Все нечестные святые - Мэгги Стивотер

Пустыня, обычно не склонная к сочувствию и сентиментальности, расчувствовалась и впервые за долгое-долгое время полюбила кого-то в ответ.

С наступления ночи минуло уже несколько часов, и лишь тогда Пит собрался с духом и поинтересовался у Тони, куда тот направляется. Раньше это не имело особого значения: было очевидно, что какую-то часть пути они проделают вместе, потому что встретились в той части Канзаса, в которой кроме как на запад двигаться некуда.

– Колорадо, – ответил Тони.

– Мы в Колорадо.

– Рядом с Аламосой.

– Мы недалеко от Аламосы.

– Бичо Раро, – разродился Тони.

Пит так долго смотрел на Тони, что «Меркури» успел слегка сбиться с курса.

– Бичо Раро?

– Малыш, я разве заикаюсь?

– Просто дело в том… Я тоже туда еду.

Тони лишь слегка шевельнул густой черной бровью да глянул в окно, за которым стояла непроглядная темень.

– Что? – спросил Пит. – Вы не верите, что это совпадение?

– Считать ли совпадением то, что ты не хочешь выходить из машины и тащиться пешком через пустыню? Ага, это просто чудо, сынок.

Пит был честным малым, поэтому у него ушло около минуты на то, чтобы понять, что имеет в виду Тони.

– Послушайте, сэр, у меня при себе письмо от моей тети, оно здесь, в кармане моей рубашки. Можете сами взглянуть и убедиться: я направляюсь в Бичо Раро.

Он на ощупь извлек из кармана конверт, и «Меркури» снова вильнул в сторону.

Тони покосился на юношу.

– Почем мне знать, может, это твоя домашка по математике.

Так уж вышло, что за несколько дней пешего путешествия по шоссе письмо, присланное Питу его тетей Жозефой, пропиталось по́том. Для Тони это не имело особого значения, а вот Питу была невыносима одна только мысль о том, что кто-то может посчитать его нечестным иждивенцем.

– Я еду туда на лето, поработать. Пару лет назад моя тетя там гостила. Сейчас она живет недалеко от Форт-Коллинса, но в то время она была там и… Не знаю, почему я вам это рассказываю, но тогда она попала в настоящую беду и впоследствии говорила, что там ей очень помогли. Она написала мне и сообщила, что они готовы отдать мне свой грузовой фургон, а его стоимость я смогу им возместить тяжелым трудом.

Тони выдохнул очередное облачко дыма.

– И на кой черт тебе сдался грузовой фургон?

– Я собираюсь заняться грузоперевозками. – Сказав это, Пит как наяву увидел логотип своей будущей компании: надпись «ПЕРЕВОЗКИ УАЙАТТА», а рядом – дружелюбного вида синий бычок, запряженный в повозку.

– До чего забавные идеи выдумывает нынешняя молодежь.

– Это отличная идея.

– То есть всё, чего ты хочешь от жизни, это какая-то транспортная компания?

– Это отличная идея, – повторил Пит. Он крепче вцепился в руль и несколько минут вел машину молча. Дорога стрелой уходила вперед, небо сонно нахмурилось, и если что и привлекало внимание путников, так это совершенно одинаковые столбы, обмотанные колючей проволокой. Пит не видел пустыню и всё же знал, что она совсем рядом. Отверстие в сердце Пита вдруг отозвалось особо резкой болью.

– А вы зачем едете в Бичо Раро?

Истина заключалась в следующем. Каждое утро, дабы собраться с духом и отправиться-таки на работу, чтобы провести очередной веселый! яркий! приятный! эфир, Тони ехал через всю Филадельфию в район Джуниата, парковался рядом с парком и просто сидел в машине, а вокруг сновало множество людей, которые – он в этом не сомневался, – понятия не имели, кто он такой. Многие чувствуют себя некомфортно, оказавшись среди незнакомцев, но для Тони, чья жизнь постоянно рассматривалась под микроскопом, это было отдохновением. На несколько минут он переставал быть Тони Триумфом и становился просто Тони Ди Ризио. Потом он заводил машину и ехал на работу.

Однажды утром, за несколько недель до описываемых событий, в окно его машины постучала какая-то женщина. Шел дождь, и незнакомка нацепила на голову большой пакет для продуктов, дабы защитить свои кудряшки. На вид ей было лет пятьдесят. «Энергичная домохозяйка» – женщин именно такого типа Тони обычно приглашал на свое шоу, однако дама не оправдала его опасений. Она сообщила диджею, что они в тесном семейном кругу хорошенько всё обсудили и пришли к выводу, что Тони просто необходимо отыскать семейство Сория. Тут-то Тони и заметил, что семейка в полном составе стоит в нескольких шагах позади дамы, очевидно, ее отправили с докладом вперед, как главу дома. Женщина заявила, что они знают Тони и им жаль видеть его в таком состоянии. Сория больше не живут в Мексике, так что Тони не придется беспокоиться о том, как пересечь границу. Всё, что ему нужно сделать, это ехать на запад и прислушиваться к отзвукам чудес в своем сердце. У семейства Сория он непременно найдет перемены, которые ему так нужны.

Тони сказал женщине, что у него всё прекрасно, а та покачала головой, вручила ему носовой платок, похлопала по щеке и ушла. Тони и не думал плакать, но, развернув платок, увидел сделанную фломастером надпись: Бичо Раро, Колорадо.

Теперь же Тони просто спросил у Пита:

– Малыш, ты суеверный?

– Я христианин, – честно ответил юноша.

Тони рассмеялся.

– Знавал я одного парня, так он рассказывал леденящие кровь истории про эту долину. Якобы тут видели странные огни, может, даже летающие тарелки. Якобы тут ночами бродят люди-мотыльки, оборотни и вообще всякие жуткие твари. Птеродактили.

– И грузовики.

– Ни разу не смешно.

– Нет, вон там. – Пит показал пальцем. – Разве это не похоже на припаркованный грузовик?

Сам того не ведая, Пит указывал на тот самый грузовик, ради которого проделал весь свой долгий путь – тот самый грузовик, которым владели трое кузенов Сория, среди которых была та, в кого ему суждено было влюбиться. Пит прищурился, пытаясь разглядеть машину получше, но тут задняя дверь грузовика захлопнулась и свет погас. Пустыню накрыла кромешная темень, и Пит засомневался, действительно ли он что-то видел или ему померещилось.

– Рептилоиды, – предположил Тони. – Наверное.

На самом деле Тони тоже успел кое-что заметить – не снаружи, а внутри себя самого. Он вдруг ощутил необычное притяжение и вспомнил слова той женщины: «Прислушивайся к чудесам». Правда, слово «прислушиваться» вряд ли подходило к ситуации, ибо, строго говоря, Тони ничего не слышал. Он не улавливал ни звука, ни пения; его уши бездействовали. В дело вступила какая-то загадочная часть его души, которой Тони ни разу не пользовался до этой ночи и которой ему уже никогда не суждено было воспользоваться в будущем.

– Кажется, – промолвил Тони, – мы почти на месте.

Бичо Раро было местом странных чудес.