Сарматские хроники – 3. Новые горизонты - Евгения Говоркова-Никифорова

хорошо видно сгорбленную фигуру, отчаянно пытавшуюся удержать на плаву то, что осталось от судёнышка.

– А ведь недалеко, вожак! – промолвил Богдан, не сводя глаз с бедолаги. – Вдоль берега держится, молодец!…

– Думаешь, помочь получится? – вновь прищурился Майпранг.

– Ну, попытаться стоит – что мы, не люди? – пробасил водник. – Если до бухты до нашей доберётся – вытянем, у нас там волна небольшая!…

Путь с пригорка до отмели занял не более пяти минут. Кто-то из волков уже был здесь, очевидно, тоже заметив терпящего бедствие. Кампания по его спасению была развёрнута немедленно, тем более, как сказал Богдан, ветер менялся прямо на глазах, и человека запросто могло унести в открытое море даже при сравнительно небольшой волне.

Аглая, не принимая активного участия, тем не менее, торчала неподалёку, и не подумав уйти в укрытие, как приказал было Майпранг. Мрачный взгляд, который он бросил на неё, не предвещал ничего хорошего, однако она решила остаться: во-первых, заело любопытство – кому это приспичило выходить в море в непогоду, да ещё и вблизи их посёлка, а во-вторых, вполне могла потребоваться чисто медицинская помощь…

…Ветер меж тем крепчал, словно сама природа старалась всеми силами помешать сарматам. Все попытки добросить верёвку с «кошкой» на конце, чтобы зацепить и притянуть к берегу разбитую лодку, заканчивались неудачей. Волны даже здесь, на безопасной отмели, не давали подойти ближе, грозя утянуть на глубину самих спасателей. Очередной порыв ветра откинул лодчёнку ещё дальше от берега, а набежавший вал, закружив судёнышко, разбил его в щепки.

– Всё! Хана́! – сокрушённо махнул рукой Богдан, однако в следующее мгновение саженях в тридцати от берега среди пенящихся волн показалась голова. – Стой, вожак!!! Куда???…

– Держи!!! – Майпранг, уже обвязав верёвку вокруг пояса, сунул её конец в могучие руки кормчего и ринулся в бушующее море.

Аглая замерла, сжав кулаки и закусив губы. Нет, она когда-нибудь сама его прикончит!!!… Сколько можно рисковать жизнью и балансировать на тонком лезвии над бездонной пропастью???… Одна минута… Другая…

– Тяни, братцы! – бас Богдана перекрыл рёв уже откровенно беснующегося ветра, и волки-воины бросились на помощь кормчему.

Морская стихия нипочём не желала отдавать добычу, но усилия мужчин всё же увенчались успехом: в пенных волнах показались две головы, с каждым рывком верёвки приближающиеся к берегу. Аглая выдохнула – если так будет продолжаться, то медицинская помощь скоро потребуется ей!!!

– Жив??? Жив!!!…

Спасённый бедолага, вытащенный на сушу, пошевелился и слабо застонал. Рядом стоял Майпранг, тяжело дыша, отплёвываясь и стряхивая с мокрой одежды бурые космы водорослей.

– Тяжёлый… парень! – процедил он, глядя в упор на распластавшееся на мокром песке тело.

Аглая подошла поближе. Вытащенный из воды был действительно очень молод – наверное, ненамного старше Скилура. Рваная рубаха, подпоясанная кушаком на цыганский манер, прикрывала мускулистый смуглый торс. Поношенные порты, заправленные во вполне справные сапоги, смоляные кудри, крючковатый крупный нос и круглая золотая серьга в правом ухе добавляли сходства с цыганом.

