджиновский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 96
Перейти на страницу:
не ленивый.

Он подбежал к Кате, схватил ручку сумки:

– Давай, я теперь. По очереди.

Катя отпустила, но зашагала рядом. А Женек удивленно покосился на Олю – настолько тяжелой показалась сумка.

Они подошли к деревушке. Она вся разместилась по одну сторону от дороги. Лишь один дом чернел на другой стороне, чуть поодаль. Нежилой, заброшенный. К дороге выходило две улицы, которые будто объединял магазин.

Женька хотел было призвать племя краснокожих, то самое, что сжигает поселения и снимает скальпы. Даже услышал их воинственный клич со склона и топот лошадей. Но его вниманием завладел магазин. Тут же он почувствовал, что голоден, и вообще разве не заслужил уже мороженое. Живот заурчал, и сумка отчего-то стала еще тяжелее.

Чтобы отвлечься, заговорил:

– Зайдем в магаз.

– Нет, – отрезала Оля.

– Перекусим. Силы же нужны.

– Нет. Дойдем скоро. Ох, бабушка тебя накормит.

Катюха засмеялась. Хотя сама-то тоже косилась на магазин.

– А сколько времени вообще?

Оля взглянула на часы:

– Шесть-двадцать.

– Эх, думал, в Комсомольске футбол посмотрю. Хотя бы второй тайм…

Помолчали с полминуты. Пара-тройка жителей деревушки проводили их взглядами. Улицы были пустынны, лишь дети бегали, кричали и катались на единственном велосипеде по очереди.

– Может, нам выпросить телегу с лошадью? – спросил Женек, хотя ни телеги, ни лошадей на этих самых улицах видно не было. Не выдержал – в молчании время тянулось как сонное.

– А тот дом на холме, вон, черный, – начал он с другого, потому что никто не ответил. – Это, наверно, дом с приведениями. Страшный дом. Знаете, когда говорят: «В одном черном-черном доме…»

Он вывернул шею, вглядываясь в дом. Тот, в самом деле, стоял абсолютно черный, совсем не похожий на обычный, что из бревен ребрами и с крышей циркулем. Какой-то строгий, вытянутый, с однобокой крышей и узеньким окном, он напоминал в отдалении надгробный камень над курганом. И по ночам души погребенных восстают и населяют дом, не в силах покинуть его стен.

Шея затекла. Ручка сумки натянулась, потому что Оля ушла на шаг вперед. Но с каждой мыслью дом казался все интереснее. Оживал и соблазнял познакомиться.

Но если сунешься туда, призраки устремятся в тебя, займут твое место, вышвырнут из тела и завладеют им. Всё – только бы обрести свободу!

В этот миг дом погрузился во тьму. Трава, которой он порос, задрожала, заметалась и припала к земле. И тут же распахнулась дверца, которой и не видно было до этого. И все, что было черного вокруг, показалось серым – настолько непроницаемо черная мгла застыла на пороге. Острый холодок пополз по Женькиной спине, волосы встали на затылке. Тени десятками рук поползли по двери, и она медленно затворилась. Он моргнул чуть дольше обычного и споткнулся, едва не упав. И отвернулся наконец.

Оля притормозила и недовольно глянула на него. А секунду спустя и на нее налетела тьма. И на асфальт, и на землю. Рванула дальше к озеру. Значит, и я тоже, испугался Женька и посмотрел на руки, майку. И только потом догадался задрать голову.

Солнце окончательно скрылось в тучах. И эта стальная, мрачно клубящаяся влага роптала грозно над их макушками.

Катя подтолкнула Женю и пробасила:

– В одном черном-черном доме в черной-черной комнате…

– Стоял черный-черный сундук, – подхватил он, – под его черной-черной крышкой жил… – представил, прикрыв глаза, – черный-черный кот…

Дорога едва заметно, но пошла вверх.

– Один мальчик выпустил черного-черного кота, – продолжила Катя, хмуря брови.

– И черный-черный кот сказал – все, что он найдет в сундуке, будет его, – зашептал Женя. – Мальчик заглянул в черный-черный сундук, но там было черным-черно…

– А черный-черный кот говорит – нужно заглянуть поглубже, – зловеще улыбнулась Катя, сверкнув черными-черными глазами.

– Мальчик наклонился сильнее… и увидел прямоугольник дна, а в нем – черное звездное небо, белую-белую луну и людей по краю… – Женек уставился на сестру, пытаясь поселить у нее в голове нужную развязку.

Катя чуть помолчала. Потом глаза ее расширились, и она буквально выдохнула:

– Люди стояли в черной-черной одежде и смотрели на мальчика сверху…

– Мальчик испугался и полез назад, но оказалось, что он лежит на спине. Он протянул руки вверх, к людям. Но это были не его руки, это были белые-белые руки скелета… – выпалил Женя с каждым словом все громче.

– А черные-черные люди отвернулись и ушли. И из-за края выглянул черный-черный кот…

– И черный-черный кот спрыгнул и захлопнул крышку…

«…черного-черного гроба», – закончили они вместе.

Повисло молчание, прерываемое лишь утробным громыханием небес. Они прошли по склону вверх всего метров тридцать. И поравнялись с озером. Оля вдруг остановилась, опустила сумку.

– Да-а, ребята, фантазия у вас недетская, – протянула она, разминая уставшую руку и кисть.

Катя с Женей довольно переглянулись. Иногда у них случалась такая связь. Они называли ее «Силой Двух», почти как у сестер в «Зачарованных». Называли так только между собой, чтобы Оле не было обидно.

По живописному озеру, изогнувшемуся знаком вопроса, ветер гнал рваные волны, серовато-желтые, с пенными краями. На берегу копошились дети, посматривая на небо. Самые шустрые уже почесали в сторону домов. Озеро Жене понравилось. Захотелось обойти его вокруг по берегу.

Внезапно оно разразилось вспышкой. Посветлело, вскипело и ослепило.

Это была молния. Молния и зеркало.

Оля тут же обошла сумку с другой стороны, поменяла руку. Кивнула Кате. Женек, может, и огорчился, но спорить и выпендриваться не стал. Сестры подхватили сумку. Теперь в подъем. Неужели гроза этого и дожидалась?

Щелкнул кнутом запоздалый гром. Даже в ушах загудело. И что странно, гул нарастал. И обрастал каким-то жужжанием. Женя в мелькнувшей догадке взглянул по склону выше.

Действительно, им навстречу неслась машина. Как-то по-звериному припадая к дороге. Кажется, «восьмерка». Морковно-рыжая. А через пару десятков метров – скорее, пятнисто-рыжая. Капот, дверцы, крылья – в разных тонах. Однако когда машина промчалась мимо, то была уже рыжей по-лисьему. Просто потому что хлынул дождь. Не церемонясь и не разгоняясь, сразу и мощно.

Оля замерла. Остановилась и Катя. Они покосились на сумку. Ни зонты, ни дождевики там не припрятаны, насколько Женя помнил. Только теплые кофты. Шикарные девичьи прически, уложенные попутным ветром, теряли объем, волосы намокали, впитывая крупные капли, и темнели. Катины до насыщенности темного – противного – шоколада. Олины до куда более аппетитного черносливового оттенка. Ее челка липла ко лбу, по лицу стекали капли. Они с Катей глянули друг на друга, оставив затею с сумкой. И рассмеялись. Оля смахнула челку, Катя вытерла лицо, и они зашагали дальше. Торопливо, резче.

Женек любил лето. И вряд ли был

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 96
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?