Газетный роман - Нэнси Уоррен

— Ты меня не понял. Женщины читают твои рецензии с единственной целью — в очередной раз убедиться, что все мужчины свиньи. Мужчины читают твои рецензии и лопаются от гордости. Твои статьи, наверное, главная причина семейных конфликтов в Паскуали — людям нравятся крайности. В итоге — газета хорошо продается.

— Слушай, Мэл, я знаю, что сплоховал со статьей о Тае Кэдмане. Я не думал, что источник так подведет меня…

Губы у Мэл вытянулись в тонкую линию.

— А я думала, что у тебя несколько источников. Ты выставил нас дураками, — прошипела она. — Я ненавижу извиняться, тем более в письменном виде.

— Но история с подкупом — правда!

— Но ты не смог ничего доказать.

— Хорошо, значит, мне остается, поджав хвост, продолжать заниматься кинорецензиями?

— Именно так, это поможет тебе уберечь собственную задницу. На летучке Джо первым делом спрашивает, почему я до сих пор тебя не уволила.

Если издатель хочет выкинуть его на улицу, дело плохо.

— Мэл, пожалуйста, мне нужна передышка, я уже достаточно наказан.

Она уткнулась в экран компьютера.

— Не заставляй меня просить, Мэл.

Пальцы забегали по клавишам.

— Хорошо, Мэл, я умоляю.

Женщина подняла на него глаза:

— Хорошо, раз все поголовно читают твою колонку, у тебя есть право на передышку.

Она снова порылась в бумагах и вытащила листок:

— Держи.

Майк посмотрел на письмо и прикрепленный к нему билет. Ужас охватил его — может, Мэл шутит?

— Билеты в оперу?

— Именно. Пойдешь на премьеру «Травиаты» в наш новый оперный театр.

Майку стало трудно дышать. Он потянулся, чтобы освободить узел галстука, но галстука на нем не было.

— Но ведь это театр Кэдмана!

— Правильно. Построен на средства выдающегося представителя нашего города Тая Кэдмана для всех жителей Паскуали. Статья как раз для тебя, Тигр. За работу!

— Но мы не печатаем таких материалов! — возразил Майк.

— Печатаем, — огрызнулась Мэл, — когда вынуждены лизать задницу.

Майк быстро вышел из кабинета. Значит, он на волосок от увольнения, а Майка Грандела никогда еще не увольняли.

Однако он не уйдет из «Звезды», пока не выведет этого Кэдмана на чистую воду. А потом, когда его репутация первоклассного репортера будет восстановлена, он в одно мгновение соберет вещички и смоется из этого дрянного городишки.

Роскошное мраморное фойе театра было переполнено. Гости в вечерних туалетах болтали и потягивали шампанское. Тесс почувствовала, что ее обнаженные плечи покрываются гусиной кожей. Все-таки открытое платье без бретелек было не самым удачным выбором.

Харрисон Пибоди положил ей руку на плечо.

— Замерзла? Хочешь, я принесу тебе шаль?

— Нет, спасибо, мне не холодно.

Но Харрисон уже побежал в гардероб. Конечно, Харрисон один из давних ее друзей, но по с равнению с ним даже коврик перед дверью выглядит симпатичнее.

Тесс разглядывала прибывших и прибывающих на премьеру представителей высшего общества Паскуали. Родители тоже были здесь. Тесс поймала взгляд матери и помахала ей. Она восхищалась своими родителями, любила их, но не хотела стать такой, как они.

Подошел официант с подносом. Тесс взяла бокал с шампанским, повернулась и застыла в изумлении.

Майк Грандел в смокинге?

Наверное, у нее начались галлюцинации. Девушка ущипнула себя за руку и снова посмотрела туда, где, как ей показалось, она видела Майка.

Но это был действительно Майк. Он теребил бабочку на шее с таким видом, словно сейчас задохнется. Тесс смотрела на него во все глаза.

Майк направился к ней, Тесс заметила у него в руке черный мотоциклетный шлем. Это не галлюцинация, а реальный Майк Грандел. В смокинге. На премьере «Травиаты». Даже приличная одежда не могла скрыть его дикарские замашки. Майк не собрал волосы в хвост, а оставил распущенными. В ухе сверкала бриллиантовая серьга — дань торжественности мероприятия. Тесс подавила улыбку.

Майк оглядел ее с ног до головы, отметив туфельки на высоких каблуках, стройные ноги и облегающее шелковое платье. Его взгляд задержался на глубоком декольте. «Он не забыл поцелуя, — подумала Тесс, заметив огонь в ярко-синих глазах, — и больше не может скрывать, что его тянет ко мне. Только что это меняет?»

— Ух, ты! — протянул Майк. — Выглядишь сногсшибательно.

Он решил сделать ей комплимент? Тесс насторожилась — Майк редко бывал милым.

— Спасибо, ты тоже выглядишь неплохо. Помыл голову?

Она попыталась скрыть за иронией восхищение. Он выглядел потрясающе: грация пантеры и черные, вьющиеся волосы выделяли его из толпы других мужчин. Синие глаза, острые скулы и смуглая кожа сводили с ума.

— Так ты тоже будешь писать о премьере? — спросил Майк. — Не поможешь ли мне с французским?

— La Travita — итальянская опера, — поправила Тесс прежде, чем успела заметить искорки смеха в синих глазах.

Она начинала подозревать, что он только притворяется примитивным мужланом.

— Но я здесь не на задании, мы уже сделали материал об опере. Я пришла просто посмотреть.

Майк закатил глаза, на лице отразилась смертельная скука.

— Ты что, тоже жертвовала деньги на строительство?

— Я? Нет, но мой друг дал большую сумму.

И как назло появился Харрисон с шалью в руках. А с ним не кто иной, как Тай Кэдман. Как и все в городе, Тесс знала, что Майк обвинил Кэдмана в мошенничестве, но не смог этого доказать. Его разоблачения финансовых махинаций Кэдмана, прикрытых разными благотворительными проектами, включая строительство этого театра, были захватывающим чтением.

Еще интереснее было читать извинения «Звезды». Отец Тесс сказал, что только снятие Майка с должности и публичные извинения уберегли «Звезду» от судебного разбирательства.

Но Тесс хорошо знала Кэдмана и не понимала, почему он не подал на Майка в суд. Может быть, потому, что ему было что скрывать, а на суде все выяснилось бы?

При виде Кэдмана Майк застыл, искорки смеха в глазах погасли, на лице появилось выражение презрения.

Едва Кэдман заметил Майка, улыбка сползла с его лица.

Харрисон с преувеличенной заботой начал укутывать плечи Тесс.

Напряжение в воздухе можно было пощупать. Кэдман смотрел на Майка с такой злобой, что Тесс стало не по себе.

— Случайно не знаешь, что сейчас идет в кино? — ядовито спросил Кэдман.

— Нет, но я слышал, что Сол Фелдман получил теплое местечко в офисе Сиэтла, — отозвался Майк.