Темный янтарь - Юрий Павлович Валин

в порядке. Шаркала лопата, пространство у подвала становилось поприличнее, но долго это улучшение не продлилось…

— Летят! Летят! – закричали девчонки на улице.

Янис выскочил за арку, туда же выбежали соседи.

Над крышами прожужжали самолеты – краснозвездные, с двигателем над фюзеляжем, с поплавками, не очень быстрые, но сразу два.

— Не война, – авторитетно сказал дед Фома с соседнего дома. – Ученья. Если бы война, тогда бы с бомбами летели.

— Это гидросамолеты, они больше для разведки, – рискнул пояснить Янис.

Обитатели заводской улицы посмотрели с уважением, а дед Фома немедля сказал:

— Вот ты, Ян, молодой, образованный. Сходи к почте, разузнай, чо делается. Там и радио есть, и народу знающего всегда прорва. Вали, да поскорей разузнай. Вон Анитка проводит.

— Уже идем! – девчонка ухватила Яниса за рукав. – Мам, мы сходим? Мы быстро!

— Сходите. Только не пропадайте. У меня обед почти готов. Ян, ты понял? – дрожащим голосом уточнила тетя Эльзе.

— Туда, проясним и обратно, – заверил Янис.

До почты было не так далеко, да еще Анитка знала проход через дворы.

— Ты меня не бросай, заблужусь – хитроумно попросил Янис.

— Не брошу, не бойся, – девчонка от нетерпения подпрыгивала, перебирала торопливыми голенастыми ногами.

У почты стоял народ – человек двенадцать – слушали выставленную в окно громкоговоритель-«тарелку». Тетки часто крестились. Звучал чуть шипящий голос по-русски:

…— Правительство Советского Союза выражает непоколебимую уверенность в том, что наши доблестные армия и флот и смелые соколы Советской авиации с честью выполнят долг перед Родиной, перед советским народом, и нанесут сокрушительный удар агрессору. Не первый раз нашему народу приходится иметь дело с нападающим зазнавшимся врагом. В свое время на поход Наполеона в Россию наш народ ответил отечественной войной…

Янис вслушивался, пытаясь осознать. До конца не получалось, пришлось спросить в ухо внимательно слушающего соседа:

— Извиняюсь, в начале-то что говорили?

— Война, молодой человек. Война – сухонький пожилой горожанин снял очки в черепаховой оправе, принялся протирать, подслеповато взглянул на Яниса и в третий раз повторил: — Война. Это нарком Молотов сообщает. Весь СССР бомбили, от Каунаса до Севастополя.

Географию Янис Выру знал средненько, но размах представлял.

— Ян, а Ян, а Севастополь это где? – дергала за руку Анитка.

— Далеко Севастополь, не волнуйся, – растерянно сказал Янис.

— Что Севастополь, утром Батский аэродром бомбами бомбили, – во всеуслышание сказала толстая тетка в шляпке. – Раненых много, человек десять, не меньше. В городской госпиталь привезли, у меня там соседка работает.

— Товарищи, панику не наводим, слухам не верим! – звонко предупредил кто-то и ткнул Яниса в бок: — Давно не виделись, Ян. Что там на заводе?

Видимо, этот день сильно сократил имя Выру-среднего – все подряд стали коротким «Ян» называть. В остальном удивляться было нечему – где еще быть москвичу Васюку, как не у официального радио.

— На завод я так и не попал, там только по пропускам, – пояснил Янис. – Сам-то ты как? Кино не дали?

— Куда там. Да я и не пытался. Вижу, началось что-то, всем уже не до кино, – Сергей перешел на шепот – Кстати, что та мадама в шляпе говорила? Я только «госпиталь» разобрал.

— Говорит, в госпиталь раненых с аэродрома привезли. Может и врет.

— Непременно врет! Там же истребительный аэродром, они бы вмиг всех посбивали.

— Не ори! Истребительный или еще какой – то не наше дело. Сам про слухи говорил, – напомнил Янис.

— Верно. Это я от возмущения.

— Янис, а это вообще кто? – потребовала разъяснений Анитка, разглядывая незнакомца.

— Это уполномоченный по кино, Сергей его зовут, – пояснил Янис.

Москвич улыбнулся и протянул ладонь Анитке:

— Здорово, пионерка!

— Я еще не вступила в пионерию, – призналась девчонка, польщенно пожимая руку важного уполномоченного. – Но непременно!

— Даже не сомневаюсь, – заверил Сергей. – Вот что, товарищи, мне бы совет не помешал. Как мне до дороги на Руцаву выбраться? Буду там попутку ловить, мне срочно в пионерлагерь нужно вернуться. Наверняка объявлен сбор и есть новые указания. А я тут застрял. Заходил в горком комсомола, но там мобилизация, транспорт просить бесполезно.

— Да Руцавы ногами далеко, – немедля сообщила всезнающая Анитка. – Лучше до поворота на Парконе доехать, там машин много проходит.

— На чем до поворота доехать-то? – вопросил Сергей, очень ненавязчиво, но намекающее.

— Я бы довез, но я пеший. Отец на мотоцикле уехал, – пояснил Янис.

— Тьфу ты, что за дурацкое положение, что я - тут навечно застрял, что ли? – откровенно огорчился москвич.

— Не плюйся, ты же комсомолец, – осудила Анитка. – Пошли к нам, возьмете у Судмисов велосипед. Они хорошим людям под честное слово всегда дадут. Янис тебя до перекрестка довезет, потом вернется. Я бы сама довезла, да там педали неудобные, не очень достаю.

— Поможете? – Сергей посмотрел на бывшего мотоциклиста.

— Чего же, раз такое дело…

Зашагали назад. Москвич на ходу пересказывал обращение наркома, которое слушал с самого начала. С обращением было все понятно, но если вообще – то совершенно ничего не понятно. Как же так – вчера не было ни слова о войне, а сегодня вот… Разве так войны начинаются? Янис чувствовал, что уполномоченному тоже не все понятно, но обсуждать такие непонятности, да еще при ребенке, явно было неразумно.

Пришлось еще раз повторить новости перед соседями – Сергей постарался пересказать речь наркома подробно, с памятью у него было хорошо, даже интонацию копировал. Соседи ахали, вздыхали, комментировать зловещие новости пока и слов не находилось. Тетя Эльзе, утирая слезы, пригласила гостя пообедать.

Хлебали суп в спешке, Анитка уже провела переговоры насчет велосипеда – машину давали под ответственность Яниса.

— Спасибо, хозяйка! – Сергей допивал кофе уже стоя. – Выручили! С утра не евши, прямо аж живот поджимало. Будете в Москве, в гости заходите. От души приглашаю, честно. Адрес простой: Хвостов переулок, дом один, квартира номер один[2].

— Да уж ладно, лишь бы обошлось, – хлюпнула тетя Эльзе.

— Обойдется, – твердо сказал гость. – Может и не за два дня, но справимся. В гости все ж серьезно приглашаю. Ян, сейчас метнемся, а?

Дожевывать Янису пришлось на ходу. Не привык Выру-средний к