Красивый, богатый, свободный... - Никки Логан

Таш поерзала, но глаз не отвела.

– Это вы скоро узнаете.

Эйден усмехнулся и спросил нечто, выходящее за рамки сценария:

– Вас не смущает, что Жарден разбогател на вашем таланте, а затем дал вам полную свободу?

Похоже, Таш хотела прокомментировать это, но передумала.

– Он мог продавать их только однажды. Я же могу делать новое изделие каждую неделю. Кроме того, – она улыбнулась женщине, которая пришла принять ее заказ, – художник продает каждое произведение, извлекая при этом для кого-то другого прибыль большую, чем для вас. Закон джунглей. Не стоит привязываться.

Подходит ли это к людям? Такова, значит, тактика выживания в ее мире?

Таш повернулась, чтобы сделать заказ. Круглосуточный завтрак. Совершенно неприемлемо, ведь уже почти четыре часа. Эйден заказал что-то легкое и вторую порцию кофе. Интересный будет обед.

– Откуда такое увлечение природой? Все эти морские существа, птицы и неистовые краски.

Таш внимательно посмотрела на него, пожала плечами:

– Я делаю то, что диктует мне стекло. Обычно что-то, имеющее отношение к природе.

– Стекло вам диктует. В самом деле? Это немного хиппово.

Она улыбнулась.

– Я и есть хиппи. И совершенно не стесняюсь этого.

Если она и хиппи, то сегодня обуздала свои пристрастия. Темный креповый топ с нарядным лифом, юбка в пол. Нечто женственное и струящееся. Эйден не видел ее ног, не терпелось узнать, надеты ли на ней сандалии, накрашены ли ногти или – что-то глубоко внутри его резко перевернулось – имеется ли колечко на большом пальце ноги. Может быть, маленькие колокольчики на лодыжке. Татуировка?

Опомнись, Мур. Фантазировать об украшениях женских ног. Извращенец.

– Что? – спросила Таш, хлебная палочка замерла на полпути к ее рту.

Эйден изобразил на лице спокойствие. Что его выдало? Он ухватился за нечто, заслуживающее доверия.

– Так, вспомнилось. Мои родители. Когда я был маленьким, моя мать была одета почти как вы. Думаю, они, возможно, были вполне органичны в свое время.

Таш улыбнулась.

– Это было в середине восьмидесятых? Движение «нью эйдж» тогда процветало. Очень может быть. Или вы думаете, ваш отец родился в деловом костюме?

Воспоминание, которое выдало его подсознание, когда нужно, чтобы ложь стала очевидной. Эйден действительно помнил мать, одетую по-земному и свободно. Смеющуюся с отцом, обнимающую малыша Эйдена. Воспоминание имело оттенок техниколор, как у фотографий восьмидесятых годов. Но именно счастье матери показалось ему неуместным. Много времени минуло с тех пор, как у него возникли воспоминания о том, как она смотрела на отца. Обожающе. Заинтересованно. Возможно, это больше плод воображения, чем воспоминание. Эйден не мог представить отца лежащим на траве у реки, разглядывающим облака, дышащим в унисон с журчанием воды.

– Вы, значит, не много знаете о прошлом родителей? – Таш тщательно делала нейтральное лицо. Можно подумать, Эйден не заметит ее неловкие попытки получить информацию об отце, которой она сможет воспользоваться для его обольщения.

Он сжал челюсти.

– До того, как я появился? Нет, не очень. Я знаю, что они встретились в универе. Он одновременно проходил курсы по коммерции и праву, она изучала искусство до тех пор, пока не ушла в конце второго года.

Похоже на судебный протокол.

– И хватит об этом.

– Вам не любопытно?

– Не особенно. Это старая история.

Странно, что матери Таш не было среди знакомых. Она приподняла бровь.

– Скорее, не считается, поскольку не касается вас.

Уфф! Неужели я стал таким ничтожеством после знакомства с ней? Да, наверное.

– Мои родные близки, но они всегда старались держать детей подальше от дел старших.

На самом деле в его семье дети получали по рукам за то, что совали нос в дела взрослых. Поэтому он точно знал, как возмутится отец, когда поймет, что сын старается помешать охотнице за состоянием. Но это его не волновало. Он вряд ли будет стоять в стороне и даст Наташе Синклер, этой сирене с кольцом на большом пальце ноги, разрушить тридцатилетний брак.

Его отец красивый богатый человек. Амбициозные женщины регулярно приходили и уходили. Но, как правило, не производили каких-либо серьезных изменений. За все годы, что они проработали вместе, Эйден никогда не видел отца таким зацикленным на женщине. Особенно на такой молодой. Хотя знал, подобное бывало, по крайней мере один раз. Печально известный случай, никто не упоминал этого, разве что шепотом. Если Таш хочет путаться с богатым Муром, ей придется раскусить крепкий орешек наследника. Он способен, более чем охотно, отбить ее, его тряхнуло при этой мысли.

Может быть, ее свободный дух будет овевать его, как глоток свежего воздуха. Он не знал. А если и знал, то великолепно владел лицом игрока в покер.

* * *

Ничего не изменилось за неделю, с тех пор как она впервые сидела в зале заседаний. Таш взглянула на пригород. В здании компании Муров административный этаж имел один из лучших видов на город. Эйдена Мура, казалось, совершенно не волновало общее прошлое их родителей. Точно так же, как и ее до того, как открыла тот первый дневник. Что же касается семейной тайны, о которой говорили шепотом, она на удивление хорошо сохранялась.

Таш взглянула на обоих мужчин. Кстати, известно ли тебе, что моя мать и твой отец были любовниками?

Таш не была членом этой семьи, несмотря на то что чувствовала себя причастной.

– Ладно, – сказала она, наклоняясь вперед. – Все довольны дизайном?

Шесть маленьких масштабных моделей в стекле и большой карандашный набросок украшали стол. Рыбы различных размеров, морские коньки, ныряющая утка, полосы водорослей, сверкающий косяк криля.

– А это будут осколки солнечных лучей, пронизывающих океан.

Натаниэль улыбнулся, не глядя туда, куда указывали ее пальцы.

– У нас никогда не было ничего подобного ни в одном здании. Это поразительно.

– Сколько это будет стоить? – спросил Эйден сквозь зубы.

Таш показалось, что арктическая оттепель за обедом на прошлой неделе была лишь затишьем перед бурей.

– Эйден, – рявкнул Натаниэль. – Это не важно.

Таш попыталась разрядить внезапно возникшую напряженность между двумя мужчинами.

– Это для меня как выставка, поэтому только цена материала.

Эйден нахмурился. Натаниэль выпрямился.

– Нет, Таш. Вы не должны…

Их глаза встретились.

– Я не собираюсь выставлять вам счет за потраченное время. Просто потребуется много стекла, так что, если вы покроете расходы на материал, буду благодарна.