Индийское кино - Сергей Переляев

– Чёрт! – заорал я. – А ты у психиатра на учёте случайно не стоишь?!!

– Попрошу без хамства. Закон гостеприимства не позволяет мне ответить тебе, но если что-то не нравится, можешь идти себе восвояси.

Сжав зубы и не сказав больше ни слова, я схватил свои плёнки и через тридцать секунд был на улице.

Ощущение было не из приятных. Слава богу, вечером, когда папа пришёл со службы, мы пошли с ним на фильм «Одиночка» с Жаном-Полем Бельмондо, которого оба очень любили. Вот и фотографии нужно печатать теперь только в одиночку, твёрдо решил я тогда. А Вовец – больше не хочу его видеть…

Через неделю мы уже снова общались с Вовцом во дворе и он снова доказывал, что является мастером кунг-фу. «Может, все мастера кунг-фу печатают фотографии в противогазах и врут, что дружат с кинозвёздами?» – мелькала у меня в голове ироническая мысль…

Вот такая история. Грустная она или весёлая? Честно говоря, сам не пойму!

Когда я учился в пятом классе, по телевизору почти каждый день показывали всяких магов, колдунов и экстрасенсов. Они могли вылечивать все болезни. Только руками помашут или словами установку дадут, и у вас сразу всё пройдёт. Даже если вы в них не верите. Особенно двух целителей часто показывали – Кашпировского и Чумака. Чумак был блондином и выступал по утрам, он как раз просто руками по воздуху водил (кремы заряжал, воду – в общем, всё что ни положи у телевизора, зарядит), а Кашпировский лечил по вечерам, волосы имел чёрные и давал словесные установки.

Посмотрел я на них, посмотрел и думаю: а чем я не экстрасенс? Они-то тоже когда-то просто в школе учились и не знали о своих чудесных способностях. Будет у нас в пятницу классный час, решил я, надо будет провести сеанс. Заодно и Маша Молотилова узнает, что я не так себе, а настоящий целитель. Маша Молотилова у нас в классе самая лучшая девчонка, но сейчас не об этом.

Подошёл я к нашей классной руководительнице Людмиле Михайловне и говорю: так и так, можно ли в пятницу на классном часе провести оздоровительный сеанс? Она сначала засмеялась и спросила, давно ли во мне обнаружился дар оздоравливать, но потом разрешила. Пришлось, правда, приврать, что я уже полгода как заговариваю воду и даже вылечил своему дяде язву двенадцатиперстной кишки.

В четверг, когда до сеанса оставался всего один день, я решил порепетировать. Сел перед магнитофоном, сосредоточился и, представляя, как из меня исходит мощная положительная энергия, начал произносить слова, одновременно водя перед собой руками.

– Закройте глаза, – говорил я. – Вы видите большую белую комнату, залитую светом. Вы в ней. Вы стоите посередине. Вы видите себя со стороны, вы точно из стекла. Белый невесомый свет наполняет ваше тело теплом. Дует лёгкий ветерок. В тех частях тела, где чувствуется тяжесть, концентрация света увеличивается и тяжесть исчезает. Вам хорошо. Тепло.

Я дал немного больше напряжения в руки, потряс ими и продолжал:

– Ветерок ослабевает. Он еле ощутим. Вам хочется быть в этом состоянии как можно дольше. Но свет начинает рассеиваться. Он пропадает, забирая с собой все недуги. Организм спокоен и чист…

Говорил я так где-то полчаса, пока в дверь не позвонили. Пришёл сосед Максим звать меня гулять. Я сказал, что пока не выйду, затащил его в свою комнату, объяснил, что к чему, и поставил запись сеанса.

Максим послушно закрыл глаза, не шелохнувшись прослушал всю плёнку и говорит:

– Ну ты Кашпи-ир! Даже круче! Супер! Знаешь, у меня голова болела, когда я к тебе пришёл, а сейчас – как рукой сняло!

Нормально, думаю, значит, завтра всё будет путём.

В пятницу на протяжении всех уроков я думал только о предстоящем классном часе. Одноклассники ещё перед первым уроком показали мне баночки с водой и кремы, которые нужно было зарядить, и хотя репетиция вчера прошла отлично, волновался я сильно. Когда же начался классный час и Людмила Михайловна уступила мне место за учительским столом, за банками и тюбиками я был почти не виден и сердце грохотало как сумасшедшее.

– Закройте глаза, – начал я. – Большая белая комната, вы в ней. Вы словно из стекла. Прошу сохранять серьёзность…

Во-первых, никто не хотел закрывать глаза, а во-вторых, как я ни объяснял, что смех мешает мне включить потоки энергии, все хихикали и шушукались не замолкая. Но поначалу и в этих условиях удавалось продолжать сеанс. Если бы не Серёжа Бондарев, всё было бы ничего, но на словах «организм спокоен и чист, недуги чёрной массой покидают его навсегда» Серёжа, обычно очень тихий, загоготал так, что чуть школа не рухнула. И все его поддержали. Хохотали до звона оконных стёкол, будто раньше и представить не могли, что может быть на свете что-то настолько смешное, как мой сеанс. Людмила Михайловна ласково смотрела на меня, стоя у двери класса, и в конце концов я тоже стал смеяться, но потом объявил, что, несмотря ни на что, кремы и воду можно считать заговорёнными.

В общем, не знаю, экстрасенс я или нет. Хоть сеанс и провалился, в понедельник даже Маша Молотилова сказала, что чувствует себя куда лучше, чем раньше.

Шёл футбол. По первой программе, как положено, вечером, в лучшее эфирное время. Ещё бы! Встречались «Спартак» и ЦСКА! Чуть ли не главный матч нашего национального российского чемпионата!

Собрались почти что полные «Лужники». Перед началом игры полчаса передавали всякие интервью, журналисты предугадывали исход матча и обсуждали ситуацию в турнирной таблице – одним словом, настроение было создано самое что ни на есть празднично-футбольное.

Я внимательно смотрел трансляцию и до начала матча долго не мог решить, за кого буду болеть. Но потом всё-таки выбрал «Спартак», потому что так получилось, что я лично знаю одного из самых знаменитых спартаковцев прошлого – Фёдора Черенкова. Я почувствовал себя просто обязанным болеть за «Спартак», как только вспомнил, какой Фёдор удивительный, редкий человек! И это несмотря на то, что он знаменит на всю страну.

Комментатор поздоровался с телезрителями, и игра началась. Буквально на третьей минуте нападающий «Спартака» нанёс травму вратарю ЦСКА Акинфееву. Акинфеев лежал на газоне и морщился от боли. Вынесли носилки. Стали пытаться привести вратаря ЦСКА в чувство. А спартаковский нападающий стоит себе неподалёку, и даже не жалко ему ни капельки Акинфеева. Чуть не посмеивается!

Вот тоже, подумалось мне. Не буду-ка я за «Спартак» болеть, раз у него такие нападающие бездушные. Такую травму нанёс бедному вратарю и даже сочувствия никакого не испытывает! Буду болеть за ЦСКА.

Но тут произошёл ещё один эпизод. Крупным планом показали, как уносят на носилках травмированного Акинфеева, и было хорошо слышно, что он кричал. Он прокричал нападающему «Спартака» такие страшные слова, что я и привести тут не могу. В книжках такие слова не печатают. Травмированный вратарь ЦСКА долго, громко и старательно объяснял, кто такой, оказывается, на самом деле этот нападающий, который его ударил, а также все его родственники, друзья и знакомые, и грозился всех их заживо похоронить!