Дети жемчужной Медведицы - Александр Форш

Она вскочила на ноги, едва не споткнувшись, подбежала, но обняла колени совершенно незнакомой женщины. Почувствовав, как чужая рука гладит ее по голове, Алиса отшатнулась, натолкнувшись спиной на препятствие. В ту же секунду пол провалился, а потолок, наоборот, приблизился настолько, что – протяни руку, и можно коснуться беленой поверхности. Алиса с тоской посмотрела на сиротку-елку и вдруг подумала, что они с ней очень похожи. Она все поняла, не глупая. У Мишки Спиридонова дома было точно так же. Только его мама умерла, и папа через некоторое время привел новую тетеньку, которая теперь заставляет Мишку называть мамой ее.

– Солнышко мое, ты проснулась! – Папа кружил Алису по комнате, подбрасывал в воздух и тут же ловил, прижимал к груди, будто боялся, что она исчезнет. А Алиса скучала по своей уютной яме, она все еще хотела вернуться в ее спокойное нутро. – Как же ты меня напугала! Я не хотел встречать Новый год без тебя.

Уже через пять минут на полу возле елки стояла раскрытая коробка с игрушками. Папа достал первый шар и, улыбаясь, протянул его Алисе. Вместо того чтобы взять предложенное, девочка подошла к мужчине совсем близко и прошептала на ухо:

– Мама ведь вернется, не заставляй меня называть так чужую тетеньку. У Мишки все по-другому, и он вообще дурак. Обещаешь?

Папа посмотрел на застывшую в дверном проеме женщину. Алиса проследила за его взглядом и заметила, как та едва уловимо улыбнулась и кивнула.

– Пойми, золотко, – папа положил шар обратно в коробку, – у взрослых все очень сложно. Оксана, – он замешкался, – тетя Оксана хорошая. Скоро к нам приедет ее сын Вадим, ты обязательно с ним подружишься.

– Игорь, – вмешалась в их разговор молчавшая до сих пор женщина, – уже половина двенадцатого, давайте скорее нарядим елку и сядем за стол, у меня все давно готово. И моего сына зовут Влад. Пора бы уже запомнить. – Последние слова она произнесла сквозь зубы, будто пыталась проглотить невкусную конфету.

Чтобы сгладить неловкость, женщина схватила первую попавшуюся игрушку из коробки и торопливо прицепила ее на ветку. Петелька, удерживающая серебристую шишку, соскользнула и игрушка с тихим звоном разбилась, разлетевшись на множество осколков. Алиса замерла. Это была любимая мамина игрушка, доставшаяся ей еще от бабушки. Она берегла ее как самое настоящее сокровище, не позволяя никому ее трогать, даже папе.

– На счастье, – неуверенно хихикнула тетя Оксана, заметив напряженные лица Алисы и ее папы. – Да что вы такие кислые? Новый год же! Алиса вон очнулась после месяца сна. Радоваться надо!

Пауза затянулась. Алиса смотрела на разбитую шишку, чувствуя, как в глазах закипают слезы. Противная тетка специально разбила именно мамину игрушку. Она все знала и выбрала именно шишку, несмотря на то что в коробке было полно других украшений.

– Знаешь, Игорь. – Она поднялась с колен, поправила задравшуюся юбку и резко замолчала, сжав кулаки. – Я ухожу! Новый год праздник семейный, вот я и встречу его с семьей.

– Куда ты пойдешь, Оксана! Ночь на дворе, общественный транспорт уже не ходит, а таксисты ломят заоблачные цены. Останься, прошу тебя! – И, повернувшись к дочери, почти выкрикнул: – Алиса, да что с тобой?

Алиса чувствовала стыд, не понимая почему. Она ведь ни в чем не виновата! И ей совершенно не ясно, зачем уговаривать противную тетку остаться, если она сама решила уйти? Одновременно девочка была уверена – папе почему-то очень важно, чтобы гостья осталась. И как бы тяжело ей не было, Алиса тихо попросила:

– Не уходите, тетя Оксана.

