Притворись нашей мамой. Дочери - Регина Янтарная

– Тебе не хватает хороших манер, – одергивает ее Ната, бросая взгляд «сверху вниз».

– Корону сними, а то собью! – шипит младшая, изображая руками лук со стрелами.

Еле сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться от души.

Вечером этого же дня приезжает Демид. На этот раз его лицо искажено настолько, что он едва владеет эмоциями.

За ужином натягивает фальшивую улыбку, громко смеется, объявляет, что мы уезжаем через четыре дня.

Краем глаза замечаю, как напряженные плечи Олега расслабляются.

Надо же, как тяжело ему меня видеть!

– Девчонки, прогуляемся к морю? – весело щебечет Дем.

И я его не узнаю – слишком переигрывает. Даже Алёнушка смотрит на отца со страхом, чувствуя фальшь.

Муж обнимает меня за талию, берет дочь за руку. Идем к морю.

– Не оборачивайся, – шепчет Дем, – за нами следят.

– Шпионы? – шепчет дочка.

– Ага. Молчок, – прикладывает палец к губам.

– Золотой, у меня для тебя очень плохие новости. Улыбайся!

Сердце от страха падает в ноги. Руки и губы дрожат.

– Так вот. Как только мы приехали, я следил за девочками и Олегом…

– Зачем? – отказываюсь понимать мужа.

– Заметил, что «твой» Олег, – в голосе мужа сквозит ревность, – ведет себя не как папуля. В нем нет настоящей мягкости, нежности, которую испытывают к дочерям. Я сразу заподозрил, что что-то не так…

– Может, ты ошибаешься?

– Нет! Когда мужчина воспитывает дочь, он становится папулей.

– И? – сглатываю нервный ком.

– Я собрал материалы Олега и Наташи. Сдал их на ДНК-экспертизу.

– И?.. – губы нервно трясутся.

– Олег не является отцом Наташи… сто процентов из ста!

– Боже! – закрываю ладонью рот, чтобы не закричать.

– Мы должны вернуться и забрать ее! Немедленно!

– С ума сошла! Хочешь подставить и мою дочь? – шипит Дем.

– Прости… – из глаз бегут жгучие слезы. – Что нам делать?..

Злата

Демид уезжает, мы с дочкой возвращаемся в дом, который теперь напоминает обитель Зла. Жутко страшно. Не из-за себя, а из-за дочерей. Даже за Леру переживаю, всё-таки ребёнок. И попала девочка в этот дурной переплёт не из-за любви взрослых к детям, а потому, что безумно похожа на Наташу Чайкину.

Олегу нужно было прикрытие, вот Лера и история с ее потерянной двойняшкой оказалась ему на руку. Ясно-понятно, почему он удочерил именно эту девочку.

А малышка и рада, думает, настоящих родителей нашла. Как жалко. Безумно хочу выплеснуть гнев, вцепившись когтями в Олежкино наглое лицо.

Наблюдаю другими глазами за тем, как Олег общается с дочерями, прихожу в шок.

Как же я не заметила раньше?!

Дем – мужчина, а сразу подметил, как холоден Олег с девочками. Будто вымещает зло на них, ненавидит за то, что вынужден играть роль, тратить драгоценное время, изображая заботливого отца.

Вечером укладываю утомленную Алёну спать, она тут же засыпает. Даже не просит рассказать ей на ночь сказку про орков.

Время еще детское, мне не спится. Очень хочу пить. Выхожу из комнаты, направляюсь на кухню. Прихожу в шок, когда меня хватают за локоть и тащат куда-то, закрывая рот огромной ладонью.

– М-м! – мычу нечленораздельно.

Крепкие мужские руки заталкивают меня в комнату, бросают на диван.

– Олег, спятил? – с ужасом смотрю в горящие глаза бывшего.

– Ты же хотела обсудить будущее нашей дочери! Я готов.

Нашей? – воплю про себя. Мерзавец. Лгун!

– Да, хотела, – едва шевелю губами.

– Самое время. – Здоровенная широкоплечая фигура бывшего падает на диван рядом с моей. Жмется, совсем не оставляя мне места, лишая свободы движений.

Бедро Олега давит на моё. Ёрзаю, пытаюсь забиться в самый уголок, наивно полагая, что это меня спасёт.

– Так что? – с трудом беру себя в руки, – отпустишь со мной дочь?

– Подумаю… Зависит от твоего поведения…

Олег бесцеремонно лезет рукой мне под платье, трогает за бедро.

В мозгу рождается миллион мыслей, одна страшнее другой. Пытаюсь думать, включить логику, но не в состоянии.

Я в западне. В лапах матерого преступника, захватившего нас всех в плен своих неизменных алчных желаний.

Нервно кусаю губы, нельзя сейчас его злить. Надо играть в его игру по его правилам, чтобы избежать потерь с нашей стороны.

Злата, думай! Думай! Думай! – ору на себя.

Но из-за нервного урагана и черной дыры в рациональном мышлении, которую мне обеспечил этот гаденыш, убив моего мужа, и украв дочь, не в состоянии мыслить трезво, продумывать шаги.

Слишком многое сейчас стоит на кону.

Плюсуем сюда то, что я совсем не знаю планов мужа. Демид дал четкое указание – сидеть тихо. Обещал, что через два дня всё разрешится.

Два дня? На словах этот срок казался маленьким. Но на деле два дня покажутся адом, ситуация накаляется.

Я не могу! Не могу сидеть тихо!

– Злата, я тебя хочу, – раздраженный тон бывшего приводит в чувства.

Играй роль! – кричу на себя.

Утопаю в яростном гневе. Моё желание прибить мужчину так сильно, что еле держусь.

Играю – лучезарно улыбаюсь.

***

Олег продолжает натиски. Отчаянно стискиваю ноги. Мысленно зову на помощь.

– Прекрати, – убираю его руки с бёдер.

Я в двойном страхе. Кроме того, что боюсь взбесить Олега раньше времени, еще страшусь необузданной ревности сестры. Увидев нас вместе, Ольга точно убьет меня.

– Олег, мне нельзя. Из-за угрозы выкидыша врачи запретили секс, – вкладываю в голос всю мягкость и теплоту, на какие способна.

Мужчина теряет ко мне интерес, резко поднимается, идет к окну. Молча смотрит в темноту, думая о своем.

– Ты отпустишь со мной дочь?

– Нет секса, нет дочери! – гаденыш стремительно покидает комнату.

Меня всю трясет, а в животе неприятно тянет матку. Кладу ладони на нехорошо пульсирующий живот, молюсь.

– Господи, лишь бы всё обошлось!

Сердце колотится, грохочет как гром посреди грозного пасмурного неба, готового пролиться ливнем над моей семьей.

Никак не могу восстановить сбитое неровное дыхание. Будто от страха забыла, как дышать.