История тайных обществ, союзов и орденов. - Георг Шустер

Блага, обещанные церковью всем участникам похода, отпущение грехов, отмена церковных наказаний, несомненное блаженство в будущей жизни — это влекло в неведомые края с бесчисленными толпами верующих также и дикие ватаги всевозможных искателей приключений, мошенников, кочующих торговцев с женами и детьми. Снова разгорелась исконная вражда между Азией и Европой, но еще ожесточеннее и свирепее, чем когда‑либо прежде, и вражда эта в продолжение двух столетий поддерживала лихорадочное брожение среди индоевропейцев и семитов.

Без всякого плана и без опытных предводителей, руководимые лишь фанатиком Петром — пустынником и изголодавшимся рыцарем Вальтером, по прозвищу «голяк», взбаламученные народные волны хлынули потоком вперед, предшествуя первому регулярному войску крестоносцев. Разбои и пожары, религиозное изуверство и анархия сопровождали каждый шаг разнузданных банд. Обитатели тех стран, по которым проходили крестоносцы, были вынуждены защищаться с оружием в руках от нашествия ужасных полчищ.

Вслед за этими мало организованными «искателями приключений» двигалось огромное войско крестоносцев, состоявшее из опытных в военном деле франков, провансальцев, лотарингцев, норманнов, немцев, предводимых надменными князьями и сеньорами, — самое сильное ополчение, какое когда‑либо видело средневековье. Неудержимо стремились они вперед. Однако целых три года продолжалась жестокая борьба крестоносцев с народами ислама, прежде чем удалось проникнуть к стенам святого города.

В продолжение двух столетий громадные полчища непрерывным потоком двигались одно за другим из западных стран на Восток. Но государства, основанные здесь христианами, пали жертвой внутренних раздоров, став добычей усилившегося ислама.

Окончательному неуспеху крестовых походов и падению христианского господства в Азии, кроме нравственного упадка франков на Востоке, способствовали также и многие другие обстоятельства: количество переселившихся в Сирию европейцев было недостаточным для того, чтобы прочно колонизовать эти обширные области, — громадные массы людей, которые доставляла Европа, бесполезно погибали под палящим солнцем Азии или во время долгого пути, или от вражеского меча. К этому присоединились еще неопределимые препятствия, которые повсюду ставили крестоносцам империалистические тенденции греческой политики, а также постоянные раздоры, которые возникали между князьями и народами Запада, благодаря теократическим стремлениям римской курии.

Крестовые походы утомили Европу, религиозный энтузиазм иссяк, всемирно — историческая трагедия ужасающей мощи и поразительной силы завершилась. Магометанство воспрянуло с небывалою силой и воздвигло победоносное знамя пророка в Восточной Европе, заняв столицу ее. К концу средних веков только западная половина Европы оставалась еще оплотом христианской культуры, хотя и здесь ему уже угрожала опасность. Результаты, которые дает всемирная история, нередко кажутся ничтожными и проблематичными, в большинстве же случаев не стоящими тех неимоверно огромных жертв, которые приносятся во время продолжительной кровавой борьбы; но таково уж предназначение или роковая судьба жалкого смертного, что всякое духовное благо он принужден завоевывать трудовым потом, шагая по безбрежному морю крови и слез, и что в этой кровавой борьбе он часто утрачивает навеки другие драгоценные блага. Но все же из всех таких мощных общественных движений, требующих чрезвычайного напряжения всех сил, человечество никогда не выходит с пустыми руками. Крестовые походы также составляют один из тех эпизодов всемирной истории, когда бесконечные потери в области политики уравновешивались огромными приобретениями в области духа.

Лучше всего дух крестовых походов отразился в духовных рыцарских орденах. Учрежденные для борьбы с неверными, приспособленные к своеобразным условиям Востока, они в весьма раннюю эпоху утвердились также и на Западе и, вследствие своего богатства и высокого общественного положения своих членов, постепенно распространили свое влияние далеко за пределы первоначальной сферы деятельности.

Первым и самым древним обществом такого рода был Иоаннитский орден. При самом возникновении он примкнул к одной скромной религиозной общине, существовавшей в Святом граде уже довольно давно. Панталеон Мауро, богатый гражданин из Амальфи, основал здесь монастырь Maria delia Latina, который должен был служить приютом для купцов, приезжавших в Иерусалим с его родины. Но когда в 1099 г. паломничество сильно разрослось, его скромных средств более уже не хватало.

Вследствие этого девять молодых аристократов, пришедших в Святую землю с первыми крестоносцами, решили посвятить себя попечению и заботе о беспомощных странниках и заболевших пилигримах. С этой целью близ прежнего приюта было основано под покровительством Иоанна Крестителя братство милосердия. Гостеприимство его вскоре нашло себе достойную оценку, тем более что деятельность братства не ограничивалась одним Иерусалимом. Доброхотные деяния стекались в него в изобилии и доставляли ему огромные средства для широкого осуществления человеколюбивой цели братства.

Вследствие тех опасностей, которым подвергались пилигримы во время путешествия по Святой земле, иоанниты вскоре расширили свою деятельность и стали конвоировать паломников во время опасного пути от берега к святому городу.

С этого времени начинается новый период в истории иоаннитов. Мирная монашеская община превратилась, по образцу ранее учрежденного Ордена тамплиеров, в духовный рыцарский орден.

Заслуга преобразования ордена принадлежит храброму провансальскому рыцарю Раймунду дю Пюи. В качестве первого главы ордена, он дал ему устав, который оказал решительное влияние на все дальнейшее развитие ордена.

Согласно этому уставу, члены были разделены на три класса. К первому принадлежали рыцари, обязанные с оружием в руках защищать пилигримов и заботиться о них. Им были подчинены иоаннитанские священники или капелланы. Они состояли при церквах и капеллах ордена, призревали бедных и, в качестве священнослужителей, сопровождали рыцарей во время походов. Третий и самый многочисленный, но подчиненный класс составляли служащие братья. Они служили оруженосцами при рыцарях и ухаживали за пилигримами и больными.

Позже в пределах ордена возник еще класс так называемых донатов или конфратов; они вели благочестивый образ жизни, но оставались мирянами, хотя и приносили орденскую клятву. Они принадлежали к одному разряду со служащими братьями, заведовали убежищами ордена и, в отличие от настоящих братьев, носили крест без верхней перекладины.

Когда число желающих вступить в орден чрезмерно увеличивалось, членов пришлось разделить по национальности и по языку. Возникли национальные округи: Провансальский, Овернский, Французский, Итальянский, Арагонский, Английский, Немецкий. Позже (в 1464 г.) прибавился еще Кастильский округ.

Национальные округи были разделены на великие приораты, приораты и баллеи; приораты разделялись на комменды, а последние — на комменды правосудия, милости, рыцарства и духовенства.

Подобно тому как некогда Маккавеи сражались с врагами Господа Бога, так все орденские братья обязаны были сражаться с магометанами. Далее, они должны были оставаться всегда защитниками добродетели и справедливости, помогать вдовам и сиротам, с нежной заботливостью ухаживать за больными, принятыми на попечение ордена, вести благочестивый, трезвый, простой образ жизни. Они никогда не должны были снимать орденской одежды — черного плаща, на котором слева был прикреплен восьмиконечный крест из белого полотна. Восемь концов его означали восемь блаженств, к которым приобщаются братья, свято исполнившие свой долг. Желавший вступить в члены ордена не должен был иметь каких‑либо телесных недостатков, и на жизни его не должно было лежать никакого пятна; он должен принадлежать к христианскому и дворянскому роду и уметь доказать свое дворянское происхождение в восьми поколениях.