На этот раз замолчали уже взрослые. Женщина некрасиво выпучила ярко накрашенные глаза, открыла рот и развела в стороны руки. Папа тут же воспользовался ее заминкой и усадил обратно к елке, сунув под нос небьющийся пенопластовый домик, усыпанный блестками.

– Давайте как-нибудь без меня. – Тетя Оксана вернула домик и стряхнула с рук прилипшие блестки. – Я пока на стол накрою.

Алиса заметила, что папа облегченно выдохнул, но ничего не сказала, и после вялых уговоров женщина все же отправилась на кухню.

Елка получилась чудо как хороша. Вот только единственный мандарин Алиса сняла с ветки и сунула в карман пижамы. Папа все понял, обнял ее и переключил канал на тот, где показывали мультфильм.

Мандарин Алиса положила под подушку и загадала самое главное желание: чтобы мама поскорее вернулась.

…Алиса вынырнула из воспоминаний, точно из холодного озера. В ушах еще плескались обрывки фраз, перед глазами стояли мутные образы из прошлого.

Ее теребила неугомонная Нинка. Девочка что-то тараторила, строя рожи и активно жестикулируя.

– …забирает меня домой! – услышала Алиса окончание фразы, а Нинка уже тащила ее куда-то.

– Нина, подожди! – Девочка вырвалась из захвата и сердито уставилась на подругу. – Я никуда не пойду, пока ты мне толком не объяснишь, что произошло.

– Вот ты тетеря глухая! – беззлобно бросила та. – Отец за мной приехал, домой забирает. Ты за меня рада?

– Как отец приехал? Ты ведь говорила, он умер.

Алиса поежилась, хотя никакого сквозняка не было. Могла Нинка придумать эту невероятную историю? Могла. Только вот зачем? Вряд ли чтобы разыграть ее.

– Не веришь, что ли? – проницательно заметила девочка, хмуря черные густые брови. – Пойдем, он у Горгульи в кабинете сидит, сама увидишь.

Алиса послушно пошла за ней, подспудно ожидая какой-то гадости. Ноги почему-то дрожали и подгибались, точно некая сила не хотела, чтобы она шла за Ниной.

– Ты только это, – Нина замешкалась, и Алиса поняла – сейчас она скажет: я разыграла тебя, а ты поверила. Затем рассмеется громко и побежит хвастать, как она ловко провела наивную дурочку, – не ляпни при нем, о чем я тебе рассказывала. Не помер тогда батя. Вынули его из петли, в психушку отправили, а меня сразу в детский дом хотели отдать, только я сбежала. Все остальное – чистая правда.

В кабинете директрисы действительно оказался мужчина, вокруг которого Горгулья хлопотала курицей-наседкой: подливала чая, двигала вазочку с вареньем и непрестанно улыбалась.

Алиса рассматривала его через замочную скважину, а нетерпеливая Нинка постоянно дергала ее, требуя освободить «наблюдательный пункт».

– Это точно твой отец? Мне кажется, я видела его раньше. Очень знакомое лицо.

– Может, и видела. По телевизору! – Нинка нарочито небрежно пожала полными покатыми плечами. – Он нынче богатенький Буратинка. Уж не знаю, на чем смог подняться, да только сразу понятно – при деньгах, вон костюм какой красивый.

Костюм действительно был красивым и мужчине очень шел. Сам мужчина сидел, небрежно закинув ногу на ногу, и кивал в ответ на быструю речь директрисы. Алиса не могла расслышать, о чем они говорят, но очень хотела. И дело даже не в том, что она все еще не верила Нинке. Чувство узнавания, похожее на зуд, от которого никак не получается избавиться, засело в голове цепкой занозой. Ей было важно вспомнить – где и при каких обстоятельствах она видела этого человека, будто от этого зависело что-то очень серьезное.