Византия. Удивительная жизнь средневековой империи - Джудит Херрин

Хотя западные крестоносцы уважали независимость Афона, процветание монастырей на Святой горе в начале XIV в. привлекло враждебное внимание каталонской дружины наемников, а позднее – турок, которые изрядно сократили их собственность на материке и вынудили некоторых монахов бежать. Одни осели в Метеоре, что в центральной части Греции, где им было легче противостоять вражеским нападениям, поскольку монастыри располагались на вершинах скал. Но на горе Афон в XIII и XIV вв. продолжали создаваться новые общины, процветали и менее организованные формы монашеской жизни. Проникновение оттоманов на Балканы несло с собой перемены, отмеченные периодами временной оккупации. В конце концов в 1430 г. ими был установлен контроль над Святой горой. Монастырям позволили продолжать функционировать в обмен на ежегодную дань, но их духовные и материальные условия существенно ухудшились.

Судьба Афона в период турецкого правления – это печальная история продажи манускриптов и возраставшей зависимости от русских покровителей. Константинопольский патриарх стал лидером греческой ортодоксальной общины (millet); это было признано в конце Первой мировой войны и подтверждено в 1923 г. в Лозанне. Впоследствии развал СССР и снятие ограничений на отправление религиозных обрядов привели к притоку ортодоксальных «новобранцев» в монастыри. Многие прибывают из греческих диаспор Америки и Австралии, а также из общин Азии и Балкан. Вопреки всем обстоятельствам, история Святой горы переписывается заново, но теперь в ней присутствуют мобильные телефоны, компьютеры и быстроходные катера. Здания реставрируются, пишутся новые иконы, средневековые фрески и манускрипты бережно сохраняются. Почтенный византийский институт возрождается в XXI в.

С 1004 или 1005 г., когда византийская аристократка Мария Аргирополина использовала в Венеции свою маленькую золотую вилку, поведение людей за столом изменилось навсегда. Поначалу вилки сочли претенциозными; они стали предметами роскоши, которые часто изготовляли из драгоценных металлов с костяными или эбеновыми ручками. Монархи собирали их и завещали церквам. Римляне использовали вилки в древности, вкушая пищу на диванах. Но и диваны, и вилки в раннем Средневековье были позабыты: для мяса использовали примитивный столовый инструмент с одним острым концом, и люди ели руками. Знакомая всем и каждому вилка, которой Норберт Элиас приписал «цивилизаторскую» роль, вернулась в Европу благодаря Византии. Золотая вилка Марии является лишь символом многих аспектов византийского культурного влияния на Запад.

Это влияние было особенно очевидным в поселении, расположенном в головной части Адриатики. Его основали беглецы с материковой части Италии во время нашествий лангобардов в VI в. – в будущем это город Венеция. Перебравшись со всеми своими пожитками на песчаные банки, образовавшие острова лагуны, жители стали опытными мореплавателями и судостроителями. Они активно использовали имевшиеся в их распоряжении запасы рыбы и соли. Ими правил экзарх Равенны, сохранявший связь с Константинополем. В начале VII в. император Ираклий выделил средства для постройки церкви Богоматери на Торчелло (Санта-Мария-Ассунта, которая была позднее перестроена с грандиозным ансамблем византийских мозаик), и местные жители создали новый город, назвав его в честь императора Civitas Nova Heracleana. Сочетание местного богатства, военной поддержки из Равенны, епархии, созданной в Маламокко, и культурных инвестиций из Византии создали ядро Венеции, куда вошли разбросанные на разных островах общины.

