Империя наших надежд - Лина Мур

Парни расступаются.

– Мира… – тихий и напуганный голос Белча.

А мне не больно. Больше не больно.

Уверенно подхожу к рамке с фотографией главы братства. Он улыбается. Тварь, улыбается и смеётся мне в лицо после всего того, что сделал со мной. Ублюдок.

Нажимаю на курок. Пуля летит прямо в фотографию, и раздаётся звон разбитого стекла.

– Теперь это точка. Так и передайте. С этого момента вы для нас враги, – мрачно произношу я и, опуская оружие, выхожу из дома в тишине.

Это конец. Мой конец. Они его планировали. Всё было подставным. Когда он с ней связался? Доброта Марджори при первом его появлении, словно они уже знали друг друга. Её помощь Рафаэлю, даже записи стирались, чтобы никто не мог ни в чём обвинить его. А остальное сделала я сама. Я обладала силой и властью. Я потеряла всё за секунду. Одну секунду, как только увидела его там.

Вхожу в свою комнату и включаю свет. Держу в руке пистолет, и не болит сердце. Ему просто больше невозможно болеть.

– Мира! – За спиной раздаётся крик Сиен, и она влетает в спальню, закрывая за собой дверь.

– Белч сказал, что ты… о, боже, Мира. У тебя пистолет. Пожалуйста, не делай этого. Пожалуйста, Мира, поговори со мной, – умоляюще шепчет она. Чёрт, я и её подставила. Твою мать. Я подставила всех.

Подхожу к шкафу. Сиен шарахается от меня, и её глаза наполняются слезами. Достаю пакет и бросаю в него пистолет, с грохотом роняя на пол, и опускаюсь на постель.

– Ты была права. Во всём была права, – тихо произношу я.

– Мира, что случилось?

– Он никогда меня не любил. Ни разу не говорил мне правды. Каждое слово, каждое обещание, каждый шрам, каждая слеза, каждое признание – всё это было ложью. Он идеально отыграл свою роль, и теперь я увидела его истинное лицо, – горько усмехаюсь и поднимаю голову на подругу.

– Мира… – Сиен опускается на колени передо мной и дотрагивается до моих рук, скрытых перчатками.

– Ты была права, понимаешь? Ты была так права, а я дура. Я настолько сильно утонула в своей любви, что ничего не замечала. Боже, я хотела её убить, представляешь? Я всё распланировала. Я вырыла для неё могилу. Я подготовила место для её сожжения. Я всё просчитала в своей голове. Это было бы идеальное преступление. Я даже не думала о том, что, вероятно, у меня розовые очки на глазах, и я так отупела от желания быть кому-то нужной, что ни разу не приняла факта иного развития сюжета. Он был с ней. Он с ней не только трахался… у него на шее… засосы. И на груди тоже. Рядом со шрамами, которые я так любила. Это были мои шрамы, я так думала, а, оказывается, это тоже ложь. Я повелась на его сказки. Я повелась на предложение быть его навечно. А он? Он разбил мне сердце в который раз, или же оно было уже разбито и пыталось собраться из кусочков, но он наступил на них и раздавил всё. Почему не больно? Почему?

– Я ничего не понимаю, Мира. Ничего. Кого ты хотела убить? С кем он был? И кто он? Рафаэль? Ты застала его с какой-то девушкой? – Шепчет Сиен.

– Марджори. Рафаэль с ней на свидания ходил, а я наблюдала. Он трахал её здесь. В тот вечер, когда пошёл распечатать доклад. Он трахал её практически у меня на глазах. Мон шер… она зовёт его так. Представляешь? Она зовёт его так, словно это я. Но это не я. Он с ней живёт. Он был там. И я его чуть не убила. Мой палец был на курке. Я наставила на него пистолет, а он улыбался и даже не испугался того, что был на мушке. Просто закрыл дверь и отправился к ней, – незнакомым тонким голосом говорю я.

– О, господи. Марджори? Она-то ему зачем? Да вокруг было полно красивых девушек, но не старых, не…

– Она кукловод, Сиен. Она и есть кукловод, – подруга от шока падает на пол и изумлённо приоткрывает рот.

– Что? Ты… ты уверена?

