Боевое братство - Сергей Фрумкин

– Иногда астральная связь между отцом и дочерью оказывается сильнее человеческой воли. У Тургаона оторвали кусок сердца. Я хорошо знаю маршала – он не думает, как наладить собственную жизнь или оправдаться в чьих-то глазах, потому что у него нету оправдания самому себе. И Тургаон не собирается возвращаться – ни на Бровург, ни к жизни…

– Но он ведь обязан прибыть на заседание!

– Оставь его в покое, Арбитр. Подумай лучше, что произойдет на Земле. Ты способен предсказать там развязку?

– Я? Как ты правильно заметил, клубок сильно запутан.

– Но мы оба чувствуем, что на Земле оживает нечто серьезное. На древней планете вновь созидается история человечества!

– Слишком громкое заявление. На самом деле, мы ничего не знаем, чтобы утверждать наверняка.

– Одно все же можем: Леверсон последний, кому стоило доверять историю всей галактики.

– Да нет никакой истории! Леверсону поручено произвести арест и прибыть на Бровург – ни больше, ни меньше. И ты…

Первый Советник грустно улыбнулся, прерывая Арбитра на полуслове:

– Литакон, кому ты это рассказываешь? Ты побоялся отправить на Землю человека, способного повлиять на ход истории. Ты отправил туда пустышку, чтобы не помешать естественному развитию событий, как я – послушался твоего приказа, чтобы удержать самого себя от непредсказуемого поступка. Только вся беда в том, что бездарь твой актер или гений – Леверсону досталась главная роль в этом спектакле. А играя такую роль, нельзя отсидеться в тени кулис!

Русский граф не переставал удивлять Леверсона.

Во-первых, он предложил идеальные место и условия для приема оборудования с военных крейсеров. Разгрузку молекулярных шаблонов для заводских синтезаторов русских производили на севере страны, в условиях полярной ночи и сорокоградусного мороза, с соблюдением высочайших требований секретности – не включая сигнальных огней, закрываясь низкоэнергетическими силовыми щитами и подгадывая погодные условия, называемые здесь «пурга». В разобранном виде в контейнерах русским доставлялись так же космические перехватчики и тяжелые штурмовые машины на антигравитационных подушках. Погрузчики Лиги опускались в сопло вулканообразной трубы, едва поднимающейся над дрейфующими льдами в Ледовитом океане и уводящей глубоко под землю, к ангару, более всего напоминающему законсервированный не так давно секретный космический порт. Благодаря высочайшей автоматизации всех операций, разгрузка в этом порту занимала считанные минуты – погрузчик едва успевал достигнуть посадочной площадки, как к нему уже пришвартовывали направляющие гравитационного конвейера. Дальше груз буквально уносился в бесконечную даль подземных туннелей.

Во-вторых, выяснилось, что сеть секретных подземных туннелей пронизывает всю Россию, а каждый туннель заканчивается пустующими, но вполне функциональными ангарами и базами, местонахождение которых, по странному совпадению, было выбрано невдалеке от границ с соседними государствами, а, если сказать точнее, практически на самих границах. Размеры ангаров и баз позволяли сосредоточить в них многотысячные летные дивизии; организованные по принципу скоростных магнитных магистралей, туннели в считанные часы перебрасывали тонны грузов из одного ангара в другой; а специальное геомагнитное покрытие на стенах подземных укреплений исключало проникновение туда лучей-щупов разведывательных зондов.

В-третьих, отбирая инструкторов для «самоучек» Владимира, Леверсон ожидал увидеть небольшие и только что сформированные отряды из «сырых» неопытных полицейских. Вместо этого граф продемонстрировал настоящую двухмиллионную армию из прекрасно подготовленных, прошедших и летную школу, и школу рукопашного боя, и школу выживания, легионеров. Два миллиона солдат уже знали, как управлять истребителем, прекрасно владели колюще-рубящим оружием, показывали неплохие результаты в стрельбе из узконаправленных излучателей, были разбиты на подразделения и строго соблюдали субординацию.

В итоге подготовка к вторжению на территорию САДГ началась и продвигалась намного быстрее, чем в самом смелом плане, который мог бы только вообразить себе генерал Лиги.

Любой нормальный человек на месте Леверсона заинтересовался бы причинами, побудившими русских заблаговременно принять такие странные для миролюбивого государства меры. И даже неопытный наблюдатель пришел бы к выводу, что русские готовились к интервенции в соседние страны еще задолго до падения на Землю корабля Братьев. Но Леверсон принял факты нарушения Россией международных конвенций не только спокойно, но и как должное – его меньше всего беспокоила политическая обстановка на планете – как офицер Арбитража, Леверсон занимался лишь поиском и арестом высокопоставленных чинов Лиги и считал наиболее для себя разумным не выходить за сферу интересов, ограниченную условиями получаемых заданий. В данном случае, генерал должен был разобраться с кораблем пиратов и не имел никаких инструкций, как реагировать на поведение тех или иных землян в тех или иных обстоятельствах. Кажущаяся «твердолобость» Леверсона, на самом деле была выработана годами и являлась результатом накопившегося опыта – охотясь за людьми, которые завтра вновь могли встать у руля истории, генерал ходил по лезвию бритвы и защищал свою карьеру и репутацию только тем, что в любом своем действии ссылался на соответствующий пункт полученных сверху инструкций. Затаенный милитаризм русского графа для исполнителя Службы Безопасности Арбитража означал только одно: сокращение расходов и времени на подготовку к решающему удару по кораблю преступников. Что он означал для Земли или Лиги в целом, должны были решать совсем другие люди…

Одновременно с тем, как русский граф стягивал войска к границе САДГ, Братья и вся Северная Азия интенсивно готовили космический город к отрыву от поверхности планеты. Несмотря на гениальный ум техников «Улья» и широкие возможности промышленности САДГ, поставленная задача каждый день открывала новые аспекты и порождала очередные сложности. Основной проблемой стали двигатели – мнения технического персонала разделились: одни Братья предлагали перенастроить уже имеющиеся внутренние генераторы «Улья»; другие требовали установки внешних, заявляя, что внутренние понадобятся, чтобы избежать общения с крейсерами, едва корабль оторвется от притяжения планеты…

Вокруг космического города все кипело. Уходящая в бесконечную высоту небес громадина «Улья» была оцеплена невероятным количеством летающей и наземной гражданской техники. По всей площади корабля ползали роботы-ремонтники. Братья-техники контролировали работу механизмов как из центра управления «Улья», так и из космических ботов, в которых зависали на некоторой высоте и собственными глазами изучали оперативную обстановку. Еще больше работ велось внутри города – тысячи Братьев-техников настраивали и ремонтировали приводы и генераторы, заряжали батареи, разрабатывали схемы для подключения внешних двигателей и источников энергии.

Задача по превращению демократической Азии в тоталитарное государство времени не потребовала. Старшие техники почти сразу выяснили, что экспериментальная когда-то программа «накопления рейтингов», так и сохранила гриф «опытной», а поэтому имела доступную функцию отключения, которой сразу же и воспользовались. Все работы проводились исключительно Братьями – ни один житель САДГ даже не заподозрил, что его личное неприятие к тому или иному согражданину больше не имеет никакого значения, а датчики эмоционального фона превратились в бутафорные радио-маячки. Чтобы отсутствие динамики в таких любимых азиатами диаграммах собственного и чужого рейтинга не привлекло к себе преждевременного внимания, Братья запустили другую программу, генерирующую случайные плюсы или минусы для каждого человека страны, за исключением, конечно, самого президента.