Бронебойный экипаж - Сергей Зверев

— Как? — поперхнулся Бочкин, готовый растаять как кусок сахара, когда Лиза назвала его просто Колей.

— Ну вот, я вас испугала, — улыбнулась девушка. — Вы не думайте, что я посмеиваюсь над вами. Я просто пытаюсь шутить, пытаюсь сделать так, чтобы вы себя чувствовали свободно. Вы так напряжены. А мне надо, чтобы вы разговаривали со мной, тоже шутили. Понимаете, Коля, у меня очень болит рана. Я не говорю Борису Моисеевичу, иначе он станет жалеть меня и будет уговаривать колоть морфий. А я не хочу. Я сама перетерплю. Вы мне только помогите, ладно?

И тут Николай увидел в этих голубых глазах кроме смеха и блеска затаившуюся боль. Сердце танкиста сжалось, и он кинулся спасать прекрасную принцессу. Он рассказывал о своем поселке под Красноярском, о своей маме, о Логунове, с которым они жили в одном поселке и теперь вместе воюют в одном экипаже. Он не стал говорить про любовь Логунова и своей матери, но зато много наговорил лестного о своем командире. Лиза смеялась его шуткам и тому, что гость вдруг стал спокойнее и естественнее. Она рассказала о Ленинграде, откуда была родом, о своих родителям, о детстве и юности. И о том, как они договорились у себя в коллективе ездить по воинским частям с концертами. Помогать бойцам в минуты затишья.

Николай говорил, улыбался, а сам все никак не мог понять, почему Лиза узнала, что пришел именно он. Еще во время концерта ему казалось, что девушка смотрит именно на него, ему в глаза, хотя на таком расстоянии, на котором он сидел от сцены, с уверенностью сказать этого было нельзя. И теперь она болтает с ним как старая знакомая, улыбается. Неужели он ей нравится? Но почему, чем? Она ведь из Ленинграда, у нее все знакомые — музыканты, певцы, художники. А он простой рабочий парень. Правда, фантазер. Он и сейчас представлял себя молодым русским богатырем, каким-нибудь Алешей Поповичем, который спас красивую княжескую дочь. И вот они беседуют в княжеских хоромах. Дурь, мальчишество, а думать так приятно.

А потом голос Лизы сделался тише, она стала не так внятно произносить слова, глаза стали напряженными. Коля вдруг увидел в них слезы.

— Больно… очень, — прошептала девушка и повернула лицо к стене, чтобы он не видел ее слез.

Бочкин вскочил и бросился из палаты, крича, что девушке плохо, что ей срочно нужен врач. Но по коридору уже спешили Борис Моисеевич со скорбным сосредоточенным лицом и девушка-медсестра, державшая в руках накрытый марлей стерилизатор со шприцем.

— Уходите, молодой человек, уходите отсюда немедленно! — буркнул доктор и скрылся за дверью палаты.

То, что его вызвали не к комбату, а сразу в штаб полка, Соколова удивило. Приказав Логунову остаться за старшего, а экипажу отдыхать, Алексей надел шинель, подпоясался ремнем. Было бы неправильно, решил он, явиться в штаб полка в замасленной зимней танкистской куртке и комбинезоне. Водитель, которого прислал комбат Соколову, чтобы отвезти его в штаб, расположенный за восемь километров от расположения батальона, толком ничего не знал. Ему приказали, он приехал.

Доложив дежурному по полку о прибытии, младший лейтенант с удивлением увидел на вешалке несколько шинелей с петлицами лейтенантов и капитанов. Только одна шинель была с двумя «шпалами» майора.

— Хотите есть? — спросил дежурный Соколова, когда тот разделся. — Многих офицеров вызвали так срочно, что они не успели поужинать. Командир полка распорядился с кухни доставить термосы с горячим питанием и чаем. Все-таки не передовая.

— Благодарю, товарищ капитан, я ужинал.

— Тогда ждите, сейчас командир полка вас вызовет.

