Снегопад с игроком - Ребекка Дженшак

на другом конце этого стола] на обеденном столе. Другой диван занимает группа девушек, с которыми парни познакомились в первый вечер — Триша и Анна, и еще парочка, с которыми я еще не знакома, а на кухне еще люди, которых я не знаю.

Стелла прячется в спальне и разговаривает с Бо, поэтому я изо всех сил стараюсь слиться с ней, пока она не закончит.

— Тебе нужно еще выпить? — спрашивает Тедди, вставая с дивана. Сегодня вечером на нем белая футбольная кепка университета Вэлли, а его темно-светлые волосы вьются вокруг ушей.

Бутылка сельтерской воды в моей руке почти полная, но я говорю: — Конечно. Спасибо.

Анна бросается занять его место. У нее длинные светлые волосы, и она пахнет сладкой ватой. — Он твой парень?

— Тедди? — спрашиваю я, наблюдая, как он спиной приближается к холодильнику.

Она быстро кивает головой вверх и вниз, как кукла.

— Нет, — говорю я и тут же сожалею об этом, потому что ее глаза блестят от волнения.

— Я так не думала, но хотела убедиться. Спасибо! — Она спешит обратно к своим друзьям и сообщает им хорошие новости.

Я чувствую укол раздражения и беспокойства, потому что мне действительно не хочется застрять в одном доме с моим возлюбленным, пока он общается с другой девушкой, но когда Тедди возвращается, протягивает мне холодную банку и падает на сиденье рядом, я отбрасываю свое раздражение и приближаюсь к нему на дюйм.

— Та же игра? — спрашивает Тедди у Гаррисона.

— Думаю, я выхожу. Мне нужно передвигаться. — Медленно он убирает ногу в ботинке с журнального столика и морщится.

Тедди откидывается на диване. — Какие последние слова от доктора?

Гаррисон получил травму во время футбольного матча в начале сезона. Это был неприятный удар, хотя мне все они кажутся довольно жестокими. Я съеживаюсь каждый раз, когда Феликса травмируют, что, к счастью, случается не так уж и часто.

— Он думает, что я смогу восстановить его без операции, но мне придется носить этот чертов ботинок еще неделю. Я схожу с ума.

Тедди молчит, но кивает. — Извини чувак.

— Этот тупой ублюдок Риччи упадет в следующем году. Его должны были выгнать из-за этого грязного удара. — Он встает на ноги и ворчит: — Мне нужна порция или двенадцать.

— С ним все в порядке? — Я спрашиваю, когда он ушёл.

— Ага. Его нога заживет, но какое-то время он будет злиться.

— Что он имел в виду, говоря, что это грязный удар? Мне они все кажутся ужасными.

— Оно пришло поздно, после спектакля. Гаррисон уже был за пределами поля, когда Риччи сбил его с ног. Судьям сложно сказать. — Тедди продолжает: — Все происходит так быстро. Ребятам сложно остановиться, но иногда это просто грязно. — Тедди выдыхает и протягивает мне контроллер [Прим.: Игровой контроллер — устройство ввода информации, используется в консольных и компьютерных играх].

— Я никогда не играла в эту игру, — говорю я, но беру ее и сажусь, чтобы поставить оба напитка на стол.

— Мы можем сыграть все, что ты захочешь. — Он возвращается в меню, чтобы показать мне варианты.

— Ты когда-нибудь получал травмы, играя в футбол? Если не считать вывиха большого пальца в прошлом году.

— Хорошая память. — Улыбка, которую он направляет на меня, вызывает у меня головокружение. — Не так, как Гаррисон. Никаких переломов или травм, из-за которых я не играл, но у меня было много шишек и синяков. А ты?

— Я? — Я качаю головой. — Я никогда не увлекалась никаким видом спорта, кроме плавания, и однажды летом я играла в софтбол [Прим.: Софтбол — спортивная командная игра с мячом, разновидность бейсбола] со Стеллой. — Я вздрагиваю при воспоминании.

— Могу поспорить, ты выглядела довольно мило в бейсболке. — Он снимает кепку со своей головы и надевает ее на мою, затем откидывается назад, чтобы лучше рассмотреть меня. — Ага. Я знал это.

— Мы носили козырьки. — Неистовая энергия проходит через меня. Нахождение рядом с Тедди, особенно когда я с ним разговариваю, оказывает на меня странное воздействие: мне хочется погрузиться в этот момент, одновременно желая быть невидимой.

Его улыбка становится шире. Я оставляю кепку. Он слишком большой, падает мне на глаза, но меня это не волнует.

Я прикладываю руку к щеке. — Здесь как-то жарко.

Он наклоняет голову к двери. — Хочешь выйти на минутку?

Я думаю, что жар, проходящий через меня, вызван скорее его близостью, чем температурой в салоне, но я киваю. Мы покидаем свои места на диване и направляемся к входной двери. Тедди держит ее открытой, и я краснею еще сильнее, идя перед ним.

Снег больше не идёт, но крыльцо все еще частично занесено. Мы стоим у перил и смотрим на линию деревьев справа от хижины.

Тедди стонет и поворачивает шею.

— Ты можешь выдержать трехсотфунтовых [Прим.: 136.077711 кг] чуваков, которые в тебя врезаются, но ты упадешь на землю сам и превратишься в большого старого ребенка, — поддразниваю я.

— Ага-ага. — Он ударяет по полям кепки, все еще лежащей на моей голове, и борется с улыбкой. — Я старался не отставать от твоего брата. Это была ошибка. Моя задница черно-синяя.

Я тихо смеюсь. — Серьезно?

— Серьезно. — Он поворачивается спиной к перилам и смотрит на меня. — Здесь так мирно. Ощущение, будто мы в рождественском фильме.

— Да, я думаю, это немного помогает. — Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на звезды. Холод просачивается сквозь мой тонкий свитер, и я обнимаю себя, чтобы согреться. — Но наш дом был бы наименее праздничным в фильме.

Грубый смешок срывается с его губ и зависает в облаке прохладного воздуха.

— У нас настоящий праздник. Феликс даже снова надел шляпу Санты. — Он трясет головой. — Я посмеялся над ним за это, но девчонки стекаются к нему в этой штуке.

— Я расскажу тебе секрет о моем брате. — Я наклоняюсь ближе. — Девочки, стекающиеся к нему, могут быть приятным побочным эффектом, но он носит эту шляпу, потому что любит Рождество. Это семейная традиция Уолтерс. Феликс и папа носят шапки Санты всю неделю перед Рождеством. Моя мама покупает их оптом.

— Это верно. Я помню это с прошлого года. Почему у тебя сегодня нет праздника? У тебя закончились праздничные свитера?

Я убираю волосы от уха и показываю ему свисающие серьги с цветками падуба. — А у меня есть олени, Санта, ёлки… ты понял картину.

— Вы, Уолтерс, опасные.

— Мы любим праздники. Мне здесь весело, не пойми меня неправильно. Мне нравится хижина и снег, но без дома я не чувствую Рождества.

— Какая твоя любимая часть?

Некоторое время, пока мы разговаривали, мы