Ворон - Бертрис Смолл

И вновь розовато-фиолетовая дымка окутала страдающую Рианон.

Ри-а-нон!

Сколько времени просидела она с тяжелым хомутом на хрупкой шее перед воротами замка? Четыре лета прошло с рождения сына и его загадочного исчезновения. Четыре долгих лета, когда она едва не задыхалась от пыли, поднимаемой каждый раз проходившими мимо купцами или иными прохожими. Три долгие холодные зимы, когда ледяной дождь, а потом и снег морозили ее изящные руки и ноги. Раны на ее теле не заживали до наступления тепла. На ней по-прежнему было то же самое платье, в котором она вышла в первый день своего наказания. Оно теперь превратилось в лохмотья, которые нельзя было уже починить, нежно-лавандовый цвет давным-давно выгорел, превратившись в грязно-серый цвет пепла. Без подаренного ей теплого шерстяного плаща она не пережила бы суровой зимы, но носить его летом она не могла. И теперь ее занимала мысль, как бы ей раздобыть новое платье, чтобы прикрыть болезненно-хрупкое тело.

Им не удалось сломить ее дух. Простые люди по-прежнему были к ней добры. За исключением жестокого обращения со стороны Бронуин, двор не обращал на нее никакого внимания. Как таинственным образом появилась пуховая перина и каждое утро и вечер появлялась еда, так вновь вернулась к ней и ее серебряная щетка для волос. Она постоянно хранила ее при себе. Раз в день, сидя перед воротами замка, она распускала длинные золотые волосы и медленно расчесывала их, пока они не оживали и не начинали блестеть. Народ приходил на нее глазеть, наслаждаясь единственным развлечением, которое она им доставляла. Увидев однажды, как Рианон неторопливо расчесывает свои золотые волосы серебряной щеткой, Бронуин пришла в ярость.

— Отбери у нее щетку, — визжала она на отца. — Тварь только привлекает к себе внимание, чтобы вызвать сочувствие у крестьян! Все мои труды последних лет пойдут насмарку!

— Это, моя дорогая Бронуин, твои трудности, а не мои, — равнодушно ответил разъяренной дочери Синбел. — Если не можешь завоевать Пауела, не моя вина. Он все еще любит женщину Справедливого народа, хотя и недостаточно для того, чтобы преодолеть подозрения, которые я так осторожно внушил ему Будь терпелива, и ты станешь женой Пауела, обещаю тебе. Отними у Рианон ее щетку, — и ты устроишь представление. Крестьяне отвернутся от Пауела, а следовательно, и от тебя. Имей это в виду, дочь моя! Если щетка Рианон должна исчезнуть, я лично позабочусь и об этом.

Они спорили в Большом Зале, и, хотя Рианон не могла различить их слов, тем не менее она заметила между ними разлад и была рада разногласиям в стане врага. Когда потрясение от несправедливого приговора постепенно стерлось, Рианон поняла, что, хоть она никогда не вернется к Пауелу, она не может позволить Бронуин занять ее место.

Бронуин не годится на роль жены несчастного Пауела. Кроме того, где бы ни был Анвил, он является настоящим наследником Дифида.

Наступила еще одна осень. Сидя как-то днем на своем обычном месте перед воротами замка, Рианон увидела трех всадников, приближающихся к ней. Когда они подъехали поближе, Рианон увидела мужчину женщину и маленького мальчика. Она поднялась и медленно начала свое, теперь уже знакомое, покаяние монотонным голосом. Только так она могла произносить эти отвратительные слова, не крича от отчаяния.

— Так как я убила своего ребенка, я осуждена оставаться здесь семь лет. Если вы хотите войти во двор замка Пауела Дифида, мой долг отнести вас на спине в зал принца. Таково мое наказание.

