Что случилось с экспедицией Русанова. Версии и находки - Андрей Н. Зобнин

случае, когда длительные ветра северных румбов перекрывают южные проливы новоземельским ледяным массивом. Протяженность пути от мыса Желания курсом 142° к острову Диксон 250 миль.

Похожая ситуация сложилась и в августе 1912 года, подтверждением чего могут быть материалы экспедиции Русского общества беспроволочного телеграфа и телефона (РОБТиТ) и выписки из бортового журнала яхты «Святая Анна» экспедиции Г. Л. Брусилова.

В конце июля в Югорский Шар пришли пароходы «Иоанн Богослов» и «Вассиан» с грузом и рабочими для строительства станций радиотелеграфа. В проливе стоял лед, который вышел только в середине августа. Пароход «Вассиан» несколько раз пытался пересечь Байдарацкую губу и пройти к станции в Маре-Сале на западном побережье Ямала, но безуспешно. Прибывшая 11 августа в Югорский Шар по фрахту РОБТиТ английская паровая баркентина Nimrod даже не пыталась войти в Карское море, южную часть которого заполнили льды. Такая же ситуация была и в проливе Карские Ворота. В сентябре 1912 года на восток ушла только «Святая Анна» – ее печальная история известна.

Предположения некоторых исследователей, что «Геркулес» зимовал на восточном берегу Новой Земли, не имеют каких-либо оснований. Опровергают эту версию материалы плавания паровой шхуны «Андромеда» летом 1915 года, обследовавшей северо-восточное побережье острова от мыса Желания до залива Течения. Капитан судна Г. Поспелов, руководивший поисковой экспедицией, отметил в вахтенном журнале только знак на мысе Виссенгер-Гофт, поставленный Г. Седовым во время зимних походов 1913 года. Признаков пребывания экспедиции В. Русанова на Карской стороне Новой Земли обнаружено не было.

Таким образом, можно с уверенностью сказать только, что в конце августа – начале сентября 1912 года «Геркулес» пересек Карское море и вышел к западным берегам Таймыра.

Гипотезы и версии

Более ста лет прошло с тех пор. Выдвинуто множество самых разнообразных версий о дальнейшей судьбе экспедиции. Но, к сожалению, ни одна из них не дает полной картины происшедшего, не предлагает конкретных районов и направлений поисков. Все сходятся во мнении, что только новые находки продвинут поиски вперед. Наверное, все так и есть. Но безрезультатность этой работы наталкивает на мысль, что исследователи и поисковые отряды совсем мало обращают внимание на научные работы по географическим особенностям района поиска пропавшей экспедиции. А ведь именно они могли бы дать необходимые подсказки в этом непростом деле, помогли бы понять логику действий руководителя экспедиции и капитана судна.

Одним из основных источников могут стать работы по осеннее-зимнему ледообразованию северо-восточной части Карского моря. В настоящее время известно, что образование льдов начинается на северной его границе в конце августа – первой декаде сентября, чаще всего среди остаточных льдов. Достаточно быстро, к концу сентября, процессы ледообразования распространяются на большую часть акватории северо-восточной части моря. Окончательно эта часть моря покрывается молодыми льдами к концу октября[19].

В северо-восточной части Карского моря формируется припай толщиной до 10–15 см, состоящий в основном из однолетних льдов. У берегов архипелага Северная Земля возможно включение двухлетних и многолетних льдов, сформированных здесь из остаточных льдов, не вытаявших за прошедшее лето.

Граница припая стабилизируется в марте – начале апреля и занимает около 25 % северо-восточной части Карского моря.

В годы, благоприятные для развития припая, в него оказываются включенными острова Свердрупа, Арктического института, Известий ЦИК, Исаченко, Кирова, Воронина. В такие годы площадь припая распространяется более чем на 30 % акватории северо-восточной части Карского моря[20]. Судя по сводкам того времени, именно такой припай начал формироваться осенью 1913 года. Подтверждают это и материалы следующих экспедиций.

22 августа (4 сентября) 1914 года барк «Эклипс», отправленный на поиски экспедиции В. Русанова, вышел из Диксона курсом на восток. Уже на следующий день у островов Скотт-Ганзена судно вошло в сплошное ледяное поле. С большим трудом пробиваясь узкими каналами вдоль берега Харитона Лаптева, экспедиция О. Свердрупа только 13(26) сентября вышла к мысу Вильда и встала на зимовку под широтой 75°45′N и долготой 92°О, неподалеку от мыса Штеллинга. Участник экспедиции, представитель русского морского ведомства доктор И. И. Тржемесский в своем отчете указывал, что «за все время, несмотря на сильные ветры от зюйда, лед на ост был непроходимым…» По мнению самого капитана О. Свердрупа, лед был двухлетним.

Все эти сведения говорят о том, что у Русанова оставалось совсем мало времени на принятие решения. Двигаться вперед, скорее всего, никакой возможности уже не было. По всей видимости, прошлогодний припай так и не вскрылся. Возвращаться к устью Енисея, как известно, он не стал, решив зимовать дальше к востоку. Всеобщий оптимизм после удачного и быстрого прохода к берегам Сибири несколько притупил здравый смысл. Увлеченные идеей чистой воды в высоких широтах, члены экспедиции безоговорочно поверили В. Русанову и, скорее всего, согласились на зимовку.

Следующим вопросом в поисках пропавшей экспедиции становится место зимовки «Геркулеса».

Некоторые исследователи полагают, что судно встало на зимовку, вероятнее всего, возле острова Вейзеля (ныне Геркулес) или в небольшом от него удалении. В своей работе «Путь, прочерченный пунктиром» участники экспедиции газеты «Комсомольской Правды» А. Шумилов и Д. Шпаро писали, что группа Леденева после безуспешного обследования группы островов Мона высадилась на остров Геркулес и развернула лагерь «на берегу удобной, уютной бухты, которая выходит на юг, а с трех других сторон закрыта гранитными скалами. Берег тут густо покрыл плавник, и ребята рассказывали потом, что лучшего места для зимовки корабля среди ближайших островов трудно придумать». Конечно же, эту версию можно принять за основу в дальнейших поисках, если бы не обстоятельства, которые позволяют выдвинуть другие предположения, часть из которых имеют не меньшую вероятность.

А. Шумилов и Д. Шпаро, выдвигая версию зимовки в бухте острова Геркулес, абзацем ниже сами себе противоречат: «…острова, которые надо было исследовать, лежат в открытом море, в 40 километрах к северу от материка. Много тут могло быть неожиданностей. Припай, например, ломается неравномерно. Может случиться так, что идешь по нему, и вдруг весь массив льда начинает движение. А коли будет туман, то, пожалуй, и не узнаешь, что плывешь в океане»[21].

Берега острова Геркулес совершенно открыты для торошения и подвижек льда. Зимовка у острова равносильна зимовке в открытом море. Очевидно, что «Геркулес» мог встать у островов Мона только на вынужденную зимовку, если его затерло льдом. Капитан А. Кучин знал, что заходить в лед в 40 километрах от берега – это обречь судно в лучшем случае на длительный дрейф.

На острове нет следов зимовки. Нет остатков костра, нет никаких вещей, даже мелких. Столб, сломанные нарты, крышка цинковой коробки из-под патронов, обнаруженные