Всадник на чужой земле - Марик Лернер

— А теперь еще! Держите!

— Нет, — сдавленно прохрипел Лаар сквозь деревяшку, на которой четко отпечатались зубы.

— Разве хочешь? Надо! — И плеснул на рану вторично.

Теперь наложить заранее приготовленную корпию и перевязать льняным бинтом. Может, и пронесет.

— Жить будет? — спросил Яким.

Я поднял голову и обнаружил, что почти все вокруг собрались. Так был занят, что не заметил.

— Полагаю, отлежится, если боги пожелают, — ответил я максимально дипломатично. Давать какие-то обещания лучше поостеречься. — Ну это хоть того стоило?

— О да, — радостно скалясь, доложил Беме, пнув мешок у своих ног. Тот отозвался металлическим бренчанием. — Каршей на семьсот монет, серебряная посуда, куча оружия да еще и скот. Не зря рискнули.

«А погибшие входят в приемлемый риск?» — подумал я без особого осуждения. Каждый знал, на что идет. Сотня — это годовой доход зажиточного человека. Воин — одна доля, оруженосец — половина. Погибшему вдвое для семьи, раненому в полтора раза от обычного. Выжившим совсем неплохой результат для двухдневной поездки.

В приемной оказалось полно народу, и на меня никто не обращал внимания. Люди собирались кучками и обсуждали свои проблемы. К главе Управы населения и члену Совета всегда толпятся в очереди просители. А я не того полета птица, чтобы в лицо узнавали. Можно было спокойно заниматься собственными размышлениями. В принципе сам собирался зайти к Бойсу, тем более что и причины выдумывать не надо, но срочный вызов несколько напрягал. То, что после «быстрее-быстрее» в кабинет не приглашали, как раз не удивляло. Нормальная практика высшего чиновника в любом мире — помариновать нижестоящих. А у господина реально полно неотложных дел.

Практически вся верхушка отбыла на поля сражений. Пусть руководители Управы войск или чинов нужны на месте боя — первый фактически военный министр, а второй отвечает за назначения и награждения, — но не улавливаю, к чему там находиться главе Управы общественных работ или ритуалов. Хотя догадываюсь. Лучше присутствовать при Правителе в свите, чем позволить забыть о себе. В случае победы неминуемо еще и награды последуют. А будешь далеко — обязательно обойдут подарками. За то, что не ведет себя так, отдельно и искренне уважаю благородного мужа Рангита Бойса с редко произносимым и никогда в его присутствии, но всем известным прозвищем Тать, то бишь разбойник. Ничего удивительного при его должности и сдирании налогов с подданных.

Секретарь осмотрелся, обнаружил мою скромную персону и поманил. Кенги происходил из старинного рода Парган, некогда влиятельного и богатого, но ныне захудалого. Кроме того, он изначально не мог рассчитывать на наследство, будучи не то третьим, не то четвертым сыном, да и здоровьем не блистал, чтобы сделать воинскую карьеру. Когда и как они пересеклись с начальником, мне неведомо, но уже несколько лет он занимал должность управляющего имениями Бойса и состоял в роли личного помощника. В таком качестве невольно имел множество недовольных его и хозяйской деятельностью. Многие заискивали, но при первом удобном случае ткнут ножом в спину. Не только фигурально выражаясь. В некотором смысле мы с ним одного поля ягоды, из грязи в князи, и пусть не дружим, но достаточно уважительно относимся друг к другу.

— Господин чем-то недоволен? — спросил я шепотом, когда вместе направлялись к двери. Прямо впереться не положено: сначала доложить.

— Война требует очень больших денег, — еле слышно ответил Кенги.

Ну понятно. С кого требовать, как не с начальника финансов. А казна не бездонная, и налоги повышать чревато. Перед войной ввели подать с каждого очага. Пусть и небольшую, но очень многим не понравилось.

Я пошел в кабинет, сорвал кепи и почтительно поклонился. Он вроде не смотрит, занятый табличками и свитками, наваленными на столе, но попробуй не исполни нужное движение. Явное оскорбление.

Пару минут Бойс посидел, то ли занимаясь реальными делами, то ли позируя на публику. Снял очки, и я в очередной раз остро пожалел о невозможности в здешних условиях оформить патент и засудить всех подражателей: уже и это используют без малейших компенсаций. Протер красные глаза и посмотрел на меня с иронией.

— Я думал, ты умнее.

— Простите, господин? — бормотнул я, не дождавшись продолжения.

— Зачем было скакать за мелочью, когда здесь можешь получить много больше, добившись успеха. Или ты не способен на серьезные дела?

Я пристыженно молчал.

— Знаменосец Бжатапу рвет и мечет, требуя в канцелярии Повелителя Тарбена найти и призвать к ответу людей, убивших хозяев поместья Зиген.

М-да… Кажется, наше замечательное мероприятие будет иметь серьезные последствия. Ишь куда забурился, на самый верх.

— Могу поклясться чем угодно, — возмущенно ответил, — не принимал участия в смерти хозяев, — тут ударение, — виллы.

Похоже, он и так все знает, так что не стоит изображать полную невинность. А вот поиграть словами…

— Строительство винокуренного завода по соседству…

— Ну и что? С благородным мужем Падмой Ленцем заключена неплохая сделка, о чем своевременно сообщил.

Поскольку тебе принадлежит доля, звучит в воздухе так и не прозвучавший намек. А что Огненный мне теперь крепко обязан, наши личные счеты.

— Всегда удобнее на месте производство организовывать. Расходы на доставку меньше. У виньяка совсем другие объемы и стоимость. К тому же его усадьба выходит на реку, и перевозки облегчаются, а баржи за его счет. Нам платить ничего не придется. Тут абсолютно практические соображения.

— Благородный муж Лаар тоже случайно пострадал? — ехидно поинтересовался Бойс.

Кто же ему стучит-то… Или по доброте душевной кто-то сболтнул, не удержавшись… Хорошо, что всем скопом отправились с Джокумом героизм проявлять, включая пострадавшего. Заработает придурок воспаление, перетрудив едва начавшую заживать ногу, но то не моя забота. Сам обязан иметь в котелке мозги, своих не вставлю.

— На тренировке пострадал по недомыслию соперника. Я-то при чем? — сделал я удивленные глаза.

— Хоп, — сказал Бойс, выдержав многозначительную паузу. Ну да, я знаю, что ты знаешь, что я знаю, и не собираюсь идти поперек, а то всплывет в самый неудобный момент. — Никто не заинтересован заниматься такой мелочью. Как минимум в ближайшее время. Особенно на таком уровне. Бжатапу перестарался. — В тоне определенно злорадство.

Возле Ильма не только земли Повелителя и его клана. Здесь натуральная чересполосица, и я перед приглашением соучастников кое-что проверил. Прямой вражды с названным у Сили нет, но некие трения с Бойсом прежде имели место. Как водится, высокорожденный не прочь указать не имеющему множества прославленных предков на преимущество в положении. Причем прилюдно. Такого не забывают и не прощают. Я все же не полный идиот и не зря первым делом поинтересовался кланом соседей. Нельзя сказать, что занимаюсь разведкой, но про всех, с кем свары у покровителя и Сили, информацию коплю. С другим бы не стал связываться. Даже овец воровать. Все же рядом с логовом волк скота не режет, чтобы охотники не заявились.