Это всегда была любовь - Никола Хотель

Ной замечает мой взгляд.

– Я достану только ключ от моей комнаты, хорошо? Я не намерен расчленять тебя у своей двери. Мои соседи очень чувствительно реагируют на пятна крови в коридоре. – Усмехнувшись, он открывает дверь и проходит мимо меня в свою комнату.

Я все еще пытаюсь восстановить дыхание, голова кружится. Мысли и чувства перегружены из-за того, что моя обычная жизнь за последние дни просто растворилась, будто ее и не было.

Потираю лоб. Ладно, что теперь делать? Ах да, ключ!

– Ты можешь дать мне ключ от квартиры Айви? Я очень устала и жду уже несколько часов, – сказала я. Точно не знаю, сколько проспала, но, должно быть, довольно долго, раз у меня так затекла спина.

– Извини, у меня были дела.

– Конечно, без проблем. Мне нравится сидеть в чужих коридорах на полу, я не сильно привередливая.

Ной снимает ботинки и бросает на меня раздраженный взгляд через плечо.

– Заходи. Не хочу, чтобы соседи жаловались на шум.

Мой взгляд скользит по его комнате, которая кажется слишком маленькой для большого шкафа и кровати. Ноги не двигаются ни на дюйм. Я смотрю на спину парня, его свободные джинсы, на телефон, который торчит из правого кармана. Он хорошо накачан и совершенно не тощий. Я ни в коем случае не пойду в комнату к совершенно незнакомому человеку, пусть он будет хоть сто раз сводным братом Айви.

– Просто дай мне ключ, и я пойду.

Ной поворачивается ко мне и внимательно смотрит снизу-вверх. Его взгляд перемещается с моих кроссовок на узкие джинсы, ненадолго задерживается на сведенных судорогой руках, которые опущены по обеим сторонам тела, и наконец смотрит мне прямо в лицо. Я сжимаю губы.

– Может, нам стоит начать все сначала? Прости, что тебе пришлось так долго ждать. Я знал, что ты приедешь, просто иногда происходит какая-нибудь незапланированная фигня. Итак, меня зовут Ной, мне двадцать лет. Я здесь первый семестр и состою в команде по верховой езде Дартмута, – нахмурившись, рассказывает он мне.

Я, конечно же, не намерена отвечать ему тем же. Нет совершенно никакого желания рассказывать о себе, но что-то в его взгляде заставляет меня успокоиться и отказаться от идеи просто взять ключ и уйти. Может быть, это из-за того, что его зеленые глаза напоминают мне тростник, который я так люблю. Может, из-за его мелодичного голоса и такого мягкого тембра. А может быть, все из-за того, что я просто устала.

– Обри, девятнадцать лет. Только что вылетела из университета, и теперь я без пяти минут бездомная. – После того, как я сказала это, мне захотелось стукнуть себя по лбу. Я, определенно, хотела рассказать не это. Кроме того, все не настолько плохо. Я не бездомная, просто не хочу возвращаться в свою старую комнату в Нью-Йорке.

Ной не подал виду, считает ли он мое резюме таким же жалким, как оно выглядит для меня. Просто показал на себя большим пальцем и сказал:

– Я бросил учебу, поджег квартиру и разбил свою последнюю машину в хлам.

Ладно, это… вау. Посмотрим, смогу ли я превзойти его по количеству проблем.

– Я соврала матери, купила старую машину и отказалась от работы, за которую мне обещали очень хорошо заплатить.

– Что это была за работа?

Не уверена, что он ожидает услышать то, что я сейчас ему скажу.

– Мне предложили озвучить аниме-порно.

– Ладно, это… звучит уже интересно, – ухмыляется Ной, и я не могу сдержать улыбку. Он протягивает мне руку. Я пристально смотрю на нее, понимая, что не могу пожать ее. «Это же брат Айви, – говорю я себе, – он ее сводный брат. Айви для меня как сестра, поэтому мне не стоит его бояться». Наконец я протягиваю ему свою руку. Ной крепко, но нежно держит ее, совершенно не сжимая. Он очень осторожен, потому что не хочет испугать меня или боится, что я снова могу наехать на него. Хотя теперь это будет совершенно неудивительно после моего признания о том, что я бездомная неудачница.

Мой большой палец касается того места на его руке, где встречаются большой и указательные пальцы, а татуированная строка заканчивается словом always[2]. Я сглатываю и отдергиваю руку.

– Привет, Обри.

Этот голос! Боже мой! Он так похож на голос певца Джейми Каллума, с легкой вибрацией, которой обладают далеко не все мужчины. Довольно часто в студии звукозаписи я наблюдала, как мои коллеги пытаются сделать свой голос интимным и сексуальным. Некоторые, репетируя, представляют, что перед ними что-то вкусненькое и тихонько напевают несколько раз подряд: «Мм, это так вкусно». Голос Ноя звучит так же сладко и интимно и вызывает у меня бабочки в животе.

«Привет» – одно лишь слово, а я понимаю, что у меня огромная проблема, размером с мамонта. Если бы мы сейчас были в графической новелле, то над моей головой в облачке с текстом была бы следующая фраза:

Черт. Ты понравился мне сразу после «Привет».

Ной больше не сопротивлялся и принес ключи, о которых я попросила, после того как поздоровался голосом Джейми Каллума. Оказавшись в квартире Айви, я отмечаю, что она, в отличие от квартиры Ноя, состоит из двух комнат и кухни. Я оставляю у двери коробку, рюкзак и холщовый шопер, беру с собой на кровать только ежедневник и ручки, чтобы сделать набросок и сочинить приветственную фразу на фоне тысячи звезд.

Айви еще раз звонила мне, но я слишком устала, чтобы разговаривать. Написав короткое сообщение в мессенджере: «Ключ у меня. Спасибо. Напишу завтра», – я засыпаю как убитая и сплю восемь часов.

Проснувшись утром, я вижу, что Айви прислала мне еще одно голосовое сообщение. Взяв телефон с собой, я иду на маленькую кухню и включаю воспроизведение сообщения, пока ищу кофе.

– Привет, надеюсь, у тебя все в порядке. Ты была немногословна во время нашего последнего телефонного разговора. Я волнуюсь за тебя. Видела, что ты удалила свою учетную запись в Instagram. Думаю, у тебя были на то веские причины. Что случилось? Почему ты решила уехать из Нью-Йорка? Хочешь, я приеду? Отчиму сейчас не так плохо, так что могу оставить его на несколько часов. Позвони мне, пожалуйста, как можно скорее.

Я замираю с банкой кофе в руках и смотрю на свой телефон. Мне бы очень хотелось поговорить с Айви, но… я не могу. Всякий раз, когда думаю о случившемся, внутри меня включается блок. Кто-то дал мне нокаутирующие капли, какой-то говнюк накачал меня наркотиками и черт знает что делал со мной. Вдобавок ко всему этому по сети сейчас гуляет моя фотография, из-за которой однокурсники считают меня шлюхой, а декан Строут выгнал из университета. То, что произошло на самом деле, ему было совершенно безразлично. Он даже не удосужился выслушать меня и разобраться в ситуации. Единственное, что его волновало, – это то, что он уже во второй раз упрекнул меня за ненадлежащее поведение: в первый раз, когда я практиковалась в укромном уголке за спортивным залом для этого дурацкого аниме-порно, от которого вскоре отказалась, и сейчас из-за этой фотографии. Сложившаяся ситуация чертовски несправедлива, и я ощущаю полную беспомощность.