Свой чужой муж - Марика Крамар

— У него проблемы с мужским здоровьем. И внуков у тебя, возможно, никогда не будет.

Хорошо, что я успела опустить чашку на стол. Иначе она выскользнула бы из моих онемевших пальцев.

Я как рыба открываю рот, а сказать ничего не могу. Это шок. Полный.

— Нееет... — еле-еле выдавливаю из себя очень тихо.

— Да. Мы уже давно пытаемся. Но... ничего... ничего не получается. Стали ходить по врачам вместе. И тут... как гром среди ясного неба. Денис просто в один момент поменялся. Закрылся от меня. На работе постоянно задерживается. Как будто видеть меня не хочет. Разговаривать с ним просто невозможно. Но я же не виновата, мам…

— Алечка... доченька... — сердце рвется на куски, а что я могу...

Я не понимаю. Как же так? Это, наверное, ошибка.

— Извини, что я тут сопли развожу. Гружу тебя. Просто... так хочется выговориться. С ним вообще отношения испортились. Вот, понимаешь, просто в один момент. Он как будто... чужой стал. Его словно подменили.

Слышать эти слова неимоверно тяжко. Невыносимо. И я виню только себя.

Моя маленькая девочка, это я во всем виновата. Только я. Из-за меня она плачет.

— Послушай, но ведь врачи могли ошибиться. Может, сходить в другой центр или найти хорошего специалиста...

— Да ничего не помогает, мам. Мы меняли врачей. Сдавали анализы. И куча всего... консультации, лекарства и еще это… как они говорят... коррекция образа жизни. Мы даже настроились на ЭКО. Но нет результата.

Только сейчас осознаю, что настойчиво продолжаю гладить свой живот.

И не понимаю. Как такое возможно. Это неправда. И прямое доказательно сейчас у меня под сердцем.

Аля задержалась у меня до полуночи. Сказала, не хочет домой ехать, где никого нет.

Мы смотрели кино. В тягостном молчании.

А потом ей позвонил Денис. Дочь сидела вплотную ко мне. И я услышала короткий разговор.

— Выезжаю с работы. Я думал, ты уже спишь.

— Нет. Я у мамы.

— Да? Ну ок. Тогда заберу тебя.

— Не стоит. Я на машине.

— Значит, оставишь ее во дворе. Позже разберемся. Нечего по темноте ездить.

Я отчего-то безумно страшилась этой встречи.

Дверь мужу Алеся открывала сама. Но когда мы с Денисом встретились глазами, взгляд его, опущенный на мой живот, наполнился негодованием. Он пытался скрыть эмоции, но у него не получилось. А мне захотелось провалиться сквозь землю.

До сих пор не верится, что у него такие проблемы со здоровьем.

— Как самочувствие? — слышу неожиданный вопрос и понимаю, что он предназначен мне.

— Все хорошо.

— Я рад. Лесь, поехали. Уже очень хочется отдохнуть.

После того дня я стала думать, что все не так плохо. Настойчивая бредовая мысль, что меня поймают за руку на вранье, наконец, оставила меня.

Отношения Дениса и Алеси, насколько я могу судить, наладились.

А меня изнутри беспрерывно грызет червячок и говорит, что это все неправильно. Мне бы хотелось видеть рядом с дочерью человека, которому она действительно нужна. А Денис... Он вроде и пытается полноценно участвовать в браке, но у него это плохо получается.

Когда родился Никита, Денис с Алесей приехали в роддом на выписку. У меня были панические страхи, что сын с отцом будут похожи и что в меня станут тыкать пальцем, а Аля обо всем догадается.

Но... Маленькая ложь осталась неразоблаченной. Для всех Никита был сыном Егора. И по документам, в первую очередь.

Все было хорошо. Я подрабатывала в декрете. В принципе, на жизнь мне хватало.

Алечка неизменно приезжала, привозила подарки, одежду для брата, продукты и разные мелочи, спрашивала, нужно ли еще что-то. А у меня сердце кровью обливалось каждый раз, когда она брала Никитку на руки. Сына своего мужа от другой женщины.

Время шло. Малышу исполнился годик. Затем два. И, несмотря на то, что все, вроде как, было хорошо, меня вдруг одолело странное, тревожное чувство. Как будто близится тот момент, когда неприятная правда все-таки всплывет наружу.

Никитка — моя гордость и любовь. Ему уже два с половиной года. С небольшим хвостиком.

Сын каждый мой день раскрашивает в яркие цвета и заставляет улыбаться.

А вот последняя неделя выдалась жутко напряженной.  Малыш очень сильно болел. Высокая температура, страшный кашель.

Анализы, коих мы сдали целый ворох,  пришли не очень хорошие. Врач только что ушел от нас, оставив горы предписаний.

Не решившись тащить Никитку, у которого снова сильный жар, с собой в аптеку, я решила позвонить Але и попросить помощи. Доченька без лишних разговоров согласилась, потребовав прислать ей в смс список лекарств.

Ее приезда я ждала, как манну небесную.

И вот когда, наконец, раздался звонок, а я отворила дверь, на пороге я увидела... Дениса.

Он вальяжно переступил порог квартиры и, не глядя на меня, протянул мне пакет из аптеки. А я, волнуясь и переживая за сына, начала бездумно, взволнованно тараторить.

— Спасибо тебе большое. У Никиты снова жар, и нам назначили новые лекарства. Я не могу в аптеку сама выйти и одного его оставить.

Мужчина лениво поворачивает голову в мою сторону. Смотрит сверху вниз. Скользит изучающим взглядом. А затем... разувается.

— Без проблем, — звучит равнодушный голос. — Алеся занята. А я как раз нашел свободную минутку привезти ребенку лекарства.

Что-то очень напрягает меня в его ответе. Очень. Нет у Дениса свободной минутки. Вообще никогда. Он постоянно занят. У него всегда куча проблем и забот на работе. И, тем не менее, он здесь. Сорвался и приехал.

Я прямо при нем начинаю раскрывать лекарства и разбираться, когда что давать сыну и в каком количестве, согласно схеме лечения. И слишком поздно отмечаю внимательный, ласкающий взгляд, которым Денис почти дотрагивается до меня.

— Пройдешь?

Я хотела сказать, что ему, наверное, нужно ехать. Но вместо этого прозвучало открытое и такое неуместное приглашения. Слишком поздно я понимаю смысл собственных слов и прикусываю язык.

— Что я, собственно говоря, и делаю. А где Никита?

— Спит. В комнате.

— Кофе нальешь?

В конце концов, я не могу прятаться и избегать его вечно. Это очень глупо и по-детски.

— Да, конечно. Проходи, пожалуйста.

Когда кофе был готов, я аккуратно поставила чашку на стол, подняла голову и столкнулась с настороженным, внимательным взглядом.