Осколки сгоревших звёзд - Морвейн Ветер

Управлять ею было легко — куда легче, чем Краузом, возомнившем о себе невесть что. Но, похоже, не сложнее, чем подручной Консула, вознамерившейся его обыграть.

— Я так сказала, — подтвердила Юки. К Волфгангу она особой симпатии не питала — и не видела смысла этого скрывать.

— Мне не нравится, что моя… хм… как бы её назвать… одним словом, что она интересуется кем-то, кроме меня.

Юки не сомневалась, что услышит подобные слова. Волфганг был предсказуем, как ладья на шахматной доске, которая движется только по прямой.

— Возможно, следует… — Юки замолкла, поймав напряжённый взгляд.

— Поговори с Краузом. Расскажи ему о Ларссон то, что успел узнать я.

Юки поставила чайник на стол и, сложив руки перед собой, изобразила лёгкий поклон.

— Я могу идти? — спросила она.

— Да. Потом расскажешь, как всё прошло.

Как и следовало ожидать, ничего интересного Консул не сказала. Но она не любила ждать, а Исгерд не видела смысла её к этому принуждать.

Теперь, когда та получила ежедневный отчёт — Консул звонила ей каждый день, а иногда два раза, и спрашивала что и как — мысли Исгерд, так и не успевшей добраться до своего блока, снова вернулись к недавней встрече с Роланом. Сказать, что Ролан её взбесил, значило бы ничего не сказать. Этот человек вёл себя так нагло, что у Исгерд не хватало слов. А она не любила, когда ей не хватает слов.

Только теперь она поняла, что так и не дала ему толком отказ. Впрочем, и не выяснила, чего именно Ролан от неё ожидал.

Любопытство и злость смешались в её сознании в гремучий коктейль и, не дойдя до жилых корпусов, Исгерд резко развернулась на каблуках.

Миновав лабиринт аллей, к которым уже начала привыкать, Исгерд снова вышла туда, где проходил их с Краузом последний разговор.

Разумеется, Ролан уже исчез.

Исгерд прикрыла глаза и повела в воздухе рукой, вызывая к жизни ионовый след, оставленный фигурами двух учеников. Теперь она довольно отчётливо видела, как парочка свернула в одну из аллей и двинулась по ней.

Исгерд направилась следом, время от времени замедляя ход и обновляя эффект, пока не оказалась в сотне шагов от столовой — видневшейся за деревьями вдалеке.

Она замерла, раздумывая, подойти или нет. Ролан стоял перед зданием, но снова был не один — к тому же теперь с ним рядом стоял абсолютно незнакомая Исгерд курсантка.

Исгерд переместилась немного в сторону, так чтобы тень от кустарника не заслоняла её лицо, и увидела раскосые глаза уроженки Нефритовых миров.

Сам этот факт ни о чём Исгерд не говорил. И потому, достав ком, она осторожно сделала несколько фото, чтобы потом на досуге разобраться — кто это такая.

Тем временем раскосоглазая коснулась плеча Ролана — слишком уж фамильярно, если бы кто-нибудь спросил Исгерд.

От взгляда Ларссон не укрылось и то, как мягко и будто бы невзначай сползла по руке Ролана её рука. Казалось, незнакомка боится коснуться собеседника — и в то же время хочет этого так, что использует малейший повод.

Наконец, они закончили разговор. Раскосоглазая взяла Ролана под руку и потянула в сторону входа в обеденный зал — но тот вывернулся из её рук и, сердито разбрасывая щебёнку больной ногой, решительно двинулся прочь.

«Нифига у него не болит!» — Исгерд со злостью ударила по стволу дерева кулаком и тут же об этом пожалела.

По мере того, как один день сменял другой, Исгерд постепенно привыкала к тому, что Волфганг постоянно находится рядом с ней. Но сколько бы они ни общались, для Исгерд Волфганг оставался загадкой.

Он не рассказывал о себе, при первой возможности стараясь перевести разговор на историю, искусство или любую другую тему, в которой невозможно было опознать его самого.

Исгерд пыталась использовать эти небольшие возможности для того, чтобы разузнать хоть что-нибудь о его интересах, но Волфганг оставался для неё закрыт.

Он никогда не говорил напрямую о том, что знает, зачем Исгерд приехала сюда. Но Исгерд не оставляло странное чувство, что тот видит её насквозь.

Иногда она наблюдала за Волфгангом через окно, или когда тот устраивался у камина в комнате отдыха на первом этаже. Большую часть времени Волфганг читал — но книгу всегда прятал в кожаный футляр, а при приближении любого из курсантов — даже Исгерд — закрывал.

Волфганг часто и подолгу стоял на веранде их корпуса, рассчитанного всего на пятерых кадетов, один и смотрел вдаль. Особенно он любил стоять так, когда солнце закатывалось за горизонт, и синеву неба озаряло слабое мерцание первых звёзд.

— О чём вы думаете? — спросила Исгерд как-то, застав его в одиночестве в такой час. Волфганг вздрогнул, и ледяная маска мгновенно укрыла его лицо. — О вас, — обворожительно улыбнувшись, сказал он и повернулся к Исгерд.

«Враньё», — подумала та. У Исгерд пропало всякое желание продолжать разговор.

— Простите, что помешала, — поспешила откланяться она.

На следующее утро, когда Исгерд вышла привести себя в порядок — душ в корпусе был один на всех, к чему она привыкала с трудом, потому как видеть по утрам посторонних не любила — Исгерд столкнулась с Волфгангом в дверях.

— Мне показалось, что вчера мы поговорили не слишком удачно, — сказал тот.

— Даже не знаю, с чего бы вы могли так решить, — ответила Исгерд и попыталась протиснуться в душевую мимо него.

— Я хочу исправить ошибку. Нам с вами нужно лучше друг друга понять, — продолжил Волфганг.

Исгерд подняла бровь.

— Ну, хорошо, — признала она, — нам в самом деле не стоит ссориться. Что вы хотите мне предложить?

— Ничего особенного. Спускайтесь к завтраку на веранду. Там и поговорим.

Исгерд подняла бровь.

— Разве здесь подают завтрак в блок?

На губах Волфганга промелькнула насмешливая улыбка.

— Что-то вроде того.

Он отвесил Исгерд лёгкий поклон и наконец её пропустил.

Когда Исгерд спустилась на первый этаж, Волфганг сидел на веранде и неторопливо потягивал чай

— Не люблю кофе, даже по утрам, — признался он. — А что принести вам?

— Можете смеяться, но мне нравится горячий шоколад. Впрочем, я не хочу вас напрягать.

— Никакого напряжения! Юки! — крикнул он.

В дверях показалась та самая девушка с глазами, похожими на миндаль.

Исгерд внимательно наблюдала за происходящим и не торопилась выдавать себя, хотя в первое мгновение и испытала желание вскочить и хорошенько встряхнуть эту красотку.

— Юки, горячего шоколада нам, — Волфганг обернулся к Исгерд, — что-нибудь ещё?