Злодей не моего романа - Евгения Чепенко

Серо-желтые глаза снова обернулись ко мне, оценивающе оглядели представшее великолепие.

– Она не похожа на его женщин. Худая разве только, в остальном не то, неприметная. Возьму с собой.

– К чему трудности? Георг не вернется до утра точно. Труп я вынесу.

– Труп?! – как ошпаренная взвизгнула я.

Мне на рот тут же легла широкая ладонь, заглушая крик.

– Не ори. Сейчас добровольно захочешь умереть, после того как все расскажешь.

Вот спасибочки!

Я что было мочи вцепилась зубами в прохладную кожу. Мужчина удивленно отдернул руку и отскочил от меня, освободив от хватки. Я рванула в коридор. Клыкастый мгновенно перекрыл путь отступления.

– Это интересно.

Теперь я могла лучше его разглядеть. Если не считать зубов, в этом парне на улице ни за что б вампира не угадала. Одного со мной роста, правда, я на каблуках. Курносый нос. Белая майка, черные джинсы, высокие берцы, как у моей младшей сестренки (она у меня панк), татуировка на плече в виде скорпиона и до невозможного выбеленные короткие волосы, которые он явно не утруждал себя хоть как-то укладывать.

– Приятного аппетита, – насмешливо кинул из-за моей спины второй. – Я пошел. Минут десять тебе хватит?

Белобрысый склонил голову набок.

– Двадцать, может, чуть больше.

Не скрою, дальнейшая моя судьба рисовалась отнюдь не в радужных тонах.

– Хватит на что? – пискнула я.

Белый панк вместо ответа сверлил меня взглядом своих завораживающих глаз, потом медленно нараспев произнес:

– Подойди.

– Не-а!

Не хочу показаться нескромной, но, по-моему, он ожидал иной реакции. Еще раз погипнотизировал глазищами.

– Подойди.

Где это видано, чтоб жертва сама к маньяку в руки кидалась? Я больная, но не до такой степени. У парня явно не все дома. Я стала оглядываться в поисках либо путей отхода, либо вариантов оружия. И то и другое не помешало бы. Из путей отхода, кроме того, что перекрыла в данный момент его спина, оставалось только выбитое к чертям окно, но становиться самоубийцей пока не хотелось – ситуация не настолько безнадежна. Из оружия вокруг исключительно небольшие мягкие диванные украшения. Ох да! Давай, Лена. Напусти на клыкастого страху. Закидай его декоративными подушками! Чертов Гриша. Где его только носит? В квартиру привел. Ни кочерги тебе, ни канделябра, ни мало-мальски дохлой вазочки, а еще роман о вампирах, называется.

– Странно.

Я оторвалась от тщетных поисков и взглянула на панка, с любопытством изучающего меня.

– Что конкретно?

– Ты пойдешь со мной.

Что?!

– Зачем?

Я попыталась протянуть время. Заговорить зубы было б неплохо, а там, может, Гришаня подвалит. Однако парень думал иначе. Он спокойно подошел ко мне, ухватил за талию, зажав под мышкой, как куклу, и сиганул на подоконник, а потом в окно.

– Ты пси-и…

Мое возмущение плавно переросло в поросячий визг, ибо так быстро с двадцатого этажа меня еще не спускали. Белобрысый, матерясь, поставил мою оглушенную персону на асфальт и постучал себя по правому уху.

– Дура. Только пискни еще – убью.

Я не стала утруждаться ответом, что он тоже не лапочка. Думаю, и сам в курсе. Вместо этого попыталась драпануть в сторону, пока появился такой шанс. Шанс сдох так же быстро, как и появился. И кто первый придумал наделять этих созданий скоростью и силой? Того человека да на мое бы место поболтаться кверху жо… вниз головой, свисая с довольно жесткого плеча. Кстати, надо отметить, с весьма мускулистого плеча. Готова была поспорить, что у Гриши такого нет. Ни одного…

– Эй, – вспомнила я важную деталь. Мне не ответили, тогда я продолжила: – Конан, пока ты там далеко не удрал, у меня сумочка в квартире и пальто. Там документы.

Он остановился. Из темноты тут же возник второй голос. Лица, увы, зреть мне дано не было.

– Зачем она тебе?

Панк проигнорировал вопрос:

– В квартире вещи, забери.

Ух, как приказы раздает!

Мы снова понеслись, и все по темным закоулкам. Я старалась сначала держать руки у талии, потом поняла, что задача сия бесполезная и затруднительная, а потому согнула их, уперла локти в мужскую попу и уткнула подбородок, чтоб не болтался. Попыталась взглянуть наверх, может, Пыжикова чего напишет, однако шея так не выворачивалась. Панк перепрыгнул через какую-то детскую качельку. Меня тряхнуло, конструкция из рук и подбородка развалилась, клацнули зубы, едва не зацепив язык.

– Полегче можно?

Никто не ответил, только количество прыжков подозрительно увеличилось.

– Закричу, – буркнула я.

– Загрызу, – послышалось так же тихо в ответ.

Фонари окончательно сошли на нет. Под моей головой замелькала грунтовая дорога с густым лесом по обочинам, а потом и вовсе дороги никакой не стало.

– Это чтоб закапывать было удобней? – постаралась как можно вежливее выяснить я свою судьбу.

– Нет. Мы домой.

– Мой дом в другой стороне.

– Забудь про Георга.

– Я про него и не вспоминала. Это ты на нем зациклился совсем. Я – женщина самостоятельная, у меня своя квартира есть.

– А отчего ж ты тогда у Георга ночевать собралась? – ехидно поинтересовался мой носильщик. Вот воистину язык мой – враг мой.

– Живу в другом городе.

– Здесь что забыла?

– В командировку приехала. Тебе зачем?

Он не ответил.

Наконец бег прекратился, меня соизволили спустить на ноги. Я покачнулась, потеряв равновесие. Желудок возмущенно подал сигналы бедствия. Зажала рот ладонью. Панк брезгливо поморщился и отошел от меня.

– А не надо женщин вверх тормашками таскать, – удалось выдать мне ответ на его мимику.

Я огляделась. Слабый лунный свет пробивался сквозь густые ветви над головой. Со всех сторон черные высокие стволы. Поежилась, по спине пробежали мурашки. Вот же занесло, вернее, занесли.

– А дальше куда? – невольно вырвался вопрос.

Белобрысый смерил меня презрительным взглядом. Немного подождала ответ, поняла, что не дождусь. Клыков больше не показывали, поэтому я расслабилась и взглянула наверх. Как-то приспичило пообщаться с небесной Кэтрин.

«Эрик равнодушно разглядывал эту странную женщину. Что такого в ней нашел Георг? Да, она не поддавалась гипнозу, и это было странно, но более ничего примечательного он в ней не видел. Никакого сравнения с Марианной…»

У меня возникло два вопроса, и я по личной тупости (иначе не выразишься) озвучила их вслух: