Год жнеца - Макия Люсье

вытянул руки перед собой, выставив ладони, и закричал:

– Тпру! Тпру! Это я. Тпру!

Лошадь неслась к нему галопом. Он боялся, что она не остановится. Но за несколько мгновений до того, как она втоптала бы его в грязь, лошадь встала. Тяжело дыша. Как и он.

– Иди сюда. Всё хорошо, – он говорил тихо, успокаивая ее, поглаживая по гриве, в то время как кобыла в ответ уткнулась носом ему в ухо. Он поднял сумку и не мешкая привязал к седлу. – Что случилось? – спросил он лошадь. – Где она? – Кас огляделся вокруг. Одинокий стервятник кружил в небе, бородатый и зловещий. Бородач. Поднялся ветер, и вокруг слышны были лишь шелест листьев да шуршание травы, что доходила ему до колена.

Пока не раздался крик.

– Мерзкая тварь! Кыш отсюда! Уходи!

Кас развернулся. Там. Голос доносился из рощи. Женский, напуганный, без сомнения, принадлежавший воровке, что увела у него лошадь. За ее криками последовал вой. Похожий на крик амбарного кота, но гнусавый – это был кто-то покрупнее. Узнав его, Кас подхватил поводья и подвел лошадь к дереву, где ее не смогли бы заметить проезжающие мимо путники. А потом побежал.

Чем ближе раздавался вой, тем настороженнее становился Кас. Он обошел дуб и сосну, вяз и можжевельник, переступая через ветки и скользя мимо сухих, хрустящих листьев, чтобы скрыть звук шагов. Седельная сумка валялась в пыли. Как и шапочка посланника. Рощица выходила к небольшой поляне. Кас выглянул из-за вяза.

Воровка находилась у противоположного края поляны. Он видел ее ботинки на высокой ветке одинокого огненного дерева. Только ботинки. Ярко-красная крона скрывала все остальное. Прямо под ней шипела и царапала когтями ствол дерева горная рысь. Кошка была размером с большую собаку. Поменьше, чем те, что жили в донжоне Пальмерина. И все же она представляла собой страшную угрозу. Даже с такого расстояния Кас видел, что с кошкой что-то не так. Рыси ценились среди знати за роскошный мех – с черными пятнами на белом. Их мехом часто оторачивали воротники и манжеты, подбивали дорогие зимние плащи. Но мех этой рыси вряд ли бы подошел для плаща. Он был жидким и паршивым. На боках виднелись проплешины – рысь то ли облезла, то ли ее покусали. В этих местах проглядывала ободранная кожа.

Воровка продолжала сыпать проклятьями. Непрерывным потоком красочных ругательств и угроз. Кас подкрался ближе – очень осторожно, чтобы остаться незамеченным. Он уже был в пятидесяти футах от них, когда вой прекратился. Рысь закрутилась на месте, волосы на загривке встали дыбом. Она учуяла его запах.

Кас вытащил из-за пояса пращу[1]. Потом сунул руку в сумку и достал железный шарик размером со сливу, покрытый шипами. Он научился держать при себе несколько штук на случай, когда нельзя было обойтись обычным камнем.

Все это время рысь всматривалась в линию деревьев. Кошка обнажила зубы. Заметила Каса.

– Когда я спущусь с этого дерева, ты об этом пожалеешь… И куда это ты собралась, мерзкая…

Кас вышел из-за деревьев. Шипя, рысь оставила дерево и бросилась к нему. Ее лапы плавно скользили по траве. Когда она приблизилась, Кас увидел, что ее рот был покрыт пеной, стекающей на подбородок. Глаза – ужасны: они были налиты кровью, из уголков сочилась какая-то жидкость. Аккуратно, чтобы не уколоться, Кас вложил шар в пращу, натянул ремень и застыл. Сердце грохотало в груди. Он не мог промахнуться. Нельзя, чтобы животное укусило его или даже оцарапало. Не с такой пеной изо рта и не с такими кровавыми глазами. Только когда рысь прыгнула, оторвавшись от земли, Кас выстрелил в нее шаром.

– Прости, – произнес он.

Шар угодил ей прямо в глаз, и рысь рухнула замертво к его ногам. Зашипев в последний раз, животное испустило дух. Кас сунул пращу за пояс и побежал.

Воровка стояла на толстой ветви огненного дерева, довольно высоко, чтобы забраться туда без зарубок и опор. Но он не видел ни тех, ни других. В отсутствие шапочки ее длинная темная коса свободно свисала вниз. Девушка широко распахнула глаза, узнав его.

– Ты!

– Ты ранена? – торопливо спросил он.

– Нет! А ты? Где эта ужасная кошка?

– Она мертва. У тебя кровь на руке. – Кас видел это со своего места. Если рысь ее укусила, этот день не закончится для нее ничем хорошим.

– Что? – Она подняла обе руки, оглядывая себя. – Это от коры, – объяснила она. – Просто царапины. Она меня не задела. Ты не видел мою лошадь?

Ее вопрос заставил его замолчать на целых пять секунд.

– Моя лошадь у дороги.

– О. Отлично. Она цела?

Кас немного смилостивился к ней, увидев ее обеспокоенность из-за его лошади.

– Она хотела отведать не конины.

Воровка скривила лицо, поняв, что он имеет в виду. Рыси обычно питались кроликами или утками. Иногда оленями. Но в прошлом году животных стали привлекать человеческие трупы, лежавшие непогребенными или похороненные недостаточно глубоко. Как следствие, появились разные звери – собаки, свиньи, козы, кошки – с кровавыми глазами и пеной изо рта. Этих зверей нужно было при необходимости избегать, по возможности убивать и всегда, всегда – сжигать.

Прислонившись спиной к стволу дерева, воровка соскользнула вниз и уселась на ветку, вытянув ноги перед собой.

– Не знаю, как я залезла так высоко, – призналась она. – Я никогда раньше не лазила по деревьям. Да даже по пням.

Страх делал возможным и не такое, подумал Кас. Когда смерть гонится за тобой по пятам, ты перескакиваешь поляну и взбираешься на дерево, подобно белке.

– Сможешь спуститься?

Девушка оценила взглядом расстояние от ее ветки до его ботинок.

– Нет. – Ее ответ был однозначен. Она закрыла глаза и прислонила затылок к стволу.

Тогда Кас указал на очевидное.

– Ты не можешь оставаться там вечно.

– Я знаю. – Ее глаза были по-прежнему закрыты. – Что ты предлагаешь?

Хм. Кас задумался. Он мог бы взобраться на дерево, но что потом? Он не сможет спуститься без опор, тем более с воровкой, висящей у него на шее. Решение было только одно. Вздохнув, он вытянул руки.

– Прыгай, – скомандовал он.

Девушка резко открыла глаза и ошарашенно посмотрела вниз на Каса.

– Ты сошел с ума. Ни за что.

– Ладно. – Кас не опустил руки. Его тон был сердитым. Они бы не оказались в этом положении, если бы она не украла его лошадь. – А ты что предлагаешь?

– Лестницу… – Она умолкла, сразу же осознав абсурдность своей просьбы. Они были слишком далеко от деревень, ферм и лестниц.

Кас никак не отреагировал.

– Тогда давай. Прыгай.

Она