Неродственные связи - Лина Манило
Шрифт:
Интервал:
Он не приказывает, больше советует, и я, будто бы на автомате, наполняю второй стаканчик для себя и прячу термос на дно сумки. Делаю пару больших глотков, не обращая внимания, что горячий напиток обжигает язык. Даже горечь не замечаю.
– Да уж, про коньяк было в точку, – говорю, грея руки о тёплый стаканчик, медитирую. – Нам бы сейчас очень пригодился.
Сергей смеётся, но я в этом звуке ничего, кроме усталости не слышу. Похоже, не одна я перенервничала этой ночью, и это осознание сближает нас ещё сильнее. И от этого остатки негатива улетучиваются, и нервозность, снова расшалившаяся, оседает морской пеной, растворяется.
Делать нечего, сидим. Даже Катя, кажется, уже отчаялась выведать у меня подробности, телефон молчит, но тишина не угнетает. Наоборот, словно убаюкивает.
– Как думаете, почему у них телефоны не отвечают? – спрашиваю, хотя ведь сама себе обещала быть спокойной. Но с кем как не с Сергеем мне об этом разговаривать? – Если со связью всё в порядке, то что могло приключиться? Может быть, на даче свет выключили и их телефоны разрядились?
– Может быть, разрядились. Но, скорее всего, просто решили отключить, чтобы их никто не доставал.
– Я думала уж об этом, но Маша никогда так не поступала. И Костик… он такой хороший парень, правда, ответственный. Я его как сына люблю, честное слово.
Сергей слегка наклоняет вбок голову, и мне почему-то неловко от этого взгляда становится. Будто бы сканирует меня, пытается в голову мою влезть, не вскрывая черепной коробки.
– Как сына, – вторит эхом, а в голосе странные эмоции прячутся. Он маскирует их за лёгким покашливанием, а я вдруг отворачиваюсь к окну, не зная, куда себя деть.
Глядя в окно на белеющие вокруг просторы, ловлю себя на мысли, что на такого мужчину хочется положиться. Впрочем, пусть кто-нибудь другой ложится на него, у меня своих проблем достаточно. Да и как я слышала от Маши, Сергей предпочитает женщин моложе себя лет на десять-пятнадцать. Я не очень вдавалась в подробности, но дочь со мной с самого детства абсолютно всем делится, потому так выходит, что знаю намного больше, чем самой бы хотелось.
– Спасибо, – нарочито бодро говорит Сергей и сминает в руке опустевший стаканчик. – Прямо то, что нужно.
Он улыбается, и мне мерещится хитринка в его взгляде. А ещё он натурально подмигивает, и от этого мальчишеской гримасы хочется улыбаться. И я не отказываю себе в удовольствии, хотя в нашей ситуации весёлого мало.
Сергей вообще очень симпатичный: аккуратно подстриженные тёмно-рыжие волосы, модная щетина, острые скулы, высокий чистый лоб, чётко очерченный профиль. Он не красавец и совершенно не в моём вкусе, но что-то в нём определённо есть.
Но нет, это точно не те мысли, которые должны меня сейчас обуревать! Потому что симпатичный отец Костика – точно не тот мужчина, о котором мне стоит размышлять в любом контексте, кроме вынужденного родства.
Пока я думаю о всякой ерунде, Сергей поворачивается ко мне спиной, нажимает какие-то кнопки на приборной панели, проворачивает ключ зажигания, и мотор, пару раз хрипнув, заводится.
– Я же говорил, просто посидим, и всё будет нормально, – говорит и смотрит на меня зеркало, и в глазах хитрые чёртики пляшут.
– Мы же не глохли, да? – озвучиваю внезапно родившуюся мысль, а Сергей пожимает плечами.
– Может быть, глохли, а может быть, и нет.
Он смеётся, а мне хочется стукнуть его. Но, если хорошенько подумать, нам действительно был необходим этот маленький перерыв, передышка в этой гонке по снежному бездорожью.
– Всё равно мы почти уже приехали. – Сергей не рискует прибавлять скорости, но кажется заметно расслабившимся, более спокойным.
Спокойна и я. Потому, когда Сергей, слегка поплутав по снежным улочкам, останавливается у низких кованых воротец, за которым виднеется небольшой, но очень аккуратный домик, мне уже не хочется никого убить. Мне просто нужно удостовериться, что с ребятами всё хорошо.
– Неужели добрались? До последнего не верилось, – смеюсь и толкаю дверцу автомобиля.
Ноги несут меня вперёд, но я жду, когда Сергей последует за мной. Не хочу идти без него, потому что он имеет точно такое же право тут находиться. А ещё рядом с ним спокойнее.
Ворота оказываются запертыми, а в доме горит яркий свет. Я не собираюсь вламываться внутрь, но от нетерпения слегка потряхивает. Ощущение электрического тока на кончиках пальцев будоражит, заставляет сжимать и разжимать руки в бессильной попытке унять дрожь.
Сергей останавливается за моей спиной и, протянув руку, нажимает кнопку звонка. Мы молчим – в словах уже нет необходимости, разве что только хуже сделаем. Не дай бог, кто-то из нас не выдержит и снова сорвётся, лишнее это.
Где-то вдалеке слышится слабая трель звонка, я притопываю на месте, Сергей стоит сзади, а в горящем окне виднеется тень. Сергей ещё раз нажимает на кнопку, а у меня такое чувство, что мы либо не туда попали, либо нам так и не откроют.
И снова трель, но на этот раз к её звуку добавляется хлопок двери и Костик бодрым голосом вежливо интересуется, какого идиота в такую погоду из дома выгнали.
– Отца твоего, – рявкает Сергей, а я чуть не глохну от его окрика.
Дети цветы жизни, ведь так? Её украшение, услада и самое большое счастье, да. И кто бы с этим спорил, так не я, но иногда, как бы они не радовали, хочется схватить этот гладиолус за шкирку и хорошенько тряхнуть, чтобы вся пыльца из ушей высыпалась.
Временами отцовство – чертовски сложный ребус, минное поле. Потому что быть родителем – это существование без права на ошибку и бесконечные военные действия с самим собой в первую очередь. И это… утомляет.
“Только не убейте его, пожалуйста”, – зудит в голове просьба Алисы, и это снижает градус моего напряжения. У этой женщины, как ни у какой другой за много-много лет, получилось вывести меня на эмоции, растормошить, дать почувствовать хоть что-то, кроме извечной усталости.
– Значит, романтический ужин при свечах. – Обвожу рукой просторную комнату, в самом центре которой стоит стол. Накрытый белоснежной скатертью, он ещё хранит следы интимного пиршества: в высокой вазе торчит пёстрый букет, а на дне двух бокалов плещутся остатки вина. – То есть никакой вечеринки, да? Никаких однокурсников, празднования удачного завершения сессии и всего в этом духе?
Мне и так всё понятно, но я хочу услышать от сына его версию событий. Костик же стоит напротив, сложив руки на груди, смотрит на меня исподлобья, с вызовом. Всем своим видом пытается показать, что уже взрослый, самостоятельный и опытный мужик в самом расцвете лет. И это забавно, потому что в моих глазах он всё тот же нескладный длинноногий пацан с вихрастым чубом и разбитыми до крови коленками.
– Ну, я не слышу. Константин Сергеевич, не испытывайте моё терпение, оно и так на исходе.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!