А когда его веки дрогнули, по спине Аглаи пробежал непрошенный неприятный холодок – настороженный взгляд чёрных глаз из-под густых бровей придал его лицу, несмотря на бледность, хищное жестокое выражение…

***

…Он лежал в одном из многочисленных расписных шатров, укрытый шерстяным одеялом. Его не только спасли, но и напоили горячим бульоном, и оставили под наблюдением местного знахаря – жуткого старика с проницательным взглядом ярко-голубых глаз…

Сарматы… У воинов в стае были другие глаза – от светло-ореховых до тёмно-карих, почти чёрных, на манер цыганских… Янтарными глазами, цвета разогретого солнцем мёда, мог похвастать только местный вожак, Майпранг. Проклятый волк!!!…

Тобар зло сплюнул. Вожак бросился в морские волны и вытащил-таки его, стремительно теряющего силы и уже почти захлебнувшегося, но его вины это нисколько не умаляет. Майпранг убил его отца и достоин только страшной мести, а никак не прощения!!!

Цыган усмехнулся и положил правую руку под голову. Да, он немного перестарался! Не ожидал, что шторм усилится, не рассчитал свои силы и чуть не погиб. Но оно того стоило!!!… Зато теперь он – посреди вражеского стана, и без труда выполнит задуманное!!!

Тобар снова усмехнулся и прикрыл глаза. Месть свершится и очень скоро!!!…

***

… – Что произошло? – недоумевала Гелия. – Что могло случиться, раз мне нужно возвращаться домой, да ещё так срочно???

– Ничего плохого не случилось, дорогая! – лицо тётки озарила тёплая улыбка, собравшая вокруг глаз добрые морщинки. – Ничего, уверяю тебя! Вот письмо – твой отец всё там объясняет. Мы так рады за тебя, дорогая!…

Двоюродные сестрицы за её спиной загадочно улыбались, подпихивая друг друга локтями. Гелия взяла письмо осторожно, словно в конверте могла таиться какая-то опасность, и вопросительно взглянула на тётку. Та снова ободряюще улыбнулась:

– Иди в свою комнату. Прочти – и побудь одна, наедине со своими мыслями. Такие решения должно принимать сердцем и душой, и зрители для этого не нужны…

Девушка почти бегом поднялась по лестнице. Войдя в свою небольшую уютную спальню, она бросила письмо на стол и захлопнула дверь, прислонившись к ней спиной и не сводя глаз с конверта. В сердце зрела тревога…

– Счастливая… , – мечтательно выдохнула одна из сестриц ей вслед…

…Она бездумно глядела в потолок, лёжа на кровати и не в силах пошевелиться. Левая рука свесилась почти до пола, выпустив из ослабевших пальцев исписанный красивым отцовским почерком лист бумаги. Перед распахнутыми глазами всё ещё плыли строки…

«Дорогая и обожаемая дочь!… Оказал честь… Традиции предков… Ипполит Аргир… Прекрасная партия… Законное супружество перед Богом и людьми… В любви и согласии… Приезжай как можно скорее…»…

Гелия со вздохом повернулась на бок – «ватные» руки и ноги не хотели двигаться, а тяжёлая голова упорно гнала прочь любые мысли. Она не знала, сколько пролежала так, и встрепенулась, только когда раздался осторожный стук в дверь.

– Гелия, детка… У тебя всё в порядке? – в голосе тётки, раздавшемся из-за двери, явно слышалось беспокойство.

Девушка подняла голову, с удивлением заметив, что яркий день за окном уже клонился к вечеру. Внезапно чувства и эмоции вновь наполнили её, захлёстывая тёмной волной отчаяния. Распахнув дверь, она молча проскочила мимо изумлённой тётки, не успевшей произнести ни слова, и помчалась по лестнице вниз…

***

…Руса́лии1 в этот раз праздновались особенно пышно – весна наступила дружно, балуя теплом и яркими красками, необычными даже для этих южных мест, и год обещал быть урожайным…

…Византийцы любили праздники. Помимо религиозных Пасхи и Троицы, они с удовольствием вспоминали древние традиции и языческие торжества, ничуть не мешавшие христианским. И с таким же удовольствием приобщали к своему шумному веселью сарматов.

Воины-волки относились к подобным развлечениям двояко. С одной стороны, занятые в недавнем прошлом в основном борьбой за выживание, подчас