Непобедимый интроверт - Марти Ольсен Лэйни

Как глубок океан, как необъятно небо?

Третий момент отличия между экстравертами и интровертами — восприятие понятий широты и глубины. В целом экстраверты предпочитают широту: иметь много друзей, впечатлений, знать понемножку обо всем, быть универсалами. То, что они воспринимают из окружающей среды, как правило, не углубляется при переработке полученного опыта. Они переходят к следующему впечатлению. Одна подруга-«внешник» сказала мне: «На вечеринке я люблю перепархивать с одной беседы на другую и срывать самые яркие цветы с каждой». Она не хочет ничего упустить. Для экстравертов жизнь сродни коллекционированию впечатлений. Экстраверты воспринимают мир как обильный воскресный завтрак. Они прикоснутся к одному блюду, к другому и таким образом набивают желудок всякими вкусными вещами, так что чуть не лопаются. Все возбуждающее в жизни нужно попробовать, ничего не упустив. Экстравертов возбуждает и заряжает энергией разнообразие.

Интроверты предпочитают глубину и ограничивают впечатления, зато каждое развивают до самых глубин. У них часто бывает мало друзей, зато все — очень близкие. Им нравится исследовать предмет, доходя до самых корней, они ищут «богатства» немногих впечатлений, а не разнообразия. Вот почему им необходимо ограничиваться в разговоре одной-двумя темами, иначе они начинают ощущать, что переполнены мыслями. Их ум поглощает информацию ИЗ окружающей среды, а затем размышляет над ней и расширяет ее. Уже много позже, после того, как информация воспринята, они продолжают пережевывать ее, подобно жующим жвачку коровам. Ну у кого еще, кроме интроверта, хватило бы терпения изучать брачные танцы мухи цеце в Африке? Вот почему интроверты обижаются, когда их прерывают (об этом мы поговорим позже). Им трудно выйти из состояния глубокой сосредоточенности, а чтобы вернуться снова к этому состоянию требуется много дополнительной энергии, которой у них часто попросту нет.

Каждому — свое

Показательный пример перечисленных различий между интровертами и экстравертами — то, как мой муж, Майк, и я принимаем решения по поводу проведения отпуска. Вы уже знаете, Майк — экстраверт, а я — интроверт. Понятия развлечения и отлично проведенного отпуска у нас даже близко не совпадают.

Мы до того разные в своих представлениях о том, какой должен быть отпуск, что просто установили очередность при выборе. Один год я выбираю, другой год он. После того как по выбору Майка мы провели отпуск по принципу «девять стран за девять дней», я организовала отпуск, во время которого мы занимались только исследованием исторической области Лидвилла, штат Колорадо, где раньше были рудники. В первый вечер, сидя у камина в номере отеля, мы изучали одностраничный проспект «Интересные места Лидвилла». Во мне все бурлило от возбуждения. Майк давно заснул.

С тех пор как я посмотрела фильм «Непотопляемая Молли Браун», мне хотелось увидеть то место, где Хорас Тэйбор нашел серебро. В Лидвилле был Оперный театр Тэйбора, Музей исторического наследия, Национальный зал шахтерской славы и несравненный Горный музей, не говоря уже о Железной дороге Лидвилла, где проводились экскурсии по действующим шахтам. Чего еще можно пожелать? Майк сказал: «По-моему, завтра часам к двум дня мы осмотрим весь Лидвилл. Что мы будем делать потом?»

А я планировала осматривать по одной достопримечательности в день. Мне хотелось самой прочувствовать, как жили шахтеры сто лет назад. Майк сказал: «Послушай, тут до Аспена шестьдесят миль. Сможем съездить туда завтра во второй половине дня». Я ответила: «Алло, чей у нас отпуск в этом году?»

Лидвилл — на самом деле одно из моих излюбленных мест проведения отпуска. Я без возражений выносила поддразнивания Майка по поводу четырех дней в Колорадо, которые ему казались четырьмя годами.

«Слушай, не всем так везет, — говорила я. — Ну кто еще может похвастаться, что время удлиняется, особенно в отпуске?»