Соколов кивнул и уселся в углу на расшатанный стул с деревянной спинкой. Полночь, вызов в штаб полка, ужин для приглашенных офицеров. Наверное, вызвали надолго, раз решили еще и покормить. Хотя кто-то из командиров добирался с позиций за несколько десятков километров. И почему меня вызвали, только одного командира из всего батальона?

Поразмышлять над этими вопросами не удалось, потому что через пять минут распахнулась дверь и резкий сильный голос приказал:

— Приглашенных офицеров прошу пройти ко мне!

Дежурный тут же поспешил в соседнюю комнату. Когда он открыл дверь, Соколов услышал приглушенные голоса, позвякивание железной посуды и запах курева. Несколько командиров, на ходу поправляя ремни, пошли к командиру полка.

Соколов вошел последним. Как самому младшему по званию, ему пришлось представляться последним. Полковник Осипов, крупный мужчина с густой шевелюрой, чуть тронутой сединой на висках, задержал взгляд на младшем лейтенанте, как будто сличая его внешность с теми рекомендациями, которые он получил. У длинного стола были расставлены стулья, полковник предложил всем садиться.

— Товарищи, — заговорил Осипов, располагаясь во главе стола, у зашторенной карты на стене. — Нам поставлена необычная и очень серьезная боевая задача. Все вы прибыли сюда по рекомендациям своих командиров. Каждый из вас имеет необходимый боевой опыт. Мы формируем оперативную мехгруппу в составе сводного батальона мотопехоты под командованием капитана Забелина и танковой группы под командованием старшего лейтенанта Кравченко.

Один за другим поднялись командиры, которым полковник жестом разрешил снова сееть. Потом Осипов перечислил подразделения, которые войдут в состав сводного батальона: две роты мотопехоты на грузовиках, разведвзвод на шести бронемашинах БА-6, две 57-мм минометных батареи, пулеметный взвод. Стало понятно, что операция предстоит не столько наступательная, сколько оборонительная. Но бронеавтомобили Соколова смутили. Конечно, сейчас подморозило, и они пройдут по мерзлой почве почти везде. Но для чего они?

— …и танковая группа капитана Кравченко, — повторил в конце Осипов. — Заместителем к Кравченко пойдет младший лейтенант Соколов. Этот молодой командир уже принимал участие в подобных операциях, проявил себя как умный, находчивый и грамотный офицер. Возглавит оперативную механизированную группу майор Лацис.

Сидевший рядом с полковником плечистый майор с мощной шеей поднялся и обвел взглядом собравшихся. Волевое лицо со шрамом понравилось Соколову. Уверенность, ум в глазах. Майор опустился снова на стул, а Осипов махнул кому-то рукой через головы сидящих.

— Ну, что там? Готово?

— Так точно, товарищ полковник!

Вошел высокий капитан в очках — начальник оперативного отдела штаба полка. В руках он нес стопку карт. Положил ее перед командиром полка на стол.

— Второй участок обещали завтра утром. Самое позднее к середине дня.

Осипов взял верхнюю карту, развернул, просмотрел и подвинул всю стопку майору. Лацис перебросил часть карт командирам.

— Прошу ознакомиться, товарищи, — сказал он низким, чуть хрипловатым голосом. — Это район предполагаемого действия нашей мехгруппы.

— Но это же… — проговорил кто-то из командиров, но его перебил Осипов:

— Итак, задача вашей группы! Скрытно, используя отсутствие на сегодняшний день на участке дивизии сплошной линии фронта, пройти в тыл немецким войскам. Сосредоточиться в районе города Лыков Отрог, изучить обстановку и одним ударом взять его, выбив и уничтожив фашистский гарнизон. На следующем этапе группа должна удерживать населенный пункт до тех пор, пока разведвзвод прочешет шоссе в пригородах Лыкова Отрога, где по нашим сведениям лежит разбитая автомашина, которая вывозила со складов реактивные снаряды для наших гвардейских минометов. Два снаряда все еще лежат, как нам стало известно, в кузове этой машины. Снаряды необходимо забрать, гарантированно уничтожить комиссией из состава командиров группы. Третий этап — вернуться с наименьшими потерями в личном составе и боевой технике.