Притворись нашей мамой. Дочери - Регина Янтарная

– Здравствуй, сестра, – выдавливает из себя Оля.

Киваю. Замечаю, что она выглядит расстроенной.

По взгляду Олега подмечаю, что он как обычно сердит и недоволен женой.

– Злата приехала. Какая радость! – цедит издевательски несостоявшаяся свекровь. Вздрагиваю, почувствовав угрозу в ее голосе.

Входим в большой уютный дом. Оставив чемоданы у порога, проходим за хозяевами в гостиную. Здесь раскинулись несколько диванов, посередине расположился круглый стол с угощениями.

– Красивый дом, – констатирую, усаживаясь с Алёнкой на небольшой диванчик для двоих.

– У нас всё красивое, – хвастается Ольга, сидящая на отдельном большом диване.

Ухоженная сестра поправляет светлый локон, глядит на меня неприязненно.

Тут же в комнату заглядывают две рыжие головки.

Не сразу могу их разглядеть. Вглядываюсь…

– Алиса, Лера, идите ко мне, – сестра подзывает девочек.

В ушах шумит, перед глазами пелена… Моя собственная дочь стоит в двух шагах передо мной и даже не видит меня.

– Наташа! – пытаюсь подняться, но ноги не слушаются. Делаю вторую попытку.

Девочка с рыжими локонами резко разворачивается, смотрит в упор на меня взрослыми карими глазами моей дочери.

– Доченька, – протягиваю к ней руки.

Вместо того, чтобы броситься ко мне, шарахается от меня в сторону.

Ольга стремительно поднимается с дивана, ловит обеих девочек за руки, усаживает по обе руки от себя.

Меня всю трясет. Моя сестра заслоняет от меня мою же дочь? Это неслыханно!

– Наташа, ты меня помнишь? – шепчу я.

Дочь сидит на зеленом диване напротив, скрестив руки на коленях, полностью игнорирует меня, смотрит то на Олега в ожидании команды, то на Алёнушку, изучая незваную гостью.

– Наташа, иди ко мне, – говорю мягко, показывая на свои колени.

Оцепенела, замерла, не реагирует на мои слова.

Какого черта они с ней сделали?! Я уже готова заорать, заистерить, но боюсь испугать дочерей.

Натягиваю на лицо улыбку, радуюсь Наташеньке.

Она будто не видит этого, онемела.

Бросаю на Олега вопросительный взгляд. Что вы сделали с Натой? Ее будто подменили! Неужели всё это время вы настраивали ребенка против меня. Хочется верить, что не сказали ей, будто я ее бросила?!

Бывший нагло усмехается.

Набираюсь смелости. Встаю, подхожу к дочери близко.

– Иди ко мне, – зову ее.

Из моих глаз готовы политься слезы. Терплю.

– Дочка, это я – твоя любимая мама, – протягиваю руку, беру хрупкую нежную руку Наты в свою.

Через мгновение моя рука пуста…

С удивлением разглядываю пустую ладонь. Из последних сил сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться.

– Мамочка, – Алёнушка, кладет маленькую теплую ладошку в мою руку. Согревает мое замерзающее сердце.

– Наташа, познакомься, твоя сестренка – Алёна.

– Она мне не сестра! – Ната впервые подает голос.

Становится очень горько, но я улыбаюсь. Назло людям, сумевшим отнять у меня любовь старшей дочери – Олегу, Ольге, Маргарите. Очень больно в груди. Нестерпимо жжёт. Хватаюсь за сердце.

Злата

Конечно, я представляла эту встречу себе по-другому. Думала, дочь бросится мне на шею, как только войду в дом. Вместо этого моя любимая, драгоценная девочка забилась в угол дивана, спряталась за Ольгу. От кого? От меня?

В самых страшных фантазиях не могла представить, что бойкая, веселая Наташенька за два года станет необщительной. На меня смотрит маленький затравленный волчонок.

У меня есть четыре варианта ответа, объясняющие поведение дочери. Приемная мать и родной отец настроили ее против родной матери. Ревнует меня к новой семье. Не доверяет. Обижена на меня из-за «исчезновения». Олег её разбаловал, вселил в нее веру во вседозволенность. Девочке всего семь с половиной, поэтому неправильное воспитание и лживые утверждения спокойно легли пластами на ее неокрепшую психику. Похоже, цементирование пластов в самом разгаре. А это значит, одно, если я заберу доченьку сейчас, то еще смогу всё исправить.

– Полагаю, нам пора расходиться, – Ольга встает, девочки поднимаются за ней.

Вот же дрянь! – швыряю сестре невидимые угольки за шиворот.

– Златонька, – обращается ко мне Демид. – Думаю, нам лучше переехать в ближайший отель.

Нервно кусаю губы, принимая решение. Смотрю вслед удаляющейся спине дочери, принимаю непростое решение.

– Дем, ты езжай в отель, а мы с Алёнчиком останемся здесь.

Надеюсь, в душе, что дочь поможет мне растопить холодное сердце дочери. Неожиданно вспоминаю мульт, любимый мной и дочерями.

Анне удалось растопить заколдованное сердечко любимой старшей сестры Эльзы. Значит, нам тоже удастся!

Дем недовольно щурится, подходит ближе, как только мы остаемся одни. Обнимает крепко, наклоняется к моему лицу:

– Золотой, ты уверена? Может, тебе лучше жить со мной?

– Нет, – утверждаю настырно.

Алёнушка обнимает нас обоих. Нежно касается пальчиками моей руки, заглядывает мне в глаза своими бирюзовыми. Что-то там читает только ей понятное, затем переводит взгляд на папу.

– Папуля, неужели ты не понимаешь? Мамочка хочет жить здесь! Со мной и Наташей.

От нежного прикосновения пальчиков младшей дочурки и ее добрых слов, мое сердце заходится в бешеном ритме.

Гляжу на малышку с благодарностью.

– Окей…

***

Вижу, что Дем удивлен не меньше моего. Муж делает вид, что целует мое ушко, сам шепчет напоследок:

– С двумя ревнующими дочерями тебе будет бесконечно тяжело. Не забывай, пожалуйста, про нашего малыша! Не нервничай, не реагируй ни на что. Эти матрешки сделают всё, чтобы вывести тебя из себя. Держись, – гладит большой ладонью мой живот.

Целую любимого в щеку с отросшей светлой щетиной.

– Не беспокойся за меня. Я взрослая девочка, а наш дьяволенок мне поможет установить контакт.

Дем поднимает дочь на руки, кружит ее в воздухе. Она громко визжит.

А я чувствую затылком, что за нами следят из-за двери. Резко поворачиваю голову на шорох. Вижу лишь, как мелькают рыжие волосы.

Это могла быть любая из Рыжих, но я надеюсь, что Наташа.

Демид уезжает в гостиницу, мы с дочкой ужинаем одни на большой кухне.

Семья уже поела, и повторять трапезу не намерена, даже ради гостей.