Карл Юнг о природе «внутренников» и «внешников»

Маятник ума качается от смысла к бессмыслице, а не от правильного к неправильному.

К. Г. Юнг

В начале девятисотых годов психоаналитик Карл Юнг работал вместе с пионерами психоанализа Зигмундом Фрейдом и Альфредом Адлером. В процессе работы он обратил внимание на некое странное обстоятельство. Обсуждая между собой одну и ту же историю болезни пациента, Фрейд и Адлер фокусировали внимание на совершенно разной информации. Они к тому же разработали практически противоположные теории. Юнг пришел к выводу, что оба зацепились за что-то ценное. Юнг поразмыслил над своими выводами (догадайтесь, кто был Юнг, интроверт или экстраверт) и создал собственную теорию.

Юнг считал Фрейда экстравертом, поскольку последний был ориентирован во внешний мир, на людей, места и вещи. Многие из теорий Фрейда были разработаны при интенсивном взаимодействии и обсуждении с многочисленными коллегами. Фрейд считал, что цель психологического развития личности — обрести удовлетворение в мире внешней реальности. Адлера Юнг считал интровертом, поскольку его теория и внимание были сосредоточены на собственных мыслях и чувствах. Теории Адлера основывались на внутренней борьбе человека, направленной на преодоление чувства беспомощности, которому он дал название «комплекс неполноценности». Он считал людей творцами-художниками, собственными руками созидающими свою жизнь.

Теоретические расхождения Фрейда с Адлером и Юнгом привели к взаимному озлоблению. Трио распалось, и каждый пошел своим путем. Как раз в тот момент Фрейд начал использовать концепцию интровертности как негативную, объясняя в своих трудах уход человека в себя нарциссизмом. Этот подход сдвинул эволюцию понятия интровертности, его стали воспринимать как нездоровое. Подобное неправильное толкование интровертности существует и по сей день.

Юнг продолжал работать над своей теорией. Он предположил, что мы появляемся на свет с уже заложенным темпераментом и с соответствующим этому темпераменту местом на континууме между крайне интровертным и крайне экстравертным типами.

Что рассказывают близнецы о темпераменте

В своей книге «Переплетенные жизни» выдающийся исследователь феномена близнецов д-р Нэнси Сигэл пишет о тех невероятных открытиях, которые она сделала за годы работы в Центре исследования близнецов и приемных детей при Университете штата Миннесота. Интересные исследования по сопоставлению личностей проводились над однояйцевыми и разнояйцевыми близнецами, выросшими раздельно и вместе. В исследовании участвовали пятьдесят пар воссоединенных близнецов. Сходство оказалось потрясающим. Близнецы, выросшие в разных условиях, обладали удивительным набором сходных черт. Особенно ярко это проявлялось у однояйцевых близнецов. В одной паре оба близнеца любили обсуждать один и тот же предмет, заниматься разведением лошадей и собак. В другой паре оба оказались добровольными пожарными и отличались нелюбовью к плохой кухне. Еще двое, причем раньше они никогда не встречались, прибыли на встречу в «Шевроле» голубого цвета. Была пара, в которой оба близнеца пользовались одной и той же редко встречающейся зубной пастой шведского производства. При дальнейших исследованиях выяснилось, что темперамент близнецов гораздо более сходен, чем ранее предполагалось. Д-р Сигэл пишет: «Мы с удивлением узнали, что традиционализм, приверженность обычным семейным и моральным ценностям не отражается на общем семейном имуществе. Иными словами, совместная жизнь с кем-то не приводит к соглашению по поводу стандартов поведения или методов воспитания детей». Исследования показали также, что разнояйцевые близнецы, которые выросли вместе, тем не менее имеют намного меньше сходных черт, чем однояйцевые, выросшие раздельно. Эти исследования проиллюстрировали утверждение Юнга: мы рождаемся с заложенным темпераментом. Д-р Сигэл продолжает: «Итог исследований состоит в том, что совместная жизнь не делает людей в семье похожими, а сходство объясняется общими генами».