Выжить вопреки - Игорь Викторович Поляков

class="p1">Когда пришло время выживания, он смог приспособиться к изменившимся условиям жизни: осторожно отойти в сторону, когда становится страшно, и бесстрашно идти вперед, когда нет никакой опасности. Слегка прогнутся под более сильного, и не позволять себя унижать, балансируя на краю жизни.

Желание жить всегда было сильнее остальных желаний.

И еще одно желание, менее значимое, но тоже важное – найти истину, или понимание того, почему все так, как есть. Христианское объяснение не устраивало его, впрочем, как и многих других. Старик принес то объяснение, которое он мог понять. Он единственный ушел вместе со Стариком и вместе с ним построил ту жизнь, которой сейчас жил.

На небольшом холме стоял маленький домик, построенный им из бревен разрушенных домов близлежащей деревни. Огородик, который давал ему некоторое количество овощей три раза в год. Он выращивал картофель, свеклу, репу, морковь, капусту, горох, - все то, что они со Стариком нашли на деревенских огородах. И ров вокруг в метр шириной и глубиной. Его он выкопал два года назад, когда враг напал в первый раз.

Он закрыл уставшие глаза. Выдохнул и открыл их вновь. Встав, он посмотрел в ту сторону, где поднималось солнце, и откуда приходил враг. Скоро они придут. Он знал это, потому что снова пришли сны.

«Верь сновидениям, тебя посещающим, ибо это послания Бога».

Эти слова Старика, отпечатавшись в его памяти, заставляли его всегда обращать внимание на свои сны. И они еще не подводили его, предупреждая о приходе врага. Иногда за неделю, иногда за две, он начинал видеть сны о темной массе, надвигающейся с востока, и он начинал готовиться.

Анатолий взял два мятых ведра, ставшими черными и тяжелыми от налипшей нефти, и пошел к зарытому в землю баку. Зачерпнув сырую нефть, он понес тяжелую жидкость ко рву и вылил в него. Кроме того, что надо было выкопать ров, пришлось сделать прослойку из глины, чтобы нефть не впитывалась в землю.

Работа тяжелая, но абсолютно необходимая. Это была его единственная защита от часто приходящего врага. Еще хорошо, что у него есть запас нефти, а так бы еще пришлось идти за три километра к нефтяному озеру.

Сделав еще одну ходку с ведрами ко рву, Анатолий снова сел на скамью. Здоровье уже не то, что было лет десять назад. Тяжелый труд и недоедание оставили свой след на его организме. Он выжил в этом несправедливом мире, но заплатил высокую цену за свою жизнь. Одиночество, постоянные боли в спине, отсутствие половины зубов во рту. Еще далеко не старик, но иногда он чувствовал себя полной развалиной.

Подумав о пище, Анатолий обтер руки об одежду и зашел в дом. Две кровати и стол – обстановка самая простая. Входная дверь и ни одного окна. На стене – полка, где лежат две книги и тетрадь. Взяв со стола вареную картофелину и откусив от неё, Анатолий посмотрел на корешки книг: «Космонавтика СССР» 1987 года издания и восьмой том собрания сочинений Рекса Стаута об очередных расследованиях Ниро Вульфа. Эти книги они со Стариком нашли в деревне, из которой брали бревна для дома. Детективы он читать не любил, поэтому Стаута он прочитал только один раз, а вот «Космонавтику» он многократно брал в руки, – и красивые картинки, и история Великой Державы, проложившей путь в космос. Анатолий ощущал свою причастность к тому, что было в те годы, хотя и родился он, когда Держава уже разваливалась.

В тетради, что тоже лежала на полке, он писал. Записывал то, что говорил Старик (точнее, что он вспоминал из слов Старика), записывал приходящие сны и свои мысли о прошлом и настоящем. Тетрадь для него была тем собеседником, который не дает сойти с ума от одиночества. На первом листе были записаны те строчки песни Бориса Гребенщикова, которые сохранила его память (даже буквы БГ, словно давно забытая песня из прошлого) и которые были для него чем-то вроде гимна. Он частенько напевал их, когда смотрел и когда работал.

Жизнь ползет, как змея в траве

Пока мы водим хоровод у фонтана.

Сейчас ты в дамках, но что ты запляшешь

Когда из-за гор начнет дуть трамонтана.

Доев вторую картофелину, Анатолий взял тетрадь и, открыв её, нашел ту страницу, где он записал недавние сны. Подсчитав дни, сжал челюсти – безжалостный враг придет сегодня или завтра.

Он встал и вышел из дома. Привычно глянул вдаль, и, заметив точку, которой не было, старательно вгляделся. Было еще очень далеко, но появилось странное предчувствие наступающих изменений в его жизни. Он улыбнулся и, подхватив ведра, пошел к баку с нефтью.

Продолжая работать, Анатолий периодически смотрел на запад. Он стал сомневаться в последнее время в том, что говорил Старик, и, поэтому появившиеся точки на горизонте были для него и подтверждением правоты Старика, и пугающей действительностью, ибо его жизнь может кардинально измениться.

Анатолий носил ведра и бормотал слова, которые принес Старик:

«Только вера в Бога все меняет, расставляя акценты в течение жизни. Она дает возможность посмотреть на себя и окружающих глазами Бога, услышать мир ушами Бога, потрогать действительность руками Бога.

Верующий – силен, мудр, бесстрашен и бессмертен, ибо он – часть Бога».

Может быть, именно это и понравилось Анатолию в проповедях Старика. Возможность быть частью Бога.

2.

Их было четверо. Анатолий понял это, когда солнце зависло над головой. Он сидел в тени навеса перед домом и смотрел на медленно двигающиеся в его направлении точки. Уверенности в том, что это были те, кого он ждет, у него не было, но все тоже странное предчувствие заставляло вглядываться вдаль до рези в глазах. В жарком мареве полудня приближающиеся люди словно парили над землей.

Кто бы это ни был, он должен достойно их принять. Анатолий встал и, бросив последний взгляд на запад, пошел готовить пищу. Первым делом он пошел с ведром за водой. Колодец, кстати, тоже был одним из воспоминаний