Ворон - Бертрис Смолл

— Кто занял ее место? — спросил он. Чувство облегчения, казалось, окутывало все его существо.

— Рианон. Такова была ее судьба, хотя она старалась избегнуть ее.

Она не вышла больше замуж, после нее правил Рен, ее племянник — Уинн улыбнулась ему — Не спрашивай, откуда я все это знаю, потому что я не могу ответить тебе, мой господин. Я это просто знаю. — Она села и вытянула ноги. — Я умираю с голода, Мейдок!

Он рассмеялся.

— Тогда мы должны накормить тебя, дорогая. Я не могу допустить, чтобы ты умерла с голода, моя жена, нет, невеста. — Внезапно его лицо стало серьезным. — Ты по-прежнему моя невеста, моя прекрасная Уинн, правда?

— Да, мой господин, отныне и навеки. С прошлым покончено, Мейдок. Для нас существует только сегодня и замечательное будущее, — сказала ему Уинн. — Освободимся от прошлого в это яркое, сверкающее весеннее утро, чтобы вместе заново начать нашу жизнь.

Он взял ее руки в свои и, поднеся к губам, нежно поцеловал их.

— Как Пауел боялся, что недостоин Рианон, так и я опасаюсь, что недостоин тебя, дорогая. Как может невинная деревенская девушка быть такой мудрой?

Уинн прижала его к себе и поцеловала в губы.

— Боюсь, я уже больше не невинна, любовь моя, — прошептала она и засмеялась. — Что же касается мудрости, которую ты мне приписываешь, то это скорее здравый смысл. — Она свесила ноги с края кровати. — Пришли мне Меган, мой господин. Я должна умыться и одеться.

Апрель на дворе, нам нужно приготовиться к свадьбе, осталось меньше месяца!

Мейдока поражали ее энергия и воодушевление, с которыми она готовилась к свадьбе в последующие недели после ее путешествия в прошлое. Он сомневался, что Уинн простила его, и ждал бури, которая так и не разразилась. Наконец он осознал, что она действительно простила его и что с прошлым для нее все кончено. Тогда он понял, что, пронеся в веках преступление Пауела, он стал его заложником. Обретенное прощение наконец-то принесло ему окончательное избавление от чувства вины, избавление, которого он так долго искал.

Воодушевление Уинн оказалось заразительным. В Скале Ворона царило волнение от приготовлений к свадебному торжеству. Из Гарнока приехало семейство Уинн, которое она радостно встретила. Дьюи подрос за прошедшие месяцы. И малышка Map стала более уверенной, чем прежде.

— Дорогое дитя! — Энид обняла свою старшую внучку, потом, чуть отступив назад и держа Уинн за плечи, она мгновение изучала ее лицо и улыбнулась довольная. — Ты счастлива! — Это была констатация факта, которую Энид произнесла с удовлетворением.

— Да, — ответила Уинн. — Я счастлива.

— Ты с радостью выходишь замуж? Нет ли сомнений в тайниках твоей души? — спросила ее Энид.

— Никаких сомнений, бабушка. Я люблю Мейдока, и он любит меня.

У нас будет долгая и счастливая жизнь и, если Богу угодно, много детей.

Энид кивнула.

— Тогда все хорошо. Я счастлива за вас обоих. — Расскажи мне о сестрах, — попросила Уинн. — Они здоровы?

Энид фыркнула, смеясь.

— Они — живое доказательство того, что дьявол заботится о себе подобных, — ответила она. — Обе цветут и скоро должны родить. Они расстроены, что не смогут приехать на твою свадьбу, но даже им понятно, что в их положении небезопасно пускаться в длинное путешествие. Кейтлин просила передать тебе, что она надеется, ты пригласишь их навестить тебя этим летом.

Теперь уже засмеялась Уинн.

— О нет! Даже мое терпение имеет границы, бабушка. Но мы с Мейдоком будем рады, если ты и Map погостите у нас.

Энид расчувствовалась и, сдерживая слезы, сказала:

— Мое дорогое дитя, любезно с твоей стороны пригласить нас, но думаю, лучше будет остаться нам в Гарноке еще на несколько лет. Дьюи не такой самостоятельный, как сам думает, и я еще ему нужна. Надеюсь, что в будущем ты нас опять пригласишь.

— Конечно, — ответила разочарованная Уинн, но улыбнулась, что не поставила бабушку в неловкое положение.

Из Сант-Брайда прибыла Неста, сопровождаемая обожающим ее мужем.

— Ах, — воскликнула она, сверкая от удовольствия глазами, — вы с Мейдоком поладили. Я так рада! — Она обняла брата и поцеловала в щеку Уинн.

— А ты, дорогая сестра, — ласково обратилась Уинн к Несте, — будешь ли впредь думать, прежде чем произнести резкие слова, которые нельзя взять назад?

— Значит, ты знаешь, — сказала Неста, нимало не смущаясь.

— Что душа, вселившаяся в твое тело, когда-то принадлежала Анхарид? Да! Вспомнив все, нетрудно узнать тебя. Но скажи мне, Неста, как случилось, что ты знала, а я нет?

— Только несколько лет назад я начала видеть эти сны, — сказала Неста. — Сначала они пугали меня, и я старалась не обращать на них внимания. Когда же я наконец поняла, что не могу отбросить их, я все рассказала Мейдоку Не успела я поговорить с ним, как все прояснилось у меня в голове. Можешь себе представить, как ужасно я себя чувствовала, зная, что натворила, и не имея возможности помочь моему брату, которого любила больше всех мужчин на свете. Он успокоил меня, сказав, что не держит зла против меня и что после вашей свадьбы все образуется. Так оно и вышло!

— Да, теперь с прошлым покончено, — ответила Уинн.

— Хвала Всевышнему, что все позади, — облегченно сказала Неста, а потом радостно воскликнула:

— У меня будет ребенок, дорогая Уинн!

Как раз перед Рождеством.

— Стоило ли тебе тогда пускаться в путь? — забеспокоилась Уинн. — Мои сестры побоялись приехать к нам, так как скоро должны родить.

— Мои подозрения только что подтвердились, — ответила Неста. — Мы оба, Риз и я, решили, что не можем пропустить вашу свадьбу! Я не какая-нибудь болезненная особа, чтобы сидеть у камина, усердно работая иглой несколько месяцев.

Принцы Венвинвина были старинного рода, поэтому замок наполнился гостями по мере приближения дня бракосочетания. Большинство гостей Уинн никогда раньше не видела. Мейдок успокоил ее, что, по всей вероятности, она их больше и не увидит. Тем не менее их надо было пригласить, чтобы не обидеть какую-нибудь важную персону.

Дальний родственник Уинн, король Граффидд ап Льюилин, прислал сожаление, что не сможет присутствовать на свадьбе, вместе с двумя большими серебряными подсвечниками. Ночью перед брачной церемонией Большой Зал был набит веселящимися гостями, которые ели, пили и наслаждались искусством ирландских менестрелей, которых специально привезли в замок для развлечений.

Уинн сидела рядом с Мейдоком на почетном месте за главным столом. Алая с золотом туника оттеняла ее светлую кожу и темные волосы. Всем собравшимся было ясно из взглядов, которыми обменивались Уинн и Мейдок что между ними расцвела любовь.

— Дамы и господа, — раздался в зале голос мажордома, — лорд и епископ Кей.