Врата Валгаллы - Наталия Ипатова

Красный свет сменился вспышкой синего, кабина наполнилась запахом озона, по корпусу, как град, пробежались сухие щелчки, «Вампа» дернулась так резко, что Натали снова приподняло и отпустило.

— Леди, машину я выровнял и от вольтовой дуги увернулся буквально чудом, — от суховатого смешка в голосе Рубена к ней начало возвращаться ощущение собственного тела. — Едва ли мне в будущем удастся отдать концы так быстро и с такой приятностью, но если вы соблаговолите вернуться в свое кресло, я даже смогу оглядеться.

Так — в правой руке скомкан ворот его рубашки, разжимаем правую руку. Медленно. Быстрее не получается. Правой рукой теперь можно оттолкнуться. От чего мы отталкиваемся? От груди? Что мешает? Ах, вот незадача, левая рука все еще держится за его шею. Хорошая шея, крепкая, век бы ее не отпускать. И лицо… как оторвать щеку от щеки, когда они так пылают? Стыдно, жуть! Да еще и ползти назад приходится ощупью, путаясь в подоле и преодолевая вектора всех действующих сил, включая, кажется, даже кориолисову.

«Вампа» дрогнула и прянула вперед. Рубен выстрелил дальним светом, прорезав для флайера коридор в кромешной ночи. Стены тьмы встали вокруг, и путь им был теперь только по яркому лучу.

— Пристегнись сию секунду!

Трясущимися руками нашаривая ремень безопасности, Натали беззвучно бранила себя. В те прошлые разы, когда она сиживала во флайерах на пассажирском месте, кавалеров страшно обижали ее поползновения воспользоваться пристяжным ремнем — ее сомнение в их пилотском мастерстве приравнивалось чуть ли не к оскорблению мужской силы… хотя едва ли кто из них обладал и сотой долей мастерства Эстергази.

— Там, на подголовнике — ремень для фиксации головы, — Рубен командовал, уже не глядя в ее сторону. — Надень его тоже, чтобы не повредить позвонки шеи. Будем дергаться.

Натали послушно натянула на лоб широкий ремень, прижавший ее затылок к пружинящему подголовнику. Сам Рубен им не воспользовался, хищно наклонясь к панели. Сильная шея, и не такие видывала перегрузки.

«Вампа» рыскала меж башнями, описывая «восьмерки», задирая нос, пикируя к земле, кренясь то в одну сторону, то в другую и неожиданно тормозя, и возвращаясь собственным следом, и лихо становясь на крыло, когда коридор становился для нее слишком узок. Что же, она думала, до того они летели быстро? Желудок Натали свободно бултыхался внутри, она старалась дышать глубоко, чтобы подавить позывы к рвоте и, вероятнее всего, не могла бы сейчас похвастать цветом лица. В свете приборов и фар было видно, что над бровями Рубена выступила влага, но его глаза сверкали ярко, а обе руки, независимо друг от друга, трудились, заставляя «Вампу» танцевать! Натали чувствовала себя в их вальсе явно лишней. Но — да — завораживало.

— Что ты делаешь?

— Ищу их. И, кстати, полицию. Следует загнать дичь для копов.

— Мы над фабричными кварталами, Рубен. — Натали помедлила, потом выговорила четко: — Это в аристократическом центре полиция приезжает через минуту. Здесь они, чаще всего, успевают только запаять пластиковые мешки.

— Что ж, тогда мы не только загоним ее, но и подстрелим… и даже вытащим из болота. Ага, вижу цель!

Впереди, на скорости, явно превышающей максимально допустимую для этой модели, вихлялся флайер-четырехместка. Пристроившись за ним следом, Рубен с каверзным выражением лица щелкнул неприметной кнопкой, притаившейся под динамиком, включая — как с запозданием сообразила Натали — полицейскую волну, инициирующую между двумя машинами двустороннюю связь. Однако — сюрприз.

— Водитель D-14, все ли с вами в порядке? Вам нужна медицинская помощь? Ответьте.

Флайер впереди продолжал скакать, словно рука, державшая джойстик, была недостаточно тверда.

— Водитель, вы не трезвы? Ответьте, в противном случае я посажу вас силой. Вы представляете общественную опасность.

Шебуршание и хихиканье стали ему ответом, словно на другой стороне кто-то толкался и дышал в микрофон.

— Я, я отвечу. Ну дай, я скажу! Что, «кошелек», зацепило так, что эрекцию потерял?

Рубен перемигнул дальним светом, и флайер впереди мотнуло так, что мама не горюй.

— Слепишь, гад! — взвизгнул динамик. — Сваливай лучше сам, да свой летающий блинчик не забудь проветрить!

— Кто говорит на служебной волне?! — вклинился в их диалог посторонний голос. — Покиньте немедленно полицейский канал!

— Спокойно, офицер, — бросил Рубен. — Я везу вам подарок. Увидимся — познакомимся.

— Слышь, это… влипли! Щас копы подвалят… — Это разговор там, внутри D-14.

— Неее… Он, типа, крутой!

— Они под кайфом, — вполголоса заметила Натали. — «Быки». С девчонками.

— Я слышу. D-14, вы немедленно сядете в ближайшем полицейском участке. Я провожу.

Связь взорвалась остервенелой щенячьей бранью, в том смысле, в основном, чтобы дать Рубену попробовать, но только потом он будет сам виноват. Лучший пилот выпуска молча ухмылялся. Получен формальный повод. Аристократ охотится. Еще одно истинно мужское удовольствие. Даже получше секса.

— Ну «фабрика», считайте: нарвались.

Внезапно чувства Натали стали смешанными. Между прочим, еще лет пять назад с вероятностью в девяносто девять процентов она сидела бы не в этом флайере, а в том, где вопросом удали и делом чести считалось порвать бок «кошельку», а пуще того — поломать ему романтический вечер. В тесноте, из рук в руки передавая початые банки с пивом, обливаясь им и давясь. А вот на хрен бы такую ностальгию!

— Не связывайся, — эти слова заранее обречены не быть услышанными, но попытаться стоило. — Даже, допустим, посадишь ты их. Фабричные таскают с собой разные самоделки. Конструкторская мысль во дворах и гаражах работает. А что у тебя, кроме кортика?

— Есть кое-что, — рассеянно буркнул Рубен. — Офицер безоружным не ходит. В последний раз предлагаю сдаться полиции добровольно. В противном случае гарантирую все то же самое плюс очень неприятные ощущения.

Голос его был просто ионизирован смехом.

— Ты, мотылек, лети давай! Гляди только, в вольтову дугу не попади! А че он сделает?! Ну поболтается вокруг, еще вмятин ему наставим. Мы тяжелее… а у него в машине телка, зуб даю… телку стращать забоится.

«Вампа» прыгнула вперед, как хищный зверь из засады. Натали видела таких по головидео, восхитительно прорисованных в замедленной съемке. Зеленая рамка на мониторе мигнула, разбилась на квадраты, сделалась красной, сузилась втрое. Корпус флайера дрогнул, мгновение кости Натали представлялись ей совершенно полыми — чувство оказалось более чем неприятным. Оппонентам пришлось похуже. Рубен влепил импульс электромагнитной пушки в аккурат между дюзами D-14, обмотка генератора тут же сгорела, все системы парализовало, и тот закувыркался вниз, оглашая воплями эфир. Ударом ладони Рубен отключил связь.

— Ты… с ума?… Она ж ему откусит… ухо, например!