– Абсолютно. Рафаэль знал об этом давно. Теперь я в этом тоже не сомневаюсь. Вероятно, он знал об этом с самого начала, а, может быть, вычислил её чуть позже. Он играл всё время за команду Марджори, но никак не за мою. Рафаэль строил своё королевство для неё, а моё разрушал медленно и очень точно. Он убрал всех и Оливера тоже. А я помогла ему. Я такая дура, ведь с этой минуты открыто объявила войну. Я не сдержалась. Я… моя рука опустилась, – поднимаюсь с кровати и обхожу Сиен.

– Рафаэль тоже кукловод. Теперь он знает, что я в курсе об их связи, и вряд ли оставит всё так, как было. Я сама нарвалась, и сама должна решить эту проблему. Мы должны бежать. У нас есть максимум два дня, не больше, – поворачиваюсь к подруге, а она поднимается и садится на кровать.

– Бежать? Ты… ты думаешь, что всё так плохо?

– Всё ещё хуже. Поверь мне. Я должна взять себя в руки и начать думать головой, а не тем, что у меня зудит между ног. Я обязана спасти тебя. Рафаэль всё знает. Он уверен в том, что я никогда не пойду на него войной. Он знает, – бормочу я, расхаживая по спальне.

– Но есть Белч, есть другие ребята, которые знают тебя намного дольше, чем Рафаэля. Есть наши сёстры, да у нас полно тех, кто встанет за нами. Ведь…

– Ты что, оглохла, Сиен? – Останавливаясь, повышаю голос. Она замолкает.

– Моя рука дрогнула, когда я увидела его. Моя рука упала, слышишь? И она дрогнет в следующий раз. Он знает о том, что я не смогу причинить ему боль, понимаешь? Я не смогу. Я стала слабой и никчёмной. Он превратил меня в ничтожество, и я проиграю при любом раскладе. Моя рука дрогнула, Сиен. Она дрогнула. Это точное подтверждение того, что я подвергаю опасности всех вас. Но все меня мало волнуют сейчас. Ты и я. Сначала ты и я. Мы сбежим. Мы найдём укрытие, а потом я что-нибудь придумаю. Ты пойдёшь со мной, да? Ты же не испугаешься? Если ты останешься здесь, то он тебя не пощадит. Ты мой человек, и теперь он знает всё обо мне. Он превратил меня в безумную. Он свёл меня с ума, точнее, я позволила свести себя с ума любовью, о которой грезила. Так вот, эта любовь меня и убьёт. Но я не хочу. Слышишь? Я не хочу погибать от руки ублюдка, который водил меня за нос, который оставил не только внешние раны, но и внутренние. Мы должны бежать как можно скорее, – настаиваю я.

– Хорошо. Ладно. Давай, обсудим это утром, идёт? Мы распланируем всё, и Белч…

– Нет, – поднимаю руку, отрицательно качая головой. – Нет. Только ты и я. У меня есть деньги и сбережения. Мы спрячемся в Женеве, а потом начнём двигаться дальше, пока не найдём такое место, где нас не найдут. У нас будет новая жизнь и новые имена. Всё будет новое.

– Но, Мира, я не могу бросить его. Я не могу, ведь Белч ни в чём не виноват. Он помогал и тебе, и мне. Я люблю его… пожалуйста, – молит она.

– Не сейчас, Сиен. Он тоже выберется отсюда, но сначала мы с тобой должны спрятаться. Я свяжусь с ним, каким-то образом найду вариант, чтобы он нашёл нас. Но не сразу. Это может привести к смерти. Ты хочешь подохнуть? Ты думаешь, что после всего этого, Рафаэль оставит нас с тобой в покое. Да, я знаю, что это моя вина. Прости меня… прости, если бы не я…и я же пыталась не привязываться к тебе. Я изо всех сил старалась не подвергнуть тебя опасности. А я и есть опасность. Все хотят увидеть, как я упаду и разобьюсь насмерть. Только что я им сделала? Неужели, моя жизнь настолько ужасна, раз она не даёт им покоя? И ничего мой папочка не сделает. Ничего. Пока не получит извещение о том, что я умерла или же свихнулась. Я не хочу. Но раз ты не желаешь бросать Белча, то я не могу продолжать убеждать тебя бежать со мной. Тогда вы убежите вместе, а я вас прикрою. Я…