Лангобардские вторжения в Северную Италию также оказали давление на византийский экзархат Равенны, в котором редко было достаточно войск и средств, чтобы защитить территорию, покоренную воинами Юстиниана. В 751 г. король Дезидерий наконец реализовал честолюбивые планы лангобардов и захватил Равенну. Византия переместила свое внимание непосредственно на Венецию. Но ее обитатели осторожно балансировали между союзом с Византией и поиском союзников на Западе. Начиная с VIII в. они поддерживали близкие отношения с франками, чтобы сохранить независимость от враждебных сил – в первую очередь лангобардов, а позднее – венгров. Старый римский титул венецианского герцога постепенно утратил византийские корни; герцог (dux) превратился в дожа (doge), под руководством которого мало-помалу сформировалась автономная система городского управления. Контакты с востоком укрепились византийским контролем над некоторыми далматинскими портами на восточном берегу Адриатики, и венецианские корабли регулярно перевозили послов, путешествовавших между востоком и западом. Известно, что венецианские купцы торговали лесом для судостроения, пшеницей, солью и рабами. Археологические находки предполагают также распространение венецианского стекла и гончарных изделий, таких как амфоры для транспортировки вина, зерна и масла. В конце IX в. дож Орсеоло подарил набор из 12 колоколов императору, получив в качестве ответного дара шелка.

Очень прибыльная торговля рабами объединяла венецианцев с мусульманским миром, хотя римские папы регулярно осуждали торговлю с нехристианами. Византийские императоры ее тоже запрещали – особенно когда находились в состоянии войны с исламом. Венецианцы продолжали продавать рабов (и христианских, и нехристианских пленных) в торговых центрах восточной части Средиземноморья, а сами покупали там специи, драгоценные камни и ладан. В 829 г. они воспользовались христианскими тревогами в Александрии относительно возможных мусульманских преследований, чтобы тайком вывезти из Египта мощи св. Марка. Этот святой стал покровителем Венеции, а его золотой лев до сих пор украшает городской флаг. Когда началось строительство большой новой церкви, достойной вместить драгоценные мощи, был выбран византийский стиль архитектуры. В 976 г. церковь Св. Марка уничтожил огонь, но ее восстановили и позднее заменили величественной базиликой, которая возвышается на площади Св. Марка и сегодня. Архитекторы из Константинополя, вдохновленные церковью Св. Апостолов в византийской столице, начали строительство базилики в середине XI в. при доже Доменико Констарини и создали грандиозное сооружение, характеризующееся византийскими куполами и мозаичными украшениями, а также некоторыми западными архитектурными элементами. На западном входе были поставлены бронзовые двери, изготовленные в Константинополе, а за высоким алтарем установили Пала д’Оро – великолепный алтарный образ из золота и эмали, заказанный дожем Орделафо Фальером в 1105 г. Воздействие имперской культуры возросло после 1204 г. благодаря материалам, привезенным из Византии. В Венецию доставили четырех бронзовых коней с константинопольского ипподрома, резные столбы из церкви Св. Полиевкта и порфировую скульптуру четырех тетрархов – теперь она вмонтирована в южный фасад собора Св. Марка. Эта базилика символизирует восхищение венецианцев византийской культурой.

Высокопоставленные венецианцы стремились к византийским титулам и почетным званиям. Они регулярно отправляли сыновей в столицу учиться и поощряли их браки с византийскими дамами. Мария Аргирополина – воплощение тесных связей византийцев и венецианцев. Ее брак с Джованни, сыном Пьетро II (дож с 991 по 1008 г.), был знаком византийской благодарности Венеции за недавнюю военно-морскую помощь, расстроившую арабскую осаду южноитальянского города Бари. Этот брак объединил аристократический род Аргир (Аргиропуло) с известным венецианским родом Орсеоло; Роман Аргир, близкий родственник Марии, в 1028–1034 гг. был императором. Свадьбу сыграли в Константинополе летом 1004 г. Патриарх благословил молодую чету, а императоры Василий II и Константин VIII возложили золотые венцы на их головы. Когда Мария и Джованни вернулись в Венецию, их торжественно приветствовал весь город, а рождение их сына, названного в честь византийского императора Василием, было встречено общим ликованием. Правда, тремя годами позже все трое умерли во время эпидемии. Тем не менее их союз укрепил отношения между Венецианской республикой и империей.