Все жизни в свитке бытия - Людмила Салагаева

слегка потряхивало, но под её прикрытием мы избавились от опасности. Через промытые влагой стёкла транслировалось кино о непрекращающийся схватке великих сил. В просветы бегущих по небу облаков открывался мир сменяющих друг друга сполохов, цветов и света.

Игра облаков и солнца, повинующихся капризам дерзкого ветра, вздымала волны всевозможных оттенков синего и глухого индиго с антрацитовыми проблесками. Они набрасывались на берег в обрамлении вспененных кружев и тут же, с приглушенным шорохом откатывались назад, в свою стихию.

Тем временем из далёкой дали, из густо василькового простора идут в наступление новые валы. Синие всадники Кандинского сплошной стеной появляются из линии горизонта. Вобрав небесную синеву, посланцы неба как мальчишки, с сумасшедшей скоростью летят по поверхности вод, образуя на ветру белые султаны. Мчит нам навстречу сама красота жизни, первооснова её небесного цвета. Налетая на берег, летучая конница сбрасывает потоки энергии, продолжающей путь по нашим нервным волокнам всё в том же синем спектре.

Синий нас окружает. Смысловая доминанта цвета не случайна. Пространство наполнено синим. Воздух нежно-голубой и аквамариновый, сапфировый, дымчатый и лиловый, и изумрудный; вода – небесно-голубая, и цвета бирюзы, и васильковая и непередаваемого множества других оттенков. Цвета горизонта – игра всевозможных оттенков синего. Когда наступают лёгкие сумерки, набрасывающие на всё легчайшую дымку, происходит разное.

Пока последние лучи окрашивают окаём спокойным сиянием червонного золота, а мы сами тонем в загадочном ультрамарине, среди легких позлащённых облаков воображение усматривает "Троицу" Андрея Рублёва. Небесные хитоны ангелов излучают пронзающую лазурь, от которой перехватывает дыхание и замирает душа. Лазурь – печать духовного мира, его глашатай: "Помни, человек, о доме своём!"

Множество дивных подарков мы получили просто существуя вместе со стихией. Однажды цапля, караулившая рыбу в реке, украсила наше утро своим присутствием. Неизвестный затейник за ночь выложил на берегу многокилометровую дорожку из морских звёзд. Не раз море дарило нам крабов и морских ежей, осьминогов и трепангов, сверкающие янтари. И даже выбрасывало к ногам серебристого лосося!

Благодарим за каждое подношение! Но и мы никогда не позволяем себе нарушить естественную красоту побережья. Это свято.

Человек соткан из вибраций, цветов, звуков и света. Их движение, подчиняясь закону Природы, определяет физическую и психическую жизнь каждого существа. Здесь, на берегу моря, происходит магия воздействия. Этот дар доступен всем. Он ничем не ограничен. Приходи и пользуйся. Настанет время – из правильных пульсаций возникнет твое счастье.

Наступила весна. Из сна, из всех укрытий вышла новая жизнь.

"Все стало вокруг голубым и зелёным". Еще вчера сонный берег принялся за преобразования. Энтузиазм деятельности и творчества торопит и нас немедленно заняться любимым делом.

Мы возвращались напоённые солнцем и светом, заряженные "изумрудом мужества”, ублажённые "сапфиром покоя", готовые любить друг друга… пока хватит волшебной настройки.

До новой встречи Голубая нирвана!

Стародубские встречи

Стародубские встречи. Репортаж:

Пожалуй, всем, кому присуща страсть к путешествиям по стране, кто постигает географию в непосредственном восприятии, чувственно знакома песня Михаила Танича и Яна Френкеля «Ну что тебе сказать про Сахалин». Она написана после встреч с сахалинцами в далёком 1965 году. Душевная, с налётом бардовской дружеской интонации и созидательного настроя, песня надолго стала визитной карточкой жителей острова.

Стародубское начинает цепочку посёлков, изредка разбросанных по восточному побережью Охотского моря. Поселение на этом месте существует с незапамятных времён, о чём говорят предметы быта и янтарные украшения, вымытые разбойничьими тайфунами из древних захоронений. Мне тоже попался такой амулет с широким, сделанным примитивным каменным сверлом, отверстием.

В этом месте всегда проходят на нерест лососи, приплывают откормиться тюлени, а значит селятся люди поближе к неиссякаемому источнику жизни. Летом, когда начинается ход рыбы, когда день год кормит, можно запастись едой до следующей путины. И если есть заготовленное впрок, можно безбедно жить в этом глухом и суровом месте. Конечно, зимние ветра сносят крыши, и непогоды иногда надолго запирают в доме.

«Да что поделаешь, если открытая всем стихиям деревня давно стала якорем твоей жизни. «Самая далекая гавань» Союза дала красавицу-жену, троих сыновей и любимое дело – рыбацкую страсть», – примерно так начал свою исповедь рыбак Саша – крепкий, словно отлитый из твёрдого сплава, с ясным и чётким мышлением, чувствующий вес слова так же точно, как определяет сразу на глаз пойманную рыбу.

Но это я узнала позже. Мы приехали под вечер порыбачить на речке Найба, что в нескольких километрах от Стародубского. Здесь разрешён лов разнорыбицы. Огроменный шар Солнца, потрясая воображение, висел над линией горизонта, окрашивая прибрежные воды в алый цвет. Прилив покрывал половину береговой полосы, волны безостановочно заливали песок, оставляя в лужицах большущих и красивых, разноцветных медуз. Трудно оторваться от пиршества красок и форм морских «цветов».

Саша, стоявший неподалёку, находил необычные экземпляры, готовые показаться во всей красе на поверхности.

– Живу здесь давно, но не могу привыкнуть к таким морским представлениям. Настоящий театр! Нет, интереснее… Жизнь всегда богаче любой фантазии и выдумки. Вот наш посёлок кажется уснувшим или вымершим. Да только это не так: начинается путина и Стародубское становится бойким местом.

Сколько интересов здесь сталкивается, посёлок превращается в громадную сцену, на которой одновременно идёт множество непридуманных спектаклей. Есть и у меня своя роль. «Сашка-браконьер» – такое прозвище закрепилось за мной ещё в девяностые годы.

Я не против. В молодости работал в колхозе. Кто им только не руководил! Результат один – на руки рыбаку мизер, хотя бы и несметные косяки пришли. Всё поглощает утроба руководства: воруют по-страшному.

Монолог его звучал напористо и горько.

– Надоело лохом быть. Купил всё для морской рыбалки и перешёл на промысел для семьи – трёх пацанов надо до ума довести. Я каждому руководителю свою идею излагал – дайте рыбакам, кто к этому готов, ловить рыбу в море индивидуально. Покупаешь лицензию и сдаёшь часть улова колхозу, остальное сам реализуешь. Никто не пошёл на это.

Так я стал браконьером. Меня невозможно ущучить, закон не преступаю, в речках не ловлю. А в море меня никто не видит. Я это умею. Семья всегда на год в путину обеспечена. Не хотят, чтобы я государству платил – вольному – воля!

Саша решительно махнул рукой – словно закрыл тему, улыбнулся искренне:

– Если откровенно, то польза от меня тоже есть. «Сашка-Мусорщик» другое моё прозвище. Спросите, и любой покажет мой дом.

Не могу сидеть без дела. В непогоду на своём фургончике мусор, оставленный многими двуногими, собираю и на свалку увожу.

Посёлок – самое дорогое место для всей моей семьи. Кто виноват, что деньги на социалку пропадают