Мужчина, по виду состоятельный господин, о чем свидетельствовало крученое золотое ожерелье на шее, тихо произнес:

— Приветствую тебя, Рианон Справедливого народа. Я — Тейрнион, лорд Гвента. Эта дама — моя жена Илейн, а ребенка зовут Кант. Мы не замараем себя участием в позорной несправедливости, поразившей невинную женщину. — Лорд Гвента был высоким мужчиной с добрым лицом. Он протянул руки и осторожно снял тяжелый хомут с хрупких плеч Рианон. — Пойдемте с нами в зал вашего мужа, принцесса.

— Мой господин, мне запрещено покидать свое место до захода солнца, — кротко сказала Рианон. Доброта лорда Гвента — это больше, чем она могла перенести. С ней уже многие месяцы никто не заговаривал, а тем более с таким участием.

— Вы никогда больше не будете сидеть перед этими воротами, принцесса, — решительно сказал Тейрнион. — Мы здесь, чтобы исправить зло, причиненное вам четыре года назад теми, в чьих злобных сердцах есть место только их собственным интересам, а не интересам Дифида. Только доверьтесь нам и пойдемте. — И, взяв ее за руку, он повел ее в зал Пауела. За ними шли Илейн и Кант.

Был час обеда. При виде четырех людей, вошедших в большой зал и направившихся к столу Пауела, у присутствующих от изумления вытянулись лица и перехватило дыхание. Из-за внушительной фигуры лорда Гвента никто не осмелился остановить его или его спутников, толпа расступалась, давая ему дорогу, когда он шествовал по залу прямо к главному столу.

— Как смеешь ты привести сюда, в центр зала, эту преступницу? — дерзко спросила со своего места рядом с принцем Бронуин Белая Грудь. — Разве она не сообщила, как убила своего ребенка, новорожденного сына? Она колдунья Справедливого народа, хотя ее чары оказались бессильны перед таким честным народом, как наш. Где ее хомут? Кто бы ты ни был, ты ответишь за это!

Тейрнион бросил в сторону Бронуин быстрый уничтожающий взгляд.

— Приветствую тебя, Пауел Дифида, — начал Тейрнион, обращаясь прямо к принцу и не замечая Бронуин. — Я Тейрнион, лорд Гвентч, a это моя жена, леди Илейн из Пауиса.

Пауел глубоко вздохнул и обратил печальный взгляд на посетителя.

Любезная гостеприимность была первым законом среди Кимри.

— Добро пожаловать в мой замок, Тейрнион из Гвента, а также твоя семья, — ответил Пауел. Он умышленно не обращал внимания на Рианон. Видеть ее сейчас было для него слишком тяжелым испытанием.

Она так болезненно худа, однако красота ее не потускнела.

— Выслушай меня, принц Дифида, потому что я приехал сюда исправить зло, причиненное твоей семье. Ты допустил, чтобы твою верную жену Рианон несправедливо осудили. Такое поведение недостойно принца Дифида.

Пауел был поражен этим упреком и насторожился.

— Можете вы доказать невиновность моей жены, мой господин? — нерешительно спросил он Тейрниона. — Если вам это удастся, тогда вы сделаете то, что никто другой, даже она, не в состоянии были сделать.

Тейрнион медленно кивнул и начал свой рассказ.

— Несколько месяцев назад к моему дворцу приехал Таран Ста Битв и его спутник Эван ап Риз. Хотя до нас дошли слухи о постигшем вас несчастье, мы не знали всех подробностей, о которых они поведали нам в первый же вечер. Получив благословение вашей жены, они отправились из Дифида в ее страну Там они узнали, что один из бывших поклонников леди Рианон, в ярости от потери ее, искал способа отомстить. Среди вашего народа он нашел помощника. Кто был этот Кимри, им не удалось выяснить, потому что отвергнутый поклонник отказался назвать его имя. Он был наказан высшим советом Справедливого народа и больше уже не причинит никому вреда, — заверил своих слушателей лорд Гвента, а затем продолжил: