📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСовременная прозаСеньор Виво и наркобарон - Луи де Берньер

Сеньор Виво и наркобарон - Луи де Берньер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 61
Перейти на страницу:

Дионисио отпрянул:

– Они хотят, чтобы я перестал писать в газету.

Рамон секунду разглядывал приятеля, потом невесело усмехнулся:

– Ошибаешься, Эмпедокл, слишком тонко для них. Это означает, что перед тем, как убить, тебе отрубят руки. Думаю, подбросят их в полицейский участок, что избавит меня от необходимости рыскать в поисках, чуешь, дружище? Они отрубят руки, писавшие письма, потом, наверное, помучают тебя чуть посильнее и соорудят галстучек, чтобы ты спокойно истек кровью.

Друзья молча смотрели друг на друга, потом Рамон, приподняв бровь, улыбнулся.

– Карандаш видишь? На нем отпечатки того, кто вложил его в руку. Вот насколько они самоуверенны. Им наплевать, что мы знаем, кто это сделал.

– Ты его арестуешь?

Взгляд Рамона мог бы показаться снисходительным, если б не обычная насмешливая улыбка:

– Арестую? Да нет, мы его быстренько пристрелим без лишней волокиты.

По лицу Дионисио было видно, насколько он поражен. Рамон приобнял его за плечи, они прошли пару шагов.

– Вот что я тебе скажу, приятель. Если мы арестуем убийцу, найдутся люди, у которых денег хватит, чтобы подкупить хоть тысячу судей и полицейских и выпустить его по закону. Чтобы не превратиться в продажных тварей, мы таких просто убиваем.

Дионисио собрался возразить, но Рамон вдруг заговорил серьезно:

– Теперь официально таков наш неофициальный метод. Идет гражданская война, здесь другие правила. Если ореол мученика тебя не особо прельщает – не вмешивайся. Хочешь, открою секрет? Полиция и военный флот – единственные относительно неподкупные ведомства в стране. Отныне воюет не армия, а полиция. Мы теперь не только полицейские, еще и солдаты, так что не задавай мне лишней работы, не становись очередной бессмысленной жертвой. Хватай свою гитару, пару книжек и дуй отсюда.

– Нет, Рамон, – ответил Дионисио. – Я упрямый, и меня разозлили. Буду делать, что смогу. Пускай лишь письма в газету.

– Тогда заведи ружье, приятель, и не расставайся с ним.

Перед тем как уехать, Рамон опустил стекло со стороны пассажира и показал на грифов:

– Передай этой парочке, пусть дожидаются на свалке. Тебе, кстати, известно, что осталось от Эмпедокла, когда он прыгнул в вулкан?

Дионисио посмотрел, как Рамон крутит на гвозде отрубленную руку, и ответил:

– Сандалии.

Отъезжая, Рамон подмигнул:

– Будь здоров, Эмпедокл!

8. Как вертолет Заправилы превратился в морозильник

Испанцам, путешествующим по Южной Америке, порой затруднительно купить сливочное масло. Они спрашивают «мантекилью»[5]– в ответ непонимающий взгляд. Испанцы пускаются в объяснения – мол, это намазывают на хлеб, и хозяин лавки говорит: «Ах, так вам «мантека»[6]нужна», а испанец думает, ему предлагают топленое свиное сало, и отвечает: «Нет, не то». Беседа продолжается, все больше запутывается, пока хозяин не приносит масло и не говорит: «Вот мантека, у нас это намазывают на хлеб». Испанец недоверчиво разглядывает продукт: тускло-белый, на вид скорее топленый жир, но твердый, как сливочное масло. Весьма загадочно. Испанец покупает вещество, опасливо намазывает на хлеб и обнаруживает, что вкус совсем недурен – нечто среднее между топленым салом и маслом.

Испанец становится жертвой истории слова. В прежние времена молочный скот почти не разводили, и на хлеб мазался топленый жир. Затем постепенно появились стада, и люди начали торговать маслом. Но к тому времени уже произошло вот что: во-первых, слово «мантекилья» забылось и то, что мажут на хлеб, всегда называлось «мантека»; во-вторых, люди полюбили вкус топленого сала и масло готовили так, чтобы оно напоминало жир.

Необычные изменения претерпело и значение слова «падрино». Добрый католик по сей день подразумевает под ним крестного отца, который обязуется воспитать ребенка в христианской вере в случае болезни или недееспособности родителей. Для того, кто исповедует сантерию,[7]«падрино» – человек, посвятивший его в тайны магической религии, которую вместе с проказой и тысячами прочих бедствий доставили в Латинскую Америку невольничьи корабли. В сантерии падрино значит больше родителей; встречая своего падрино, сантеро падает пред ним ниц. Падрино склоняется и благословляет его, сантеро встает и, сложив руки на груди крестом, целует падрино в обе щеки. Трогательная связь, полное доверие.

Но теперь слово «падрино» означает «наркобарон», кокаиновый царек, вроде Заправилы, мафиозный «крестный отец». Значение «крестной матери» не изменилось, «крестника» или «крестницы» – тоже: к глубинам зла устремляются одни мужчины. Как ни печально, слово «компадре», прежде означавшее ближайшего, самого дорогого друга, кому доверялось сокровенное, теперь часто употребляется в значении «подельник» – человек, не заслуживающий и крохи доверия.

Заправила был падрино в новом значении слова – человек, который ни у кого не вызывает симпатий, доверия или уважения, – и подумывал захватить идиллический город Кочадебахо де лос Гатос. Он хотел укоротить пути поставки наркотиков, затруднить полиции преследование и перебраться в место, всем в округе известное, однако не нанесенное на штабные карты сухопутных и воздушных сил.

Первым вертолет увидел Серхио. Он поранил руку и шел домой: собирался заарканить лошадь на высокогорье, но лассо зацепило ее переднюю ногу. Лошадь понеслась, и не успел Серхио выпустить веревку, как она, вжикнув, содрала кожу с ладони. Когда Серхио добрался до города, вертолет уже приземлился во дворике перед Дворцом Богов и двое прилетевших вышагивали по улицам, обрабатывая население.

Каждому встречному они совали в руки толстые пачки тысячепесовых банкнот. Вскоре народ валом повалил из домов, дабы воспользоваться столь неожиданной щедростью. Все толкались, пихались, наступали друг другу на ноги и галдели.

– Вот приедет Заправила и даст еще больше, – говорили эти двое. – Погодите, сами увидите. Вы все разбогатеете, а это он вам так показывает, каким будет падрино, как станет о вас заботиться.

Кое-кто кричал: «Да здравствует Заправила!» – даже не зная, кто это такой.

Серхио видел, как Хекторо благоразумно забрал свою пачку и отъехал в сторону, откуда с растущим презрением наблюдал свалку. Хекторо щурился от едкого дыма своей сигары, плотно сжатые губы кривились, опускались уголки рта. Верхом он как никогда походил на конкистадора: черная борода, лицо испанского аристократа, черная перчатка на руке, держащей поводья. Может, раздумывал Хекторо, вытащить из кобуры револьвер, отобрать деньги у хлыщеватых типов и самому раздать людям, а этой парочке приказать, чтобы убиралась восвояси. Отсутствие достоинства в этом столпотворении его оскорбляло.